Было это в Питере лет 6 назад. Ржу до сих пор. Одна церквушка надыбала
кучу валюты на реставрацию с условием, что подрядчик будет очень
заграничный, видимо, чтоб и работу в срок закончили, и деньги не сперли.
Ваш покорный слуга в это время имел какое-то туманное отношение к
комитету по реставрации нежилых фондов, и вот с утра пораньше ловит меня
начальник и грит, мол, что нарисовалась солидная немецко-шведская фирма,
готова на все за предложенные бабки, и прям сейчас я должен
представителя ихнего в церкву ту сопроводить и встретить с батюшкой
(который из языков знает лишь старорусский), чтоб они чего надо обсудили
под моим наблюдением. Тут сразу возникает Отто, германошвед,
познакомились, едем. У Отто неплохой русский с легким окупационным
акцентом, хорошо, думаю, переводить не надо будет.
Приехали, нашли батюшку в рясе неглаженой, Отто штуки всяки подоставал,
стал бегать и замерять чего-то, пока мы с батюшкой беседой светской
баловались. Прибегает запыхавшись, и делится с нами информацией
инженерной типа что там мы "штуккотуррку" налепим, а вот там еще какую
хреновину заменим, а потом такое говорит:
- А для корошший сфетофой эффект фсе лампы будутт хуевый.
И смотрит на нас так приветливо. Я мысленно перекрестился и тоже
улыбаюсь, а вот батюшка нехорошо как-то глазиком моргнул, крякнул
сдавлено, ткнул в меня пальцем и шипит:
- Ты скажи ему, что деньги у нас есть, пусть хорошие лампы ставит.
Отто сразу:
- Та та, все путет корошший, и оччен хуевый, тут мы хуевый красний лампы
поставим, тут хуевый синий, и фсе стекло заменим на хуевый стекло, а тут
(на главный витраж с изображением Христа показывает ) путет дфойной
хуевый стекло, самый торогой!
При этих словах батюшка сам сделался цвета "дфойной хуевый", бороденка
его не в ту сторону затопорщилась и со странненьким таким горловым
звуком он осел у алтаря. Я схватил ничего не понимающего Отто и поволок
к выходу, по дороге пытаясь обьяснить, что всякой шутке есть предел и в
церкви матом - грех вдвойне, и тут он вырвался, с мрачнеющей рожей
извлек из недр польта маленький разговорник, и увидев там что-то очень
страшное понесся, сшибая свечи, обратно к пожухшему батюшке, истошно
крича:
- Не хуевый! Не хуевый! МАТОВЫЙ!