О вреде алкоголя, когда нет мозгов
В ту осень в городе было тоскливо, зима никак не начиналась, что-то
плохо работало центральное отопление, дома было холодно, в гараже сыро
и деваться, в общем-то, было некуда. В конце ноября три долбозвона
(один из них – я) решили съездить ко мне на дачу: в баньку, воздухом
подышать, винца фильтрануть, в карты поиграть – развеяться в тишине, в
общем. Настораживало только то, что дров на даче к тому моменту не
осталось. Поэтому взяли с собой бензопилу, чтобы наделать дров, так
сказать, не отходя от кассы. Хорошей пилы у меня тогда еще не было,
поэтому взяли у моего соседа по гаражу девайс под наименованием "Урал"
(рыжий, тяжеленный, вонючий и редко заводится), а за амортизацию,
естественно, налили. Я еще, наивный, преследовал корыстную цель: все
мужики едреные, килограмм по 120, так чего бы нам не совместить приятное
с полезным и не наделать мне дров еще и на весь следующий сезон?
Дача от города – 90 км, в том числе по лесной дороге – 15 км. Отопление
– русская печь. Всего в деревне около 20 дворов, на зиму остаются
человека 3-4, потому что магазина нет, свет бывает не всегда, дороги с
ноября по апрель практически нет: сначала грязь, потом заметает снегом.
Остановка пригородного (и очень редкого в тех местах) автобуса – в тех
же 15 км в одну сторону и 7 км – в противоположную, через еще не
замерзшее озеро. В общем, в это время года доехать можно только на
"Ниве" или пешком, если кеды не жмут и трусы в задницу не забиваются.
Выезд наметили на ранее субботнее утро, часов на 10, потому что в
пятницу после работы пока доедешь – уже темно и поздно, печку натопить
не успеешь, а ведь еще и дров нет. Поэтому в пятницу вечером у меня в
гараже попили пивка и помечтали, как завтра в это время будет тепло в
бане, как пахнет веник, какие травяные настойки с собой взять, как
хорошо холодное пиво после бани и как вкусно пахнет шашлык; как приятно
около русской печки греть задницу, играя в карты и вспоминая самые
хорошие случаи из жизни, когда за окном стучит дождь и холодно. От таких
мыслей делаешься только лучше.
Как задумали – так и поступили. Утром погрузились, быстренько на рынок
(шашлык-машлык) и поперли. За веселым разговором до поворота в лес
долетели незаметно.
С давних пор у нас в деревне сложилась традиция: как только свернул с
асфальта в лес – остановись, понюхай лесной воздух, выпей, покури, потом
дуй дальше. Так вот. Один из моих друзей – врач, причем, не
какой-нибудь, а Заслуженно Уважаемый Оперирующий Хирург 1 Категории.
Ну, когда хирурги на природу ездили помимо спирта? Он и перед отъездом,
как я потом вспомнил, не преминул пробубнить, что вот уж чего, а
"керосин" у нас уже есть.
Одним словом, свернули с асфальта, традицию решили не нарушать. Из баула
доктора был извлечен 1,5-литровый баллон так называемого медицинского
спирта, причем оказалось, что этот баллон там не единственный. Кто бы
мог подумать! Разбулдыжили спирт газированной минералкой, восприняли,
закурили. Благодать снизошла. Восприняли еще раз, поперли дальше.
Остаток дороги украсили песней про "ах уе, ах уехал мой любимый", по
окончании которой родилась идея: не надо сразу за дровами, можно ведь на
плитке горячей картошечки сварить, чайку там, а потом – за дело...
Приехали, разгрузились, выпили... Оппа! Облом. Через в спешке оставленный
незакрытым месяц назад кран газовый баллон опустел. Делать нечего.
Замариновали мясо, выпили, собрали пилу, поехали в лес, выбрали
подходящую по диаметру (сантиметров на 35) березу, завели мотор,
приступили к распиловке. В это время пошел дождь со снегом, но деваться
было некуда: другого топлива (кроме бензина в баке) не было.
