Про текилу
Продолжение
Трём «мушкетёрам» ночка выпала не скучная...
Как Графу удалось уговорить Марата и Криню вместо тёплых постелек поехать к нему домой, «загород», в ПГТ «Заречный», так и осталось загадкой. Наверно ведущую роль сыграло обещание-мечтательство: «Разогреем баньку! Будем прямо из парной в сугробы прыгать- по…фиг нам буран!!!» В общем тормознули мушкетёры у придорожного ларька, затарились на что остатка финансов хватило — благо такси бесплатное, и рванули по заметеленной трассе в неближне-пригородный ПГТ Заречный.
Несмотря на то что буран поутих, улицы в графской отчине замело нехило, так что до фазенды друзья немного не доехали и, отпустив такси, дальше добирались пёхом. По дороге пели песни-обнимались-ругались-дурачились… Ругались в основном Виктырыч с Владиславычем и, в основном, из-за того кому нести сумку с НЗЗ (неприкосновенным золотым запасом). В конце концов Граф победил — честь нести НЗЗ досталась ему.
Наконец дошли…
Во дворе их встретил пёс с банальным прозвищем Полкан. Встретил довольно приветливо, радостно выскочив из будки и на полпути, прилегши на пузо и радостно заметая свежевыпавший снег хвостом подполз к Хозяину. Граф потрепал пса за холку, чмокнув пару раз в холодный нос, по хмельному нелогично-беспоследовательно запнул пса обратно в будку. В выговоре было много ненормативной лексики, но, не повторяя неповторимое, общий смысл был такой: «Плохо службу несёте рядовой Полкан! Почему посторонних на территорию допускаете без предупредительного лая?!» Владиславыч было обиделся на «посторонних», но успокоенный пьянослюнявыми признаниями Графа в безмерном уважении, последовал таки за ним на крыльцо. Копжасарыч в это время уже побежал к стоявшему в дальнем углу двора помещению «типа сортир». Природная интеллигентность не позволила ему по дороге к фазенде «окрасить снег жёлтеньким» и теперь он впадал в «нирвану опустошения».
Граф, как хозяин, поднялся на крыльцо первым и начал стучать в дверь: «Танька! Открывай-ставь самовар -мы пришли!!!» …
Владиславыч уже взошёл на первые три ступени когда мимо него, не сгибаясь и без звука, прижимая к груди сумку с НЗЗ, спиной вперёд с крыльца рухнул «Вещий Олег»… Подняв взгляд Криницкий увидел как-то не очень гостеприимно широко распахнутую дверь и…
В проеме двери, подбоченясь левой рукой, стояла жена Графа, Татьяна Ивановна, женщина телом не малая и силой могутная. Вид у неё был необычайно воинственный, «от которого нельзя было ожидать ничего хорошего…» (А. О. Осипович, «Мечтатели»). В правой руке, в полузамахе, зловеще мелькнула отдраенным добела чугуном сковорода…
Природная чуйка сработала мгновенно… Даже не поздоровавшись, Владиславыч, ещё не понимая до конца происшедшего, отпрыгнул назад, развернувшись в прыжке на 180 градусов, и бросился бежать. На шум из будки выглянул Полкан и с немалым удивлением обнаружил хозяина, ещё минуту назад такого хмельно-веселого, а теперь лежащего спиной в прикрылечном сугробе, без сознания и «закрыв свои ясные очи…». Видно вспомнив недавнее незаслуженное порицание, пёс с угрожающим рыком, гремя цепью по протянутой через весь двор проволоке, рванул в погоню за уже практически знакомым «посторонним».
Копжасарыч, благостно облегчённый вышел из сортира и ещё только дозастегивал ремень, когда увидел бегущего Криню, преследуемого псом. Мозг, натренированный годами службы в реанимации, в доли секунды просчитал возможные варианты и, приняв мгновенное решение, подал сигнал мышцам… Марат, не задаваясь лишними вопросами-сомнениями, размашистой рысцой, быстро перешедшей в галоп, «поскакал» к воротам.
(Знатоков аллюра попрошу не придираться – в каком порядке и с какой частотой Копжасарыч переставлял ноги достоверно неизвестно, суждения произведены только на основании издаваемого топота и скорости передвижения)…
Псу не повезло — проволока закончилась когда он был почти у цели. Один прыжок отделял его от аппетитно мелькающих лодыжек Владиславыча, когда натянувшаяся цепь отбросила его назад. Не веря своей невезухе, собак ещё пару раз рванулся к уносящейся в метель цели и захлебнулся в бессильнозлобном лае, немедленно поддержанном в соседних дворах и дальше-дальше, вдоль по улице и вширь… Ещё долго в ночи раздавался перелай-рассказ о геройской защите безвременно почившего в бозе хозяина и беспримерном коварстве «посторонних»…
А наши други неслись-бежали ноздря в ноздрю, не разбирая пути пока их вынужденно-чемпионский забег не закончился измотанно-харкающе-сиплым финишем на околице почти забытого богом и таксистами проклятого ПГТ Затобольск (ныне достославный город Тобыл)
Стипль-чез на пару с пронизывающим ветром выдули-вытрезвили из организмов весь текильный хмель. Владиславыч весь остатний путь до трассы корил себя за то что дал уговорить себя и отдал заветную сумку с НЗЗ Графу.
Буран снова начал набирать силу и незнамо чем закончились бы приключения двух оставшихся мушкетёров если бы не подобрал другов на трассе дальнобойщик и не доставил в милый сердцу родной Кустанай.
Юрий Владиславыч остался ночевать у Марата так как ни сил ни желания добираться домой уже не было. Не осталось сил даже сесть за стол накрытый Гульмирой, женой Марата, по случаю благополучного возвращения в лоно семьи мужа и отца. Славный отпрыск белофицерства почти сразу выпал в осадок на наспех застеленном для него диванчике и вскоре заполнил семейное гнездышко Копжасарычей переливами храпа и холостяцки крепким духом своих носков.
Вот такая была у нас первая опробация кактусового самогона с таким поэтичным и зовущим куда-то вдаль названием Текила
PS;
Хорошо, что завтра была суббота — такого похмелья даже от легендарного «Далляра» не было, а ведь распили только три бутылки на шестерых… Одна вернулась в отделение (смотри выше).
Остальными двумя Артурыч вдохновлялся ещё три месяца— столько ушло на триптих.
Оно и правильно — шедевры за три ночи не рождаются….
Граф пару недель ходил натянув колпак до бровей, чтобы скрыть сияющую как мигалка на подарке шишку. Танечка набитой рукой набила шишак прямо посередине блестящей Олежкиной лысины. Математическую точность удара подтверждали абсолютно симметричные синяки под ясно-лазурными очами Графа. На больничный он не пошёл «из прынцыпа», хотя мы подозревали чистый расчёт: больничный был 70% от заработной платы. Так и ходил на работу в огромносолнечных очках, будя в коллегах тоску по лету. Пришлось посадить его на две недели в «архивную» писать за всё отделение эпикризы и делать обходы в его палатах…