В доме есть цветок. Имя у него конечно странное — Фридрих, но это вопросы не ко мне, а к тому кто его ему давал. Так вот этот Фридрих, довольно внушительных размеров, всегда рвался к солнцу. Он тянулся к окну, за которым было то, что казалось ему таким нужным. Свежий воздух ветра, живительная влага дождя, согревающие лучи солнца... Он рвался к этому всеми фибрами своего растительного организма. Я не мог ему отказать и не оказать содействие. Ведь у него не было ног, даже под горшком который я приподнял. И я помог ему обрести свободу, кряхтя и матерясь вытаскивая его на улицу. Он обхватил меня своими длинными листьями за шею, прижавшись ко мне стволом и был — как мне казалось, безмерно благодарен.
Вначале его напрягло солнце. Его листья свернулись от его лучей и пожелтели. Мы ждали с ним дождя и дождь грянул, утопив его в горшке по уши — если они у него где-то были. Освежающий, как казалось через окно ветерок, согнул его дальше некуда. И я опять его тащил обратно, все так же кряхтя и матерясь. А он прижимался ко мне, пожелтевшими листьями и согнутым стволом. И опять был благодарен - как мне казалось.
Я к чему это все рассказал. Да потому что он опять тянется к солнцу, свежему ветру и живительным каплям дождя. Неужели он так и не понял, что хорошо там, где его нет?