История Про титановый протез
Мемуары: Почему у меня в плече титановый протез.
Мемуар напишу.
Вот многие уже знают, что в левом плечевом суставе у меня находится
титановый имплантант. На рентгеновском снимке виден как металлический
шарик, от которого расходятся крючки, каждый из которых воткнут в
какую-нибудь кость, коими изобилует плечо русского человека.
Появился он там в результате перенесенной операции. Нахуй я ее делал, я
вам не скажу, а лучше поведаю о самом процессе.
Есть в Казани такое заведение - Научно-исследовательский Институт
Травматологии и Ортопедии. Свозят туда разнообразно покалечившихся людей
лечиться. Пока я там лежал две недели и готовился к операции, массу
всего интересного увидел.
Каких только калек нет! Привозят на скорой, натурально, кусок мяса. Где
у него руки, где ноги - совершенно непонятно.
Все это дело лежит на носилках и орет. Или уже не орет. Кости в разные
стороны торчат, кровища хлещет, дюжие мужики носилки в операционную
заносят. После многочасовой операции, вывозят забинтованное нечто.
Проходит дня три-четыре, смотришь - вроде, человека собрали. Ну, руки
нету, или ноги, или и того и другого - но ничего, моргает, по сторонам
озирается. Грустит, понятное дело. Хуево без руки-то. А хуль, кругом все
такие. И буквально за неделю восстанавливается человек в таком обществе.
Весь, блять, в гипсе-бинтах, еле двигается, ан - выполз в курилку,
сигареты стреляет, анекдоты травит, медсестру за жопу ущипнуть пытается!
Живуч человек, ей-богу, очень живуч.
Или вот в коридоре лежал пациент. В гипсе от шеи до пят. Перелом
тазовой кости, или как там она называется. Которая в жопе, короче. Друг,
говорит, по пьянке пинка дал. Жопа - хрусть, и пополам. Веселый мужик
был, все байки травил.
Друг его, видимо, тоже нескучный такой парняга.
Были там еще два занятных кекса. Два малолетних гопеныша. Оба лежат с
какими-то сложными переломами рук-ног.
Подружились в больнице. Как-то раз, спиздили они где-то спирта. Выпили.
Не поделили последний стакан. Тот, кому меньше налили, другого костылем
- хуяк. Другой тоже в долгу не остался - у него тоже костыль был.
Отхуевертили друг друга за милую душу. Все швы разошлись, переломы
пооткрывались, и новые еще появились. Наутро их обоих в операционную,
снова все зашили, в разные палаты расселили. Через две недели оба снова
ходить могут. Встретились, помирились. По такому поводу спиздили спирта.
Последний стакан не поделили. Дальше, догадываетесь, что было? Сколько
там всего они друг друга так пиздили, не знаю, я выписался раньше.
Возможно, до сих пор там лежат.
В какой-то момент и меня на операцию повезли. Операция - это, друзья,
дюже прикольное дело. Операционная - здоровенный такой зал. Там два
стола. На одном - я лежу. В другом конце комнаты - еще какой-то мужик
лежит, ждет, пока его резать начнет другая бригада хирургов. Подключили
меня к куче каких-то приборов, капельницу в вену засунули, свет врубили.
Лежу, хорошо, слушаю, как электроника попискивает - пульс мой, значит,
озвучивает. Врачей - до ебеной матери: два хирурга, ассистентов человек
пять, анестезиолог. Хули, операция длинная, часа три, там и
патологоанатом может пригодиться.
Стали мне наркоз делать. "У тебя," - говорит анестезиолог - "случай
сложный, кость сверлить будем. Поэтому наркоз сделаем сначала местный, а
потом еще и общий, чтоб больно не было. Сейчас я буду иглой искать у
тебя основание нерва и введу туда ледокаин. Как только я коснусь
основания нерва, ты почувствуешь, будто тебя слегка током ударило. Ты
мне скажи сразу." Ладно, говорю, немедленно же сообщу. Берет
анестезиолог шприц с иголкой - бля, я ебешь, сантиметров 20 длиной, не
меньше, и ка-ак заебенит мне ее со всей дури в шею. А не больно ни хуя,
потому что она ледокаином смазана.
