Уроки арабского.
Знание языков с целью перевода и понимания своих пациентов — довольно значительная проблема, особенно в таком Вавилоне, как Калифорния.
Испанский, второй по распространению язык Калифорнии — тут никаких проблем, всегда есть сотрудники, да и я научился фразам, нужным для анестезиолога при осмотре пациента в процессе подготовки к наркозу и по его окончанию, когда надо убедиться, что пациент способен следовать моим проверочным заданиям.
С более редко встречающимися языками — сложнее, есть переводческая услуга по телефону, бесплатно предоставляемая штатом.
Что решает далеко не все проблемы — особенно при пробуждении, самой сложной и ответственной фазе наркоза.
Дело, видите ли, не в том, что « вход — рубль, выход — два» — нет, тут другое: взлёт зависит, главным образом, от моих навыков.
А вот посадка — тут многое зависит от поведения пациента, я должен решить — когда передать ему руль управления главными функциями организма.
И вот тут — очень важно, чтобы пациент тебя слышал и понимал.
С чем у меня и случилась проблема.
В нашем маленьком Вавилоне — есть и небольшая община арабов, из Сирии, семей 10.
Все они — выходцы из одного многострадального городка, христиане — что позволяет им содержать ликеро-водочные магазины, в которых они же и работают, семьями.
Городок небольшой, некоторых я знаю по именам — за четверть века познакомились.
А вот и история.
Пациент, хорошо за 70, готовится к операции.
Мой выход, предоперационное интервью, где я сталкиваюсь с серьёзной проблемой: пациент не владеет ни одним языком, кроме арабского.
К счастью, вместе с ним его сын, с готовностью взявший на себя роль переводчика.
Так что на этом этапе — никаких проблем.
Легко, однако, предвидеть, мои проблемы в операционной, куда сыну доступа нет, особенно на этапе пробуждения.
Так, что делать?
Джон, его сын, диктует мне несколько арабских фраз, я записываю их на бумажке:
«Откройте глаза, подымите голову, глубоко вдохните, вам что-то болит…»
Короче, всё самое необходимое.
Пора ехать в операционную, сын трогательно прощается с отцом, желает нам удачи и уходит.
Всё прошло хорошо, время будить старика, я громко( он ко всему ещё и глуховат) выкрикиваю арабские фразы, он достаточно адекватно следует моим инструкциям, меня переполняет чувство гордости за свой арабский и мы едем в послеоперационную, куда по моему настоянию приводят сына, у которого я прошу подтвердить, что всё хорошо.
Пару часов спустя я зашёл проверить его перед выпиской, блеснув парой фраз из шпаргалки.
Сын показывает мне большой палец — мои навыки арабского оказались вполне достаточны для успеха.
Медсестра, присутствующая при этом общении, интересуется, не родственники ли мы?
Несколько удивлённый, я отвечаю, что нет, просто несколько фраз выучил. Она же в ответ говорит — а выглядите как родственники…
И точно: большие семитские носы, карие глаза — во всём моём госпитале нет более похожих друг на друга людей, чем мы трое.
Прощаюсь и мы расстаёмся, пожелав друг другу всего доброго.
Вот и вся история.
А вот и послесловие.
Пару дней спустя заехал к своей дочке, она у меня медсестра и мы часто делимся опытом.
Я с гордостью рассказываю — какой у неё папа полиглот, показываю шпаргалку с арабскими фразами.
Она, ни слова не говоря, протягивает руку к моему наручному гаджету (она мне его и подарила на Рождество и им я пользуюсь исключительно как наручными часами да пульс у себя проверить), нажимает на кнопку и запрашивает у Сири как сказать по-арабски «Вам что-то болит?»
Сири отвечает на чистом арабском языке…
Мнда… похвастался, называется, своей замшелой дремучей старомодностью…
Ну да ладно, хоть научился новым навыкам, спасибо дочке.
И, вдогонку, — послесловие к послесловию:
Спустя недели две старый медицинский закон парности случаев проявился в очередной раз — теперь уже пожилая арабская женщина, со слабым английским, поступает для неотложной операции.
Вооруженный до зубов знаниями своего союзника, Сири, я громко разговариваю по-арабски, донельзя гордый собой.
Занавеска приоткрывается — наша новая практикантка, будущий врач, высокая кареглазая девушка — спрашивает, не нужна ли мне помощь?
Помощь?!?
Ну да, помощь, в переводе — она родилась в соседней Иордании и в совершенстве владеет арабским.
Вот эта удача!!
Очень толковая девушка оказалась — и как переводчик и как будущий доктор.
Так что вот — языковые барьеры барьерами становятся или не становятся в зависимости от нашего желания договориться… старая банальность, в очередной раз себя подтвердившая.