1985 год. Учебка под Псковом. Нас подняли по тревоге: палки, лыжи, карабины, мешки и противогазы... Командовать нами пришёл комбат, аж целый подполковник (ну не любил он нашу роту). Сам он маленький, злобный большеголовый с противным голоском, да ещё и зубы скалит. Ну вылитый лепрекон.
Бежим через лес на полигон, а путь не близкий - 15 км, противный ветер и мороз -25. На УАЗике без верха едет выпивший для "сугрева" комбат и подгоняет лыжной палкой отстающих:
- Боец! Бегом! Ты как беременная баба! Вот пристрелю тебя тут, чтобы не задерживал роту на марше, ты же не знаешь, учебная тревога или боевая.
- А ты чего разлёгся!? Вызову твоих родителей, чтобы приехали и посмотрели, какое они говно воспитали!
- Вас, уродов, Родина кормит, а вы бегать не можете!? Ну я вас научу!
Так за дружеской беседой мы полумёртвые прибежали на полигон. Ресницы примерзают, а спины мокрые. Комбатовский водитель раздал нам по три патрона и постелил плащ-палатку, на которой наш подполковник показывал, как правильно стрелять по врагам из карабина СКС.
Первые двадцать человек лежат на огневой позиции, я крайний справа. Ждём команды.
Смотрю, за моей мишенью, чуть в стороне, стоит УАЗик лепрекона. Дай, думаю, пульну один раз в него, тем более, что водитель должен был припарковаться за линией огня, а я не снайпер. Отмажусь.
Команда - ОГОНЬ!!!
Я стрельнул... Смотрю, УАЗик стал как-то подозрительно подпрыгивать...
Все 20 человек не пожалели по одному патрону для хорошего дела.
Вроде бы казалось, пару десятков пуль всего-то, а машина в хлам: мотор пробит, рулевая заклинила, бензин вытек, даже из сидушек выглянул поролон.
Целыми остались только гэдээровские девушки на переводнушках.
Комбат матерился и грозил всем трибуналом минут десять, потом замёрз, и мы пошли в часть. Мы на лыжах, а он пешком. Вначале он бойко шёл впереди колонны, потом позади, потом мог только дышать, потом мог только громко дышать и, наконец, на полдороги сел на снег (видимо, курил по три пачки в день).
Мобильников тогда не было, и в лесу его не бросишь, замёрзнет.
Завернули его в плащ-палатку и по очереди потащили упырька волоком.
Просто живая иллюстрация к стихотворению: "Тятя, Тятя, наши сети притащили мертвеца..."
Сквозь брезент он нас не видел, но слышал, и мы оторвались по полной:
- Эй! Волоки аккуратней, это же тебе не говна кусок, а наш комбат...
- Товарищ подполковник, вы, пожалуйста, там не стреляйтесь из-за того, что задерживаете роту на марше, а вдруг тревога учебная...
- Товарищ подполковник, вы ещё больший герой, чем Маресьев. У того хоть ягоды были и ноги отморожены, а вы там в темноте, без ягод и весь отмороженный, родители вами гордились бы.
Леприкон только клацал от мороза зубами, а сформировать мат... не мог.
Притащили мы его к воротам и сдали дежурному по КПП.
До конца учебки комбата в нашей роте мы больше не видели...