Хочу поговорить о фатальности в жизни и деятельности.
На своем примере доказывать такое не особенно приятно. Воспользуюсь
историей другого человека. Девушки. Я ее терпеть не могу, поэтому
особенных угрызений совести испытывать не буду. Происходящие события
относятся к давним временам и, думаю, что она сейчас изменилась
настолько, что на нее это никак не спроецируется.
Я учился в театральном институте. Учился так себе, но кое-какую выгоду
для себя и знания, все-таки приобрел. Девушка, о которой идет речь, тоже
училась там. Она была толстой. Звали ее Вера. Ни то, ни другое мне в ней
не нравилось. Но самое ужасное, что при всем этом гонору у нее было ни
занимать. На двух Комиссаржевских хватило бы.
На настоящую Комиссаржевскую, она была совсем не похожа. Вообще,
какая-то мисс Эклект: голос один, внешность другая, манера поведения
третья, суть четвертая. Короче, скользкая личность. К тому же, она все
время играла какие-то трагические истории и при этом плакала. За четыре
года института она, по-моему, насквозь промочила сцену учебного театра.
А еще она в каждом отрывке и в каждом спектакле умирала. Не физически,
так морально, но обязательно с истязательным исходом. Умирала за любовь!
К Родине, к детям, к мужчинам, к себе. Я считал это прямым
издевательством над окружающими. К четвертому курсу ее мне уже жалко не
было. Это прелюдия.
Сама история об экзамене по сценическому бою. Ну, казалось бы, что может
быть легче и приятнее этих занятий. Хук слева, хук справа, падение с
высоты – прелесть, а не занятия.
Одно из условий экзамена – студент сам выбирает тему, сюжет и партнеров
для сценического боя. Я выбрал вестерн-ситуацию. Получилось потрясающе!
Ограбление поезда, драгоценности, пистолеты, ножи и в довершение всему
падение с самой последней перекладины шведской стенки. Эта мымра
выбирает сюжет с бомжами у приемного пункта стеклотары. Я ей говорю:
"Вера! Кому это интересно? " А она: "Я хочу, чтоб по-настоящему, как в
жизни. Тем более эта проблема человечества. Субфилософия. Искусственно
созданное мировоззрение". Эту дуру бесполезно было отговаривать. Но весь
курс в один голос на обсуждении сюжета заявил: "Вера, пожалуйста, сделай
хеппи-энд!". Вера поджала губки, но сделала. В конце драки, два ее
партнера и она выпивают денатурат и засыпают у дверей пункта. Сама драка
– скука смертная – рапид, потом часть в очень быстром темпе, а потом они
уже по-настоящему махаются. Эта пробка? еще и музыку выбрала, какую-то
патефонную, про какие-то притоны.
Я перед экзаменом решил ей настроение поднять, да только сам себе
испортил. Спрашиваю: "Вера! Ты, какой отрывок делаешь? " Она: "Сцену у
фонтана. Марину Мнишек". Я чуть не поперхнулся. Спрашиваю: "А где ты ее
репетируешь? " Она говорит: "У фонтана!". Я спрашиваю: "У настоящего?".
Она отвечает: "Да!". Я: "И как, получается?". Она: "Нет!".
"Почему? " - спрашиваю. А она мне: "Фонтан не работает!".
Ну, ее... Начался экзамен. Я – хук слева, хук справа, падение на коробки
сверху, со шведской стенки. Свою тройку получил. Дошло дело до ее
отрывка. Все сначала шло нормально, по-скучному. Как вдруг, во время
"настоящей" драки она одному из своих приятелей расслабленной ручкой в
самый кончик носа, тихонечко, но точно так, "бац!". У парня кровища из
носа, как из водопроводного крана. Прекращать показ нельзя – экзамен. Да
и два поставят этой дуре. Он немного еще попинался, а потом сообразил –
упал навзничь, как будто умер. А музыка-то еще осталась, надо дальше
драться. Ну, дерутся теперь вдвоем. Весь курс понимает, что ситуация
дурацкая, но виду не подает. И вдруг ее второй партнер громко так шипит:
"А сейчас, я тебе отомщу!". И падает навзничь рядом с первым. Вроде
тоже умер. А кусок музыки еще остался. Тогда, Вера выпивает всю бутылку
денатурата, которая должна была разойтись на троих, и в конвульсиях
падает рядом с теми двумя. Прямо на слова песни: "И вот три трупа лежат,
все, извиваясь в крови!". Я бы сказал очень натурально, получилось.
По-настоящему. Без хеппи-энда. Фатально. Вот так.
В следующий раз расскажу про себя. Как каскадером подрабатывал. Учился
на скорости из машины выпрыгивать.