Киевский приятель (товарища знакомого моего друга) Виктор Н.
американцев, скажем так, не любил. В сентябре прошлого, 2001 года он был
в турпоездке в Египте. В тот самый роковой день 11 сентября, в
Александрии, он с благоверной и 7-летней дочкой вернулся в гостиницу
после тяжелого трудового дня отдыха. В холле ему вспомнилось, что в
холодильнике почти исчерпался запас прохладительно-горячительного. Он
отдал ключи от номера благоверной, а сам решил на минутку заскочить в
бар. Супруга стала отговаривать – пойти с ним она не могла, дочка
хныкала: спать! , а отпускать одного – боялась: парень он активный, из
тех, кому до всего дело. Так что хоть он и крепенький бывший
вэдэвэшник-афганец, но бланжи посещали его физиономию достаточно часто.
Ну, он ей – типа, что ты-что ты, чего тут можеть случится? Никаких
знакомых нет. И кому я здесь нужен? Быстро куплю и сей момент вернусь.
Так он и сделал, но горячительное решил потребить на месте, чтобы
супруга не бурчала. Чуть присел, а вокруг – ликование! Оказывается,
лица, так сказать, арабской национальности, наблюдая по телевизору
кошмар в Нью-Йорке, хлопали в ладоши, плясали от счастья. Увы,
американцев Витя не любил. Но такая реакция на страшную человеческую
беду! Да еще в исполнении этих чурок, которых он с времен Афгана, не
любил, скажем так, еще больше... Естесссно, сработал афганский синдром и
Витя на них попер – мол, вы шакиры (свиньи) вонючие!
Как пел Высоцкий, «их было восемь»... Витя, конечно, сопротивлялся
достойно, но численное превосходство врагов сказывалось, и ему пришлось
бы совсем не сладко, не загляни на шум трое американских морпехов. Они
были то ли в увольнительной, то ли еще как оттягивались. И, увидав, как
свора черных, будто собачья стая на медведе, повисла на белом человеке,
они вмешались в потасовку самым решительным образом. Правда, один из
морпехов был черный – аж фиолетовый – негр, но наш! Следовательно, тоже
белый человек.
Естессно, после ввода в баталию такого могучего резерва, ее исход был
предрешен в пользу представителей будущей антитеррористической коалиции.
А Витя еще раз убедился в качестве японской электроники, когда экран
телевизора уцелел, хотя он изо всех сил колотил по нему кудрявой башкой
самого активного участника драки. Возможно, он бы своего добился, но тут
примотала полиция и всех загребла в ихний типа участок. Американы по
мобиле связались со своим консулом в Александрии, он быстро примотал, и
соотечественников ему выдали под денежный залог, что ли – он вытащил то
ли блокнот, то ли чековую книжку. С тем они бы и отбыли, но американы
уперлись рогом – мол, без этого отсюда не уйдем. И это оказалось весьма
кстати для Виктора, он, зная наших ментов, представил себе, чего тут с
ним сделают, пока ридне посольство в Каире о нем дознается, и сколько
ему сидеть, если не прибьют.
В общем, консул забрал и его, вроде тоже внес залог. Витю американы
отвезли в гостиницу. Жена была счастлива втройне: во-первых, нашелся,
во-вторых, хотя и с урожаем бланжей, но живой; в-третьих, как всегда,
она оказалась права, когда его одного не отпускала: свинья везде найдет
грязь. Разбудив дочку, Витя с ней и счастливой женой экстренно вернулись
в Каир, а потом быстренько в самолет и на родину в Киев.
А через какое-то время, когда бланжи, пройдя через все стадии спектра,
приобрели скромный цвет последних осенних листьев, Витя получил
приглашение в американское посольство в Киеве. И переполошился: а вдруг
консул в Александрии внес за него залог и теперь с него скачают
сколько-то штук баксов, которых, после турпоездки, у него и на жизнь в
это время было уж очень не густо. Он посоветовался с адвокатом, тот его
допытал, не подписывал ли он чего? Нет? Тогда смело иди и выясняй,
только ничего не подписывай...
... Короче, Вите предложили вид на жительство в США. Видать, хотя и
своих патриотов там хватает, но такие им тоже нужны. И он это
предложение принял. Живет теперь в США. И, узнав американцев поближе, не
любит их еще больше.