Творожная Запеканка
Часть 1. Будничная.
Дети в детском саду любили творожную запеканку. Очень уж удачно повар её умела готовить. Поэтому, когда в меню на ужин появлялась это блюдо, то пришедшие за детьми родители послушно ждали в раздевалке, а дети с ложками в руках сидели за столами и следили за раздачей.
Но в тот вечер одна из дам [по заводской кличке Тютя] очень уж куда-то торопилась: не то на смену на завод, не то у неё были романтические планы. В результате она сказала воспитательнице нечто: «Да принесите мне запеканку на салфеточке и я своё чадо по дороге покормлю, а то очень уже мне срочно надо...» Что и было сделано. Тютя, получив запеканку, её механически и с причмокиванием съела, столь же механически отметив про себя что блюдо действительно вкусное. После чего ей привели слегка упирающегося и чего-то пытавшегося разъяснить сына, которого она в режиме буксира потянула на ужин и ночёвку к бабушке, а сама упорхнула по своим делам.
Часть 2. Трагическо-шумная.
Вот тут то всё будничное и закончилось, ибо бабушка начала не в шутку разбираться, почему её внук пришёл из детского сада какой-то недовольный, голодный и взъерошенный.
Его сбивчивые показания были дополнены проверочным звонком знакомой не то поварихе, не то нянечке из как раз того детского сада, которая и рассказала про заведомо вкусный пункт вечернего меню.
И ещё долго хлипкие стены советской хрущёвки сотрясали вопли: «Обворовали! Я плачу за детсад, а эта тютя опять не проверила, что её ребёнка не покормили ужином! Прямо из-за стола подняли и увели за руку! Радуются, когда родители приходят раньше времени, чтобы самим всё и съесть! Ну я вам задам!»
Так что на следующее утро аналогичные крики уже раздались в коридоре под дверью кабинета заведующей детским садом, в котором по никому не ведомой причине именно в это утро оказалась зашедшая поболтать о жизни заводская «комитетчица» [*]. Услышав то, что услышала, «комитетчица» одним движением овладела телефонным аппаратом, накрутила его наборный диск и выдала фразу, после которой ни о каком возврате назад к будничному и спокойному мирку уже не могло быть даже речи: «Райком? Товарища Голодную [**]! Советского ребёнка в советском детском саду NN подняли из-за стола не покормив ужином и отправили голодным домой! Да! Уже на месте! Жду!»
В воздухе сильно запахло антисоветчиной. Да-с.
Часть 3. Бумажно-саркастическая.
Когда набежали все, кому положено: и райком партии, и завком, и ОБХСС, и СЭС, и даже прокуратура, то в ситуации разобрались. Но дело то получилось громкое. Требовалось реагировать. Поэтому и решение было принято вполне себе в духе: взыскание объявили заведующей. Почему? Вопрос этот не правильный, ибо правильный вопрос: «Зачем?» А затем, чтобы она через всю вертикаль детсадовской власти пропустила управляющий импульс, который позволит избежать таких ситуаций в дальнейшем. И формулировка того взыскания была вполне себе: «За непринятие своевременного приказа, который бы инструктивным образом запретил выносить детскую еду из-за стола на салфеточках...»
Сноски
* руководительница комитета народного контроля, то есть организации, которая курировала как сам детский садик, так и завод, при котором и состоял этот д/с
** реальная фамилия означенной специалистки по контролю за общепитом отличалась на пару букв. Но для данной истории это не столь важно. Важнее легенды о ней ходившие в городе. По слухам, предчувствуя очередную её проверку, некая заведующая кухней сняла со своей сберкнижки все деньги, чтобы во всю немаленькую раздачу добавлять сливочное масло и сметану много выше установленных норм. На чём в итоге и попалась, ибо кто-то «накапал», что именно на время проверка еда становится вкусной.