Я все никак не мог понять: почему пила трещит, цепь вертится, синий дым
от нагревшегося дерева идет, а стружки не летят? Но разбираться,
учитывая погодные условия, не хотелось. Через полчаса (!) пиляканья
(больше никак назвать этот процесс нельзя) я понял, что ворочать пилу
сил уже нет, а береза спилена несколько больше, чем наполовину (потом
оказалось, что в спешке цепь повесили наоборот, т. е. тупым концом
вперед). Друзья если не в гавно, но сильно поддамши, и продолжают сосать
спирт потихоньку, опыта валки деревьев у них нет, во избежание
травматических параферналий пилу давать им нельзя.
Блестящий выход был найден сразу. Сначала с разбега, а потом длинными
палками мы начали пихать несчастное дерево с целью завалить его, при
этом сильно изгваздался наш второй товарищ. Несильно разбежавшись, он
промахнулся мимо дерева и, споткнувшись о какой-то пенек, со словами
"Ай, б*@!!! " рухнул в небольшую грязную лужу. Так мы бились еще минут
20, хотя могу наврать: течение времени уже не ощущалось, а между тем
время было уже около 16, смеркалось, под ложечкой сосало.
Что в таких случаях делают? Правильно. Заглушили движок, выпили, сильно
махнули правой рукой, произнесли что-то типа "а и хер с ней" и решили
набрать валежника, что валяется под ногами, его и сжечь. Я развернулся
спиной к березе и пошел к машине. В этот момент береза сломалась
(все-таки мы ее почти спилили) и рухнула в полуметре от меня.
Вязаная шапка и пятнистая куртка военного образца – вот что спасло меня
от крупных повреждений. Гаврики видели, как она падает, но от спирта и
ужаса даже пискнуть не могли. Говорят, что уже практически попрощались
со мной... Но Бог отвел. Действительно: помню, когда я обернулся, морды у
них были позеленевшие.
Снова заводить пилу никто не хотел, я вообще ее готов был зарезать,
поэтому разделывать бревно на месте не стали, а привязали его веревкой
и машиной заволокли во двор. Здесь в спокойной обстановке выпили за мое
здоровье и топорами (!) наделали дров ровно столько, чтобы, как нам
казалось, нажечь углей для шашлыка, затопить печку в бане и русскую
печь в доме. К этому моменту силы почти закончились у всех.
Напихали дров в обе печки, подложили скомканных газет, запалили. Хоть
все сырое, но огонь начал лизать блестящие бока поленьев, а дым с
запахом березовой коры попер вверх, что твой горный егерь. Это хорошо.
Налили в банный бак воды для подогрева, после чего подумали, что с
вопрос с теплом отрегулирован, надо позаботиться о желудке. Стало
веселее и, я бы даже сказал, праздничнее.
Приступили к разжиганию костра для шашлыка, это на улице, как раз между
баней и домом. Разжигали минут 20, сожгли все газеты, какие только
удалось найти. Не горит. Есть бензин, но как его засосать из бака? Есть
спирт, но как рука поднимется лить его в костер? Пока шел процесс
розжига – выпили. Огня так и не получилось: мокрый снег же идет, да и
дрова еще пару часов назад в лесу росли в виде дерева.
В пылу страсти хирург сожрал несколько сырых кусков шашлыка и лука. Он
еще по телевизору когда-то насмотрелся, как пьют сырую кровь убиенного
животного и хотел хлебнуть шашлычного рассола, но его оттащили от
тазика, убоявшись дефицита срательной бумаги.
Тогда решили пожарить мясо на сковородке в русской печке, но к тому
времени, как оказалось, в ней было всего градуса на 3 теплее, чем на
улице: сырые дрова почернели и гореть не стали. Время между тем
неумолимо приближалось к 20, и надо было что-то срочно сожрать, так как
за последние 8 часов ничего, кроме пива, спирта, соленых огурцов и
сигарет мы не употребляли. Да и вообще: первый день отдыха на природе,
кроме нездорового гимора, голода, холода и несвойственного нам в
последние годы ажиотажа никаких положительных ощущениев не принес пока.
Тогда опять махнули рукой и, так как из банной трубы все еще поднимался
жиденький дымок, поступили логично, решив все осуществить там, благо
помещение небольшое и для его прогрева требуется меньше ресурсов как
топливных, так и человеческих.
Банная печка, работающая на сырых дровах, естественно, мало
предназначена для приготовления в ней пищи, поэтому только через часа
полтора нам удалось скушать по шашлыку: с ближнего конца полусырому, а с
дальнего – подгорелому. Зато посередине он был очень даже ничего.
