В рубрику "Неизвестная Африка"
Четвертую жену одного из моих троюродных дядюшек зовут Мджакази.
Национальность у нее - таки да, негритянка - тутси, поэтому заядлых
расистов просят дальше не читать: им эта история не понравится. Тем
более, что все в ней - правда.
До ухода белых хозяев, маленькая Мджакази жила в республике Руанда, в
деревне Кима. А так уж исторически сложилось, что Кима и прилегающие к
ней деревни стали одним из районов Руанды, где в основном жили тутси.
Тутси парни - двухметровые негры с громадными членами. В соответствующем
возрасте ей сделали, как принято в Африке, обрезание, то есть, отрезали
напрочь клитор и половые губы, и зашили оставшуюся дырку. С тех пор,
знакомые мальчики сношались с маленькой Мджакази только через ее черный
рот.
Не знаю, кем работал папа Мджакази, но их семья могла себе позволить
прислужницу. Прислужницей была молодая, да ранняя, сельская дивчина из
племени хуту, довольно объемных размеров, и низкая ростом, как все хуту.
Именно большая, а не толстая. Имя ее я запамятовала, а спросить сейчас
уже не у кого. Пусть будет Кинъеси.
После ухода белых хозяев, как принято в Африке, началась межпленная
резня. Довольно быстро докатилась она и до деревни Кима. И когда хуту
вошли в деревню, они не стали тратить патроны, оставшиеся от белых
хозяев, а убивали тутси по старинке - копьями и ножами мачете. Все улицы
были заполнены разрубленными на куски телами тутси, лужами крови, и
приникшими к ним обожравшимися бродячими собаками.
Когда в крааль, где жила Нюся, вошла толпа хуту, с копьями и мачете в
руках, в хижинах никого не осталось: тутси выволакивали из хижин силком,
местные хуту, среди которых была и Кинъеси, вышли посмотреть, как их
бывших соседей рубят на куски. Хуту с мачете (тоже местные) смотреть не
запрещали, им было по фигу. Так на виду у всего стада, пастух режет
приглянувшуюся ему сегодня антилопу-гну.
Даже запланированное отрубание голов курицам не лишено толкотни. А тут
такое! Кто смотрел "The gods must be crazy", может себе представить. В
суматохе Мджакази отбилась от своих, шагнула слегка в сторону... И тут
Кинъеси, оставаясь внешне совершенно спокойной, быстро схватила за руку
щуплую шестилетку и спрятала ее ЗА себя.
Всех остальных тутси закололи копьями и порубили на части, народ стал
расходиться. То ли, несмотря на свою молодость, Кинъеси была уже этой
жизнью бита, то ли просто Господь ее умом не обидел, но девушка не стала
заходить в хижин ни за вещами, ни за деньгами, ни даже за документами,
да и нет таких понятий в Африке. В чем были, в том и ушли, не
задерживаясь во дворе ни одной лишней минуты.
Почти два года, до самого возвращения белых хозяев, нискорослая Кинъеси
выдавала высокую Мджакази за свою сестру, и заставляла заниматься
проституцией на пару с собой. Распоров зашитую дырку, она организаовала
в полусгоревшей хижине суперэффективный бордель. Вдвоем, охочие до члена
негритянки обслуживали сотни клиентов в день. Несколько раз они втихаря
перебирались на новое место жительства, чувствуя, что на старом соседи
перестают верить их лжи, и за лишнюю пайку готовы сдать малолетнего
"тутсенка" новой власти, да и местные проститутки не хотели терять
конкуренткам клиентов.
После возвращения белых хозяев, Кинъеси связалась с родственниками
Мджакази и отвела девочку им. Нельзя передать, как эти люди были
благодарны! Ведь Мджакази была единственным выжившим человеком из всей
кимовской родни, живой памятью о погибших! А как опытная малолетняя
проститутка, обслуживая по сотне клиентов в день, она оказалась и
приличным источником дохода! Кинъеси предложили жить в семье, и
продолжать работать проституткой в их семейном борделе, на пару с
Мджакази, а семья бы ее кормила в память о том, что девушка для них
сделала. Кинъеси мудро отказалась, предпочтя оставлять свои заработки
себе. Ей предлагали еду и вещи. Она конечно взяла.
По ее разумению, она сделала то, что на ее месте сделала бы любая
соображающая головой негритянка: ведь пизда не еда, от использования по
назначению не убудет. А за полученное удовольствие в Африке принято
платить натурой.
PS Мджакази с Кинъеси поддерживали связи до самой смерти Кинъеси в 2004
году. Тогда Мджакази с мужем пришли пешком к ней на похороны из
Бужумбуры. Как к матери.