И чего-то там ковыряется у меня в шее, нерв, значит ищет. Я внимание
сконцентрировал, жду, когда меня легонько током ударит.
И тут ка-а-а-к ебанет только. Вы когда-нибудь пальцы в розетку совали?
Так вот, это хуйня по сравнению с тем, что я почувствовал. Будто по мне
вольт тыщу пустили. Я аж подпрыгнул весь.
Анестезиолог обрадовался: о, грит, ништяк! нерв нашел! И туда мне
ледокаин впрыскивает. А я гляжу на мужика, который своей очереди ждет.
Тот явно от моих воплей поднапрягся как-то...
"Лежи," - говорит анестезиолог - "жди, щас у тебя плечо неметь будет."
Лежу. Немеет. Только нихуя не плечо. Кисть. О чем я анестезиологу и
сообщаю. "О!" - грит - "это я промазал децл, не тот нерв заморозил.
Хуйня, ща еще раз попробуем!". И новый шприц готовит. Та же процедура -
в шею иглой хуяк, чо-то ковыряет, током - ебысь! , я чуть ли не до
потолка подскакиваю. Мужик на соседнем столе совсем уже охуел и явно
съебаться норовит. Тут у меня и плечо онемело, и кисть, и половина
ебальника впридачу.
"Ща," - заявляет анестезиолог - "будем тогда тебе общий наркоз делать."
Берет здоровенную ампулу, пиздец, на полведра наверное, набирает
шприц, и в капельницу это дело мне хуярит. Жди, грит, ща заснешь. Ну, я
жду. Глюки пошли.
Писк аппарата, который за пульсом следит, стал не монотонный, какой-то
ритмец появился веселенький. Птички защебетали, музыка заиграла.
Какие-то деревья кругом выросли, стол поднялся, поплыл куда-то. Кайф,
красота! Последний глюк, который помню - среди врачей со строгими еблами
стоит негр и тоже ножик в руке держит. Потом я и не помню ни хуя.
Прихожу в себя в палате. Весь, блять, в бинтах, гипсе, какие-то трубки
из меня торчат во все стороны, башка болит, плечо болит, хуево - пиздец.
Чего-то мне еще вкололи, и продрых я еще целые сутки.
Дня через три с грехом пополам смог встать. Пошел в сортир по стеночке.
Мутит всего, покачивает. И тут мне на встречу тот самый негр из глюка
наркотического. Я чуть не обосрался от страха.
Нихуя себе, думаю, приход. Третий день не отпускает! Потом объяснили:
оказывается, работает он там. Врачом. Обычный такой Матумба, лечит
людей, ноги им отпиливает. Может жрет их потом, хуй его знает. Но
предупреждать же надо, елки-палки.
Потом анестезиолог ко мне в палату пришел. Спросил, как себя чувствую,
какие-то колеса прописал. И поинтересовался эдак вежливо, не увлекался
ли я по молодости разными там таблеточками, ну, димедрольчиком там,
антидепрессантами. Ну, было дело, говорю, пару раз. Я, говорит, так и
понял. На вас, наркотов ебаных, наркоз медицинский хуево действует.
Ты ж, говорит, не спал ни хуя. Песни пел. По-русски, по-английски и
по-немецки. Очень, говорит, душевно поешь. Истории какие-то рассказывал
смешные. Хирург, говорит, так смеялся, что чуть тебе лишнего не отрезал.
И все, собака такая, помощь предлагал. Зажимчик подержать, косточку
какую выломать. Заебал, говорит, всех очень, но и повеселил. Сдружились
мы с анестезиологом. Я ему потом компьютер починил, а он меня за это
спиртом напоил и посоветовал сестру Алену не ебать, потому что она
блядь, всем дает, а ему не дает. Я из солидарности обещал с Аленой
никаких дел не иметь.
Потом, конечно, хуево было. Три месяца в гипсовом корсете. Плечо еще
месяца два постоянно болело. И где-то года два не мог на левом боку
спать и рука не работала левая. Ну да это хуйня, потому как работаю я
головой, а дрочить и правой можно. Даже сподручнее. Сейчас почти уже все
восстановилось, за 4-то года, и левая рука поднимается почти так же, как
и правая, только слабее она значительно и резких движений делать нельзя.
Только шрам на память остался на плече.