Естественно, для ликвидации желудочных последствий по настоянию доктора
пришлось выпить. Пиво было некстати, поэтому выпили спирта...
Вот я говорю: выпили, выпить... А между тем, каждый налив – это почти
полный пластиковый стаканчик от сока – грамм 70-80 в нем, наверное,
каждый раз наливалось как здрасте.
Так как в доме холодно (печка-то отказалась топиться), а на улице снег,
да еще и ветер появился, решили из бани не выходить: вода для помывки
согреться так и не смогла, поэтому банные процедуры пришлось отложить,
но все же температура внутри определенно положительная. Время – к 23-м,
а для деревни, тем более поздней осенью, это уже, считай, глубокая ночь.
Одним словом, чтобы хоть что-то сделать полезное, решили переброситься
в картишки. Только успели расчертить таблицу, как погас свет, а выяснять
в чем дело уже не было ни желания, ни сил. Так как бане можно было
присваивать почетный статус "имени генерала Карбышева", залегли спать
на полках, не раздеваясь, т.е. в шапках, куртках и коцах – у кого что
было. Много не было ни у кого: ехали ведь в машине, а на даче нас ждала
русская печка и баня...
Тут я вспомнил, что дрова, хоть и не горят в полном смысле этого слова,
но все же коптят, а у меня банная печка никогда герметичностью не
отличалась. Ее сначала топят, потом выгребают угли, как следует
проветривают помещение, потом только закрывают, поддают (воду на камни)
и становится как надо. Угореть не хотелось никому, поэтому вышли на
улицу и стоим, как засватанные. А уже дрожь бьет, потому что холодно,
сыро, похмелюга наступать начинает. А на улице мокрый снег, ветер,
деревья шумят, темнотища – глаз коли.
Вдруг наступило озарение: что нас тут держит? Надо сесть в машину и, не
смотря на ночь, валять домой... Быстро собрались, покидали манатки в
машину, все закрыли... Только вот кто, включая водителя, пил спирт весь
день? А как ехать-то после этого? Да еще ночью, да по лесу, да потом
мимо поста? Одним словом, залезли в машину, включили двигатель, печку,
но никуда не поехали, стало тепло и я, наконец, задремал и почувствовал
себя счастливым.
Но счастье оказалось мимолетным. Во-первых, втроем в "ниве", да еще в
одежде можно сидеть только дистрофикам и только в одном неудобном
положении, и то очень недолго, потом хочется лечь, или встать. Лечь
негде, встать можно только на улице, но там холодно и выходить неохота,
уж лучше ерзать на заднице и как-то сидеть. Таким образом не спим,
говорить, слушать радио, есть, пить уже неохота (да и нечего, кроме
спирта). И вообще ничего не охота, ступор какой-то. Сижу, жду, когда,
наконец, перестанет крутиться перед глазами и хоть какая-то реакция
появится, чтобы, наконец, ехать домой.
Беда, как известно, не приходит одна. В этот момент стало давать о себе
знать сырое мясо, сожранное доктором. Сначала он веселил нас
метеоризмом, потом каждые 10-15 минут начал бегать в сортир, чем
абсолютно взбесил оставшихся. Дело осложнялось тем, что у него штаны
типа "комбинезон", с широкими лямками через плечи, а сверху – свитер и
куртка. Один-два раза в сутки такие портки, конечно, можно одеть-снять
достаточно оперативно. Но на пятый или шестой раз ему так эта процедура
надоела, что он просто надел их поверх свитера и куртки, чтобы, стало
быть, отправлять естественные надобности быстрее. Никакой Тумбы Юхансон
таких геометрических размеров я еще никогда не видел.
Когда он побежал раз, наверно, 10-й, я заметил, что светает, что вроде
бы уже стал терпимо себя чувствовать и мы, наконец, стали выдвигаться до
дома.
Конечно, поездка "обратно" заняла гораздо больше времени и остановок,
чем "туда", но никаких особых впечатлений не оставила. Закончилось все
относительно благополучно, вот только в машине установилось стойкое
амбрэ, которое мне не давало покоя потом еще недели две.
В апофеозе меня посетила совсем уж простая и, казалось бы, естественная
мысль: а чего бы мне сразу, еще как только приехали, не попросить у
соседей пару-тройку охапок сухих дров, хотя бы за тот же спирт, который
выпить так и не смогли?