Талант – в землю!
Наш дом стоит буквой Г, и наши окна приходятся почти на одном уровне с
Его балконом.
Измученная бессонными вследствие бесконечного укачивания младенца
ночами, я каждое утро просыпалась под звуки Его аккордеона: « Кондуктор
не спеш-и-и-и-и-т, кондуктор понима-а-а-е-е-ет, что с девушкою я-я-я
прощаюсь навсегда-а-а-а…».
Он только учился играть, и посему эта мелодия звучала примерно так:
« Кондуктор не спеши-и-ит. Не спеши-и-ит. Не спе… не спе…не спеши-и-ит….
Кондуктор понима… Понима…понима-а-а-ает…».
И так весь день. Жарко, окно не закроешь.
Заканчивал Он около 23-00, и к Нему приходила Она. Они вкушали огненную
жидкость и голыми (!) выходили на балкон, а из квартиры до 4х утра орал
голосистый Филя: «Эх-ма, лето и зима!!!! ».
Мы долго не могли идентифицировать Его-ночного с Ним-дневным, потому что
Он-дневной прятался в квартире, оставив открытым балконную дверь. Дабы
все могли наслаждаться Его творческими муками. Потом просекли. Вот Он,
гаденыш. Пенсионерчик такой, блин.
После примерно двух недель мучений, Мой папа (самых честных правил)
принес домой загогулину и начал выстругивать рогатку. «Смерть баяниста»,
прозвали его мы.
И вот, однажды ночью, когда Киркоров снова завел свою лето-зиму, а я
пыталась уснуть, папа вышел на тропу войны.
ДЗЫНЬ!!!! Посыпались стекла, моментально заткнулся Филя и погас свет.
В комнату влетел радотно-возбужденный отец: «Вы слышали. как я этому
мудаку в окно из рогатки зае**нил?!?!?
И больше не слышно было баяниста. Лишь однажды…но об этом в другой раз.
Утро стрелецкой казни.