В 2000 году мой младший брат попал в травматологию, и месяца полтора
провалялся в больнице.
В его палате лежало четверо больных, из них ходячим был один брат,
остальные - лежачие, с переломанными ногами, ребрами, все в гипсе и в
каких-то аппаратах со спицами. Братец, поначалу слегка шокированный
оружающей обстановкой, влился в коллектив (уж не знаю, в прямом или
переносном смысле, ибо за спиртом его как ходячего гоняли частенько), и
предоставил соседям право эксплуатации собственных ног - чай поставить,
рюмочки, к примеру, разнести по кроватям, фигуры шахматные попередвигать
за лежачих, на стреме постоять, пока деды покурят...
Деды - личности весьма колоритные, чувство юмора у них не пропадало ни
при каких обстоятельствах. Обыкновенные работяги возрастом 50-60 лет,
мастера на все руки и неисправимые приколисты и матерщинники. Дедовский
маток был незлобив и забавен, и даже мои нежные уши дня через два
привыкли и перестали скручиваться в трубочку, зато физиономия сама по
себе стала расплываться в улыбке, когда я слышала их разговоры.
С ними происходило много забавных историй, но больше всего запомнилась
следующая. Далее - от лица брата.
8 утра. Скоро обход, и медсестры уже перебудили всех, кому полагалось
что-то выпить, съесть, вколоть или закапать. Вставать неохота, поспать
бы, да все равно же разбудят. Слышу, как деды делятся утренними
впечатлениями, и один говорит другому:
- Представляешь, Петрович, просыпаюсь, гляжу - а у меня ВСТАЛ...
Петрович, недолго думая:
- Дак что ж ты молчишь-то!
И в открытую дверь на весь коридор истошно орет:
- Медсестра!!!
Таня.