-... выйти из строя! - это комбат на утреннем построении.
Такая честь мне была оказана впервые и я даже на секунду задумался идти мне вразвалочку или строевым. Судя по настроению майора лучше строевым сообразил я и рукой оставшимся махать не стал. Вышел и встал по стойке смирно перед шеренгой.
-Кто его в часть притащил? - комбат явно обращался не ко мне, а офицера который нас сопровождал с пересылки я не помнил. - Вы что второго Насибулина хотите?! - и я отметил для себя что большинство в шеренге поникло головами. И явно не хотели. - или двадцать одного веселого армянина? Этих-то каторжан сколько?
-Трое. Но двое вроде спокойные. - заверил его замполит части.
-Насибулин хотя бы со второго года начал, а этот только после карантина два месяца в роте, а уже с графинами за старослужащими гоняется. На гаупвахту говоришь мы его определить не сможем по сроку службы? Так закройте его на КПП в холодной, пусть поостынет. Чувствует мое сердце ничем хорошим он не кончит. А остальным хочу сказать ваши попытки дедовщины до добра не доведут, вы хотите чтобы вас по одному вырезали? Я таких людей знаю.
Остальное я уже плохо слышал ведь старшина уводил меня в «холодную». Где у меня было время подумать, например кто такой этот Насибулин. И почему я должен быть вторым, а не первым. Кто такие эти веселые армяне. Ведь часть у нас образцово-показательная и когда мой призыв принимал присягу майор распинался, что у части даже переходящее красное знамя. Что-то здесь было не так.
С этими вопросами и не полученными на них ответами я и просидел в этой яме похожей на погреб под КПП чуть меньше суток. Поэтому когда меня вывел оттуда прапорщик-азербайджанец, первое что я спросил у него по дороге в казарму — а кто такой Насибулин? Прапор даже приостановился, посмотрел на меня и сказал пойдем. Заодно напомнив, что усы мне все же не положено. И немного ли я для солдата задаю вопросов. Привел в ленинскую комнату, подвел к стенду и ткнул пальцем, где висели всякие «молнии», приказы и еще всякая муть:
-Читай! - Оказалось что этому Насибулину год назад впаяли восемь лет за неуставные взаимоотношения и действия мужеложества по отношению к сослуживцам. - прямо вот здесь в этой комнате под портретами вождей. - добавил прапор немного с акцентом.
-Не, я вторым не буду, - заверил я. - это ж впадлу, бля — бормотал себе под нос. - А кто такие двадцать один веселый армян? - Хотя страшно было даже подумать.
-Эти демобилизовались домой по сроку, но комбат сказал больше одного в роту не брать. Они друг за друга стеной, даже когда одного из них на «кичу» посадили все остальные тоже залет сделали. А такой толпой даже «ботинки» с ними сделать ничего там не смогли. Но у тебя таких земляков нет, а через полгодика ты походу тоже туда пойдешь. Вот там тебе жизнь сахаром не покажется. - Его слова были весомы, что на киче делают с залетевшими сапогами я слышал еще в карантине. Перспектива была не радужная. Но где наша не пропадала, да и полгода еще прожить надо. - К дедам больше не подходи или у тебя еще с кем-то стычки были?
-Да не я в основном дембелей пиздил, иногда правда и мне перепадало — прапор походу чуть не потерял сознание, пришлось успокаивать — да это на гражданке было. Борзые с армии приходили. После дембеля на танцах в клубе с месяц драки шли. - прапор сглотнул комок горлом. - Я вот еще что спросить хочу, может вам там что нибудь из стройматериалов нужно, ДВП, красочка, можем на чё нибудь махнуться. - пошел я по проторенному пути своего снабженческого опыта. Знакомых прапоров у меня была тьма на гражданке выручали друг друга частенько.
-На что? - прапор остолбенел.
-Можно на спирт, если есть, а то я так присягу и не отметил. А посуху ведь западло?
Прапор схватил меня за рукав и потащил в казарму. Зайдя туда он выискал взглядом, как оказалось какого-то «деда» и крикнул:
-Осминин ко мне! - подвалила какая-то здоровая рожа под два метра ростом — вы с ним походу земляки?
-А что он тоже с Хабаровска? - произнесла рожа.
-Не знаю, но где-то рядом. Так вот, передаю тебе под личную ответственность. Головой отвечаешь пока комбат думает куда его пристроить. Ты понял меня?
Рожа осмотрела меня и кивнула в согласии головой. А я подумал — бля, час от часу не легче.
-Все слышали? - когда прапор ушел спросила у находящихся в казарме рожа — под моей ответственностью! Кто тронет будет иметь дело со мной. Когда снимут я его сам отпизжу!
-А меня-то за что? - не понял я.
-Охуенно борзый! И усы сбрей, рано еще. - и я хмуро поперся в умывальник. Бриться.
Остальное расскажу позже.