Записано со слов знакомого сотрудника прокуратуры.
Помер Гоша совершенно бездарно, так же, как он делал и многое другое в
своей беспутной сорокалетней жизни. С его слов получалось, что после
жуткой пьянки со своими коллегами-строителями, он решил поутру
опохмелиться. А когда, «просветленный», шел на работу, вдруг земля ушла
из под ног, и он со всего маху ударился головой об асфальт.
Искать Гошу начали не сразу. Зная его загульный характер, жена всерьез
заволновалась лишь на второй день. Еще через сутки его нашли в городском
морге судмедэкспертизы, куда и устремились рыдающие родственники.
Однако, доступ к Гошиному телу был перекрыт выходными с
присоединившимися к ним праздником.
В понедельник, наплакавшиеся родственники прибыли в морг, получили Гошин
паспорт и опознали его вещи. На Гошу сотрудница морга смотреть не
рекомендовала, потому, что вторую неделю холодильники в этом заведении
не работали и вдова, не глядя, подмахнула акт опознания, доверившись
мнению многоопытной сотрудницы.
На шестой день, Гошу, наконец, схоронили в закрытом гробу в присутствии
многочисленных родных и близких. Когда отгуляли «девять дней», вдова
собрала нехитрые Гошины пожитки и отнесла в церковь, для
благотворительной раздачи неимущим. А еще через пару дней, Гоша позвонил
домой и потребовал забрать его из больницы. Оказалось, что привезли Гошу
в реанимацию одетого лишь в рваные носки и трусы с цветочками, а кто
помер в его куртке и штанах он совершенно не в курсе.
Еще через неделю юридически подкованная соседскими старушками, Гошина
жена подала иск на возмещение руководством морга материального ущерба за
переданные в церковь Гошины вещи, расходы на похороны, выпитое и
съеденное прожорливыми родственниками на всех праздниках, включая
похороны, поминки и воскрешение. Тогда же было подано заявление в
прокуратуру о возбуждение уголовного дела против муниципальных служб,
включая больницу, милицию и руководство того же морга.
Тем временем, суровая машина правосудия в очередной раз собиралась
пройтись тяжелым катком по криминальному кладбищенскому бизнесу и
заявление пришлось как нельзя кстати. Его передали руководителю
столичной бригады следователей Александру Петровичу, каковым он и
представился, заявившись в Гошину квартиру. Выслушав детали истории от
бывшей вдовы и несостоявшегося покойника, он пообещал «разобраться и
привлечь». И на всякий случай, попросил Гошу отрезать прядь своих волос
и парочку ногтей для сравнительной генетической экспертизы обоих
покойников - Гоши и того, что схоронили в его могиле.
Между тем, Гоша остался без работы, поскольку покойников не очень жалуют
на любом предприятии. На его место уже взяли человека и в отделе кадров
порекомендовали для возобновления отношений обзавестись паспортом.
В перерывах между восстановлением гражданского статуса, Гоша с
удовольствием рассказывал о своих злоключениях всем желающим,
зарабатывая таким нехитрым образом на стакан портвейна и плавленый
сырок. Самых недоверчивых он возил на экскурсию к своей могиле, поднимая
ставки до нескольких бутылок бормотухи и оплаты проезда к месту
захоронения.
Через месяц Гоша вошел во вкус новой жизни, превратившись в местную
достопримечательность, поэтому, когда к нему заявился все тот же
следователь, он вполне отдавал отчет в своей ценности, как юридического
казуса. Между тем, Александр Петрович озадачил Гошину жену просьбой
передать ему для повторной экспертизы какую-нибудь ношенную Гошей до его
смерти вещицу, желательно со следами его выделений, к примеру, грязные
трусы или платок. Просьба была встречена негодованием, и чистоплотная
хозяйка с позором изгнала следователя из квартиры.
Во дворе Гоша догнал следователя и сообщил, что за ящик портвейна готов
порадовать Александра Петровича своими соплями, которые вполне могли
сохраниться на платке в кармане его рабочей робы. Получившего в качестве
аванса бутылку портвейна, Гошу погрузили в служебную прокурорскую машину
и отвезли по месту бывшей работы.
Выяснилось, что Гоша не ошибся - за прошедшее время никому в голову не
пришло выбросить его вещи из шкафчика и Гоша торжественно вручил
следователю свои затвердевшие выделения, размазанные по несвежему
носовому платку. Прежде, чем оставить подопечного компании с коллегами и
портвейном, следователь еще раз собственноручно подстриг Гошины ногти и
отрезал изрядный пучок волос.
А через неделю, Гоша умер еще раз и, учитывая неудачный опыт, сделал это
дома в своей постели. Родственники привычно всплакнули и,
воспользовавшись отработанным механизмом погребения, еще раз его
схоронили, благо Гошина могила, уже освободилась стараниями сотрудников
прокуратуры, эксгумировавших самозванца.
В аккурат на повторный девятый день, в Гошину квартиру прибыл все тот же
следователь и застал уже сплотившихся родственников покойного. По
старинному русскому обычаю его напоили водкой и чрезвычайно печального
отправили восвояси.
Нынче, Александр Петрович, после второй бутылки водки, любит
рассказывать про этот случай, потрясая перед носом очередной жертвы
своего красноречия ксерокопиями экспертиз и нотариально заверенными
выводами специалистов. Он сыплет юридическими терминами, номерами статей
Гражданского Кодекса, и цитатами из Евангелия. Особо любознательные
могут взять в руки истершиеся на сгибах документы и убедиться в том, что
биологические образцы эксгумированного трупа из Гошиной могилы, Гошины
предсмертные сопли, последующие срезы волос и ногтей, принадлежат одному
и тому же человеку.
Михаил.http://www.litsovet.ru/index.php/author.page?author_id=2373