О дураках, дорогах, машинах …
Довелось мне как-то раз прокатиться на легендарной машине-вездеходе,
ЗиЛ-157. Машина, я вам скажу без всякого ехидства - чудо советских
технологий, что касается проходимости. При трех работающих мостах и
подкачке шин ей наверное нет равных. Но, несмотря на все эти плюсы,
есть свои минусы, и если отбросить дизайн и комфортность, то первым из
них будут скоростные качества. Ну, да ладно.
Попал я в эту машину чисто случайно, добирался автостопом до одного
таежного поселка. Водитель, угрюмый мужик двухметрового роста, был
молчалив, но, а если и выражался по какому-то вопросу, по всему моему
организму пробегала жуть. Дорога дальняя, по проселку километров сто
двадцать, жара под тридцать, на грунтовом покрытии слой пыли сантиметров
в десять. Окна в машине все открыты, включая лобовые стекла. Как я уже
заметил, скорость у этого «колуна» пятьдесят, не больше. Поэтому нас с
периодичностью минут в пятнадцать-двадцать обгоняли попутные. Облако
пыли, ими поднятое, достигало в высоту нескольких метров и за неимением
ветра было практически бесконечным. Водила злобно чихал, глаза его
постепенно наливались кровью, и я от греха подальше, тоже задыхаясь,
забился в самый дальний угол кабины.
- Твою мать …! - заглотив очередную порцию густой и даже осязаемой на
ощупь пыли, возмущался шофер, - твою мать …! - повторял он, выплевывая
очередной сгусток слюны, похожий на алычевое повидло, - поубиваю
козлов!!!
Но «козлы» спокойно пилили дальше, а мы становились все более похожими
на печников с пекарями, вместе взятыми. Поначалу я предпринял несколько
попыток успокоить разъяренное чудовище, но как только я открывал рот, он
одаривал меня таким взглядом, что я тут же понимал, что в одночасье из
попутчика могу превратится в одного из вышеупомянутых животных.
- Ну все, падлы, настал ваш час! - водила резко ударил по тормозам,
останавливая машину.
Уже через секунду в его руках жадно заблестел довольно приличный
топор, выуженный откуда-то из-за сиденья.
- «Блин, с маньяком подвязался ехать! » - мелькнуло в моем
расплавленном сознании, обильно присыпанном пылью, - «только не меня,
только не меня» - бешено запульсировала единственная мысль.
Но пронесло, на меня он просто не обратил внимания, попершись куда-то
за машину. Через минуту из придорожного перелеска, раздались яростные
удары топора.
- «Может, ему так психотерапевт посоветовал, эмоции гасить» - аккуратно
выглядывая в окно, подумал я.
Мужик, не обращая ни на что внимания, с остервенением и какой-то
стахановской целеустремленностью пластал под корень довольно приличную
березу.
- «Плаху для козлов готовит! » - осенило меня.
- А ну, браток, подсоби! - когда береза с треском завалилась на бок,
взревел водила.
Из братков был только я. Осторожно, так, чтобы не сделать какое-либо
движение, могущее еще больше разъярить водилу, я ухватился за свежий
комель.
- На дорогу давай! - рявкнул маньяк.
- «Точно беспредельщик, щас дорогу перекроет и начнет козлам головы
пластать» - таща березу, анализировал я, просматривая местность для
экстренного отхода.
Вытащив березу на дорогу, мужик полез в кузов и достал довольно длинный
и толстый канат.
- «Топора ему мало, еще и виселицу хочет сделать! »
Но мужик виселицу делать не стал, набросив один конец каната на фаркоп,
а второй на комель березы, он довольно споро завязал морские узлы.
- Поехали, братан! - запрыгивая в кабину, довольно весело возвестил он.
Все оставшиеся восемьдесят километров мужика было не узнать, он
хохотал, травил байки, обещал познакомить с местными девками, и все
такое прочее.
Изредка оглядываясь назад, или посматривая в зеркало заднего вида, я
понимал, что пылевые бури в Сахаре и Гоби просто детская шалость, по
сравнению с тем, что творилось после нас. До пункта назначения нас не
обогнала ни одна машина, и даже встречные почтительно замирали на
обочине.