Однажды Филипп Киркоров
забрел спозаранку на рынок,
чтобы купить по дешевке
немного свежей свинины
и вечером - вместе с друзьями -
Добрыниным и Буйновым -
зажарить ее на углях.
Добрынин, Буйнов и Киркоров
обычно хавали сало
летними вечерами,
горланя до одури песни
про заек и прочую шнягу
и восхваляя друг друга.
Но в этот июльский вечер
Киркоров решил, что стоит
купить не сала, а мяса.
Буйнов целый месяц кряду
рассказывал, как Макаревич
когда-то ему приготовил
заднюю часть поросенка.
- Раз он так сильно хочет, -
решил про себя Киркоров. -
Сделаю другу подарок
и сам похаваю вдосталь.
Главное, чтоб Добрынин
не привел с собой Дербенева,
а с ними еще Кальянов
спьяну не притащился.
Эти два паразита
любят только индейку
и, как правило, на халяву.
Экий он все же зайка -
этот Филипп Киркоров.
Все, что угодно, для друга
сделает - все, что сможет -
особенно, для Буйнова.
Если честно - от сала
успел подустать и Добрынин.
Киркоров стал жертвой интриги
Добрынина и Буйнова,
которые сговорились
и развели Филиппа
заехать сегодня на рынок
не за обычной снедью,
а для покупки мяса.
Киркорову, в общем-то, похуй.
Главное, чтоб Кальянов
спьяну не притащился.
- На хуй таких соседей! -
думал красавец Киркоров. -
То ли дело Леонтьев.
Хоть он, конечно, и пидор,
но лучше, чем Моисеев,
будь он тоже неладен
вместе с Лещенко и Винокуром.
На хуй таких соседей!
Задумавшийся Киркоров
бродил кругами по рынку,
пока, наконец, не вспомнил,
зачем он тут оказался -
он ведь хотел для Буйнова
купить не сала, а мяса.
Чуть не забыл Киркоров
цель своего визита
спозаранку на рынок.
Во всем виноваты Кальянов
и Лещенко с Винокуром.
- Сраная поп-культура! -
думал опять Киркоров,
Вспомнив давнишний случай,
о котором ему поведал
Раймонд, мать его, Паульс -
прежний мужик его бабы.
Лет двадцать назад Кальянов
опять нализался в стельку
и наблевал на юбку,
сандалии, гольфы и ноги
Бабкиной и человеку,
стоявшему рядом с нею.
- На хуй таких соседей! -
крыл про себя Киркоров. -
Сраная поп-культура!
ібаные задроты!
Сколько же их расплодилось,
в рот им потные ноги,
а вслед за ногами стельки,
шнурки, подтяжки и галстук
от Зайцева Вячеслава
или Юдашкина-гомосека.
Тем временем постепенно
на рынок стекались люди -
обычные горожане.
Каждый из них смеялся,
увидев рядом Филиппа,
и тыкал нахально пальцем,
толком не понимая,
что это - Филипп Киркоров,
а не моржовый хуило.
- Каждому б по ебалу! -
думал в сердцах Киркоров. -
Вот же, блядь, пидорасы!
Жалкие, блядь, людишки!
Гребаные, блядь, человечки!
Хули им всем, блядь, здесь надо?
Чего не сидится, блядь, дома?
Смотрели бы, блядь, телевизор,
слушали бы приемник…
Нет же - им нужно больше,
им нужен живой Киркоров,
решивший для друга Буйнова
купить обычного мяса
вместо обычного сала.
Киркоров был замаскирован
под крашеного талиба -
приклеенная бородища
поверх волосатых сисек,
торчащих через рубаху
пупырчатыми сосцами.
Но, несмотря на это,
его опознал ребенок,
пришедший на рынок с дедом,
чтобы купить колбаски,
ветчинки, сырку, сметанки
и диетический творог.
Весть о том, что Киркоров
бродит где-то по рынку
мгновенно распространилась.
Только и было слышно:
- Смотрите, это - Киркоров!
- Вы не Филипп Киркоров?
- Киркорова не видали?
- Вот же он - наш Киркоров!
- Да здравствует наш Киркоров!
- Здесь не проходил Киркоров?
- Так вот он какой - Киркоров!
Вдруг зазвучал матюгальник:
«Сегодня к нам в гости заехал
не кто-нибудь, а Киркоров», -
пищала надрывным фальцетом
заместитель директора рынка. -
«В честь специального гостя
мы ставим любимую песню
нашего коллектива,
в которой поется про зайку».
Услышав любимую песню
рыночного коллектива,
Киркоров сорвал бородищу
и, задыхаясь, помчался
подальше от этого места.
Фанаты ринулись следом,
громя по дороге прилавки
и пиздя азербайджанцев,
торгующих овощами.
Досталось и молдаванкам,
и даже несчастным таджикам,
таскающим стеклотару.
Но больше всех натерпелся
от осатаневших вандалов
маленький татарчонок -
его чуть не растоптала
жирная баба в рюшках,
мечтающая потрогать
Филиппа Киркорова за хуй.
Так остались без мяса
Киркоров, Буйнов и Добрынин.
Непросто живется звездам
нашей российской эстрады.
Сраная поп-культура!
ібаные задроты!