В партизаны старик Велас попал случайно – отлучился куда-то из своего села, а когда вернулся, оно было сожжено полностью. И его хата сожжена и все дворовые постройки. В его дворе лежали застреленные две дочери и невестка, а его старуха сидела мертвая в обнимку с мертвыми семью внуками в недогоревшем сарае.
Через несколько дней его, бесцельно бродившего с песнями по лесу, встретили в лесу партизаны Ковпака и привели в санчасть отряда.
В боевых операциях он, по своей стариковской тщедушности, практически не участвовал. В периоды рейдов безупречно исполнял обязанности повозочного, а во время стоянок осуществлял хозяйственное обслуживание госпиталя.
В ходе разбора трофеев после разгрома одного из гарнизонов противника было обнаружено громадное неуклюжей формы блестящее устройство. Это был стационарный автоклав – предназначенный для обеззараживания инструментов в госпиталях и больницах, но крайне неудобный для перевозки. Автоклав тут же был передан госпиталю, а его главврач поручил этот прибор заботам Веласа. Старику врач объяснил – насколько этот прибор важен для излечения всех раненых, и даже для существования всего партизанского соединения, в составе которого тогда было больше тысячи бойцов.
Велас был чудаковатый и в силу возраста, и в силу пережитого, но чрезвычайно ответственный. Соединение Ковпака было рейдовым – за годы оккупации Украины оно прошло по тылам врага более 18 тысячи километров. И после каждого перехода Велас снимал с воза бесценный, как он считал, автоклав, готовил его к использованию, а потом приступал к исполнению остальных обязанностей. Если бы не Велас, давно бы с Большой Земли запросили бы и получили с самолетом более подходящий для рейдовой хирургии прибор. Но Верас возил его самоотверженно два года. И случалось, - прикрывал его от шальных пуль своим щуплым телом. Над его отношением к автоклаву сначала добродушно посмеивались, потом бросили – упорство в исполнении долга не может не вызывать уважения. Все знали – расположение отряда могут бомбить, обстреливать из пушек и минометов… Но пока будет жив Велас, - автоклав будет цел. И к началу работы хирурга он будет шипеть, выпуская пар, и отражая выпуклыми боками старика-Веласа.
В очень сложную переделку попали ковпаковцы в Карпатах.
Зажатые в горах превосходящими силами противника, они были вынуждены бросить все обозы. Боеприпасы и минимум продовольствия были погружены на вьюки, и розданы личному составу на руки. В этот момент главврач госпиталя прибежал в штаб с жалобой на Веласа. Упрямый старик отказывался выбросить автоклав, и даже хватался за карабин.
Ну, ладно… командир соединения генерал-майор Ковпак решил эту проблему. Автоклав полетел с обрыва. Веласа прикомандировали к взводу связи. Там ему вручили динамо-машину, называемую в обиходе «солдат-мотор», килограммов до десяти весом. Он нес её на переходах и крутил на стоянках, обеспечивая питание рации на сеансах связи.
Боевая обстановка ухудшалась день ото дня и час от часу. Было принято решение разделиться на шесть отрядов, каждому прорываться из окружения по отдельному маршруту, имея конечной целью воссоединиться в Полесье, примерно в трехстах километрах от места рассредоточения.
В горах Велас потерял отряд. Он заблудился и попал в Венгрию, а оттуда в Румынию; затем через Бессарабию, Подолию, Винничину и Житомирщину он пришел в Полесье, нашел свой отряд, явился в штаб и молча положил перед Ковпаком "солдат-мотор".
Ковпак вызвал старшего радиста, чтобы он забрал "солдат-мотор". Радист сказал, что эта динамо-машина им уже не нужна, поскольку им самолетом с Большой Земли сбросили новую, более удобную . Ковпак оглянулся на Веласа, убедился, что старик не слышал слов радиста, и приказал ежедневно по часу работать на веласовском «солдат-моторе».
***
Историю старика Веласа вычленил из мемуаров Петра Петровича Вершигоры «Люди с чистой совестью», поскольку считаю её достойной отдельного изложения. А там, раскиданную по толстой книге, её мало кто заметит.