КОЗИЦ
В пятницу за чашкой утреннего кофе я вышел в цветущий дворик у нашего офиса послушать пение майских птиц.
Дворик оказался почти безлюден, но к сожалению, почти - всех птиц распугал какой-то угрюмый сухопарый дятел лет 25 в строгом костюме с узким галстуком-удавкой, яростно шагавший вокруг старинного дуплистого дуба походкой деревянного солдата Урфина Джюса. Даже голос у него был скрипучий, будто дверь сорвали с петель или забыли смазать маслом. Он орал в трубку:
- Вы ненавидите нашу структуру! Вы ее презираете! Вы ей вредите! После того, что вы наделали, я во всём этом гэээ... эээ... - живу!!! Ныряю! Разгребаю! Обоняю! Вы может и дальше продолжать в том же духе! Но я сделаю всё, чтобы духу вашего тут не было!
Ну и так далее, он то удалялся от дуба надо мною и делался едва слышен, то проносился совсем близко. Изредка в трубке слышалось какое-то испуганное блеяние, пытающееся вставить хоть слово. Наконец разнос был завершен заключительным рявком:
- Всё, разговор закончен!
Далее с дятлом произошла метаморфоза. Он остановился, потоптался застенчиво, набрал кого-то еще. Выражение перекошенной физиономии его преобразилось из зверского в лирическое. Криво улыбнулся, расправил плечи, с явным наслаждением распустил удавку, расстегнул пуговку на горле, и затоковал в трубку сдобным таким голосом. Изредка долетало нечто неспешное и певучее:
- Козица моя! Солнышко мое! Лапочка моя! Цветик мой лазоревый! Ну не переживай ты так, всё устроится...
Вот так и надо жить - мужикам пиздюли, девушкам слово ласковое, дитям мороженое! - весело подумал я, допил кофе и пошел обратно в офис. Во дворе нерешительно зачирикали вернувшиеся птицы.