Однажды в Довиле
Любовь, неутолимая любовь к халяве привела меня однажды на международную туристическую выставку, что проходила на севере Франции, в городке Довиль. Городок этот на вид совершенно игрушечный, и я с утра решил по нему прогуляться, а на выставку прийти к обеду, поскольку кроме обеда меня ничего там не интересовало. Но пошёл дождь, и ближайшим местом, где можно было укрыться, оказался как раз выставочный павильон, сооруженный на безразмерном довильском пляже. Предъявив бейдж с надписью "Julia Zolina" я вошёл.
Несмотря на утро, народу на выставке было много. Все чего-то делали, носили, говорили, время от времени звучали объявления на весь павильон.
Интуиция привела меня в буфет. Там не кормили, но подкармливали. И наливали. Опять же, кроме меня никого из посетителей в буфете не было. Трудно найти лучшее место переждать дождь, подумал я, приступая к дегустации. Но вскоре по громкой связи сказали нечто наподобие "Жульязолина́", причем трижды. Это зачем им вдруг понадобилась Жулья Золина́? И чего сразу жулья... Я слегка напрягся и перевернул бейджик именем внутрь. Но стоило мне потянуться за канапе, как бейджик предательски развернулся. Похоже, бармен меня сдал, опасаясь, что закусок на всех не хватит . С криком: "Месье Золина́, месье Золина́!", подбежала какая-то тётка с планшетом,и, ухватив меня за рукав, отволокла на стойку администрации, где всучила сумку для буклетов и показала на планшете картинки.
Выяснилось, чем эта выставка отличается от привычных мне промышленных. Да, гостей селят в пятизвездочном отеле и кормят французской едой, но при этом заставляют работать! Посетитель отмечает в анкете какие стенды его интересуют, администрация составляет график и выдает расписание. Причём, время на каждом стенде ограничено, каждые двадцать минут звучит гонг и народ меняется стендами. Те же, кто анкету не заполнял, а Юлия Золина, как вы понимаете, именно к таким и относится, должны посетить все стенды. Неявка на стенд недопустима, поскольку ломает общий график, и неявившийся подлежит розыску и приво́ду, для чего имеется тётка с планшетом.
Кое-как всё это мне объяснив, тётка снова ухватила меня за рукав и потащила на нужный стенд.
Пока она меня тащит, призна́юсь, что мой французский начинается и заканчивается на теме "Еда".
Я, как раньше говорили, читаю без словаря, но только меню.
На первом моём стенде оказались какие-то виноделы. Мне тут же подали вина, я выпил и сказал: "Экселãн!". Виноделы заулыбались и поднесли мне бокал с другого подноса. Осушив который, я с чувством произнёс: "Манифи́к!". Тут стендовики засуетились, видимо, распознав во мне знатока, и налили вина из новой бутылки, которую при мне открыли. Выпив третий бокал, я надолго замолчал. Виноделы смотрели на меня с волнением, очевидно решив, что я жду послевкусия. Я же в этот момент пытался вспомнить ещё какое-нибудь слово. Сказать два раза подряд "манифи́к" — как-то не литературно. Произнести"экселãн" означало бы приравнять третье вино к первому, а к третьему виноделы явно относились более трепетно.На ум приходили только варианты выражения восторга посредством русской обсценной лексики, совершенно здесь не уместные. Пауза затягивалась. И вдруг, неожиданно для себя, я громко сказал:"Ой-ля-ля!"
Добрые виноделы были совершенно счастливы. Мы допили открытое, закусили вкусным сыром и расстались друзьями. На прощанье мне подарили бутылку вина, правда, не ой-ля-ля, а экселãн.
На следующий стенд я шёл весьма воодушевленный, и напрасно. Там оказался всего лишь серый стол с бумажками, а за столом скучный мужик, похожий на следователя. Мы поздоровались, я сел напротив, он записал имя с моего бейджика в блокнот и спросил что-то типа на каком языке ко мне обращаться. После приключений у виноделов я, естественно, воскликнул: "Вив ля Франс!" Мужик кивнул и продолжил по-французски. Пока он говорил, я внимательно осмотрел стенд. Не было ни холодильника, ни ящиков, ни корзин, ничего, где можно было б хранить угощения и подарки. Меня это обидело, и я решил не говорить мужику ни экселãн, ни манифик, ни уж, тем более, ой-ля-ля. Мужик моё настроение понял, но будучи заложником капиталистической системы, был обязан произнести свой текст целиком. Мы посидели еще минут пять, он нехотя рассказывал мне что-то на непонятном языке, а я нехотя слушал, даже не пытаясь вникнуть, какую туристическую услугу мне втюхивают.
Третий стенд в моём расписании с трудом отыскался в самом дальнем углу. Там была женщина средних лет. Ни о чем меня не спрашивая, она сразу принялась что-то рассказывать, взволновано жестикулируя. Было очевидно, что речь не о работе, а о чём-то личном. Женщина была похожа на даму с собачкой, у которой спёрли и собачку и поводок. Чтобы как-то её поддержать, я сказал "ой-ля-ля" в сочувственной интонации. Это подлило масла в огонь, она поставила перед мной миску с орешками, наклонилась и перешла на быстрый шепот. Некоторые слова были знакомы. К примеру, пару раз она произнесла "пуасон", то есть, "рыба". Я предположил, что её муж, владелец рыбной лавки, нанял молоденькую продавщицу, или даже двух, а дама теперь вынуждена ездить по выставкам и мучиться. Или же она накормила мужа рыбой, и он умер. А может выяснилось, что у дамы на рыбу аллергия, хотя нет, слово аллергия я знал, как имеющее отношение к еде, оно не звучало.
Нас разнял гонг. Уходя, я обещал ей по-русски, что всё наладится. Но она не услышала, уже начав что-то говорить следующим посетителям.
На четвертом стенде меня встретила русская девушка. Я догадался не столько по внешности, сколько по взгляду.
—Ой, —сказала она, прочитав висящее на мне имя, — А вы кто?
— Я? Ну... Я ищу Юлю Золину, она забыла вот это, — я потыкал пальцем в бейджик, — Вы её не видели?
— Нет. А мы как раз её ждем к этому времени.
— Вот как? Прекрасно. Можно, я тоже подожду?
Какое-то время мы стояли молча.
— Ой, — снова сказала девушка, — Её же на выставку без бейджа не пустят.
— Да вы что! А я полдня тут её ищу! Пойду, раз такое дело, погляжу на улице. Давайте, буклет ей передам. Что у вас тут?
— Замок-отель.
— Красивый?
— Очень.
— Прекрасно. Именно то, что она хотела.
Я и в самом деле пошёл к выходу, надеясь, что дождь кончился. Хотелось отойти от павильона подальше, чтобы никакая тётка с планшетом меня бы не догнала. А на обед, конечно, вернуться. Не откажут же мне в еде из-за пропуска пары стендов, размышлял я, что им тогда с моим обедом делать? Выбрасывать что ли?
P.S. В лифте отеля, вечером того же дня, я встретил группу Блэк ай пис, правда, без Фёрге. Но пока я думал, как привязать эту встречу к рассказу, группа вышла из моды и теперь уже никому не интересна, тем более, без Фёрге.
© Сергей Кабанов
2019 г.