ГДР, конец 80-х. В “нашем” Берлине – сеть магазинов “Эксквизит”: товары
там выше качеством и, соответственно, дороже. По снобизму персонала
сопоставимы с советскими “Березками”. Студентов и прочих нешикарно
одетых не жалуют – могут даже напрямую поинтересоваться насчет
платежеспособности.
И вот приезжают к нам, германистам-“фолликам” (от слова Voll – полный,
то есть полного срока обучения, и, соответственно, языкового уровня),
двое друзей – “тайликов” (от слова Teil – часть, то есть на короткий
срок присланных) – погостить, Берлин посмотреть, ну, а заодно и в языке
попрактиковаться. На правах хозяев предлагаем помощь и поддержку при
посещении означенных “Эксквизитов”, но знатоки-тайлики, в языке
несведущие, но гордые, уверяют, что и сами как-нибудь… После чего
девчата-фоллики отправляются в общежитие – готовить обед и ждать
мужчин-завоевателей (натурально, со щитом, то есть со свежезакупленными
ботинками известной фирмы Salamander).
Заявляются наши доблестные рыцари как-то подозрительно быстро, и слышно
их аж от самого лифта. Причем один из конкистадоров просто подхрюкивает
от смеха, а другой возмущенно вопрошает: “Не, ну че я не так сказал? ”
Как оказалось, сие чудо, наивно полагаясь на безупречность своего
“саксонского” выговора, решило начать примерку обуви со вполне
стандартной фразы: “Покажите вон те, пожалуйста” (по-немецки – Ich
moechte die, то есть я хотел бы это (эти)). А теперь представьте себе
реакцию молоденькой и симпатичной девочки-продавца элитного магазина,
когда высокий, обаятельный вьюнош облокачивается на прилавок, улыбается
и проникновенным таким голосом (чтоб не выгнали) говорит: “Ich moechte
Dich! ” (“Я хочу тебя! ”) – а магазин, надо сказать, не слишком большой,
но людный, и фразу слышат все…
Продавщица начинает довольно интенсивно менять цвет лица, хозяин фразы
не может понять, в чем, собственно, дело, и, решив, что, возможно, его
внешний вид не соотвествует намеченной (довольно дорогой) покупке,
спешит заверить даму в полной своей финансовой благонадежности:
улыбается еще шире и ласковее и выдает на весь салон: “Ich habe Geld! ”
(“У меня есть деньги! ”)
Встречи с Народной Полицией столицы ГДР этой сладкой парочке удалось
избежать лишь благодаря находчивости и физической силе второго из
приятелей: не дожидаясь взрыва, он просто сгреб горе-людоведа в охапку и
уволок из магазина. Но долго еще раздавались под скромной кровлей нашего
общежитского небоскреба горестные вопли оставшегося без “Саламандры”
тайлика, и никому из нас так и не удалось убедить его хотя бы носить при
себе разговорник – на случай еще каких-нибудь непредвиденных разговорных
заторов.