Было это на военных сборах, где мы околачивались месяц после
пятого курса. Приполз я в казарму в 8 утра после ночного наряда
и завалился спать. Народ после завтрака умотал на занятия, а в
казарме остались только дежурные. И тут (в 9 утра) с инспекцией
заваливает какой-то злобный подполкан и начинает громко орать.
Мол, развели тут... столько говна, что в голове не укладывается...
живете, как свиньи в берлоге... в тумбочках срачь... я иду, а они
мимо сидят... В общем, все в таком духе. Визги его меня немного
разбудили, но не до конца. Не приходя в сознание, вежливо прошу
его заткнуться и не мешать мне отдыхать после наряда. Подполкан
недоуменно затихает, а я тем временем проваливаюсь в глубокий сон.
-- А это что еще за бардак тут лежит? -- приходит в себя подполкан
и требует, чтобы меня разбудили.
Меня осторожно трясут за плечо. Ноль реакции. Трясут сильнее.
Та же фигня. Подполкан злится и требует немедленно... а не то...
Тут в нашу казарму заходит из соседней заядлый заподлист, с ходу
врубается в фишку и с воплями: "Дайте я!!! Дайте я!!!", --
с разбегу прыгает на мое спящее тело своей задницей. Такой поворот
событий меня разбудил, но опять-таки не до конца. Не стесняясь
в выражениях, но не приходя в сознание, я рассказал все, что думаю
о гадах, мешающих мне спокойно выспаться после ночного дежурства.
После чего отвернулся к стене и захотел продолжить так некстати
прерванное занятие. Подполкан почему-то принял все мною сказанное
исключительно на свой счет и разверещался пуще прежнего. Я накрыл
голову подушкой и, заглушив его вопли, продолжил спать. Тут он
совсем рассвирипел. Он развил кипучую деятельность по извлечению
меня из объятий Морфея и кровати. В результате этой деятельности,
ни в чем не повинные дежурные получили от меня в репу (заподлист
к тому моменту успел куда-то слинять), дали мне сдачи, извлекли
из кровати и привели в более-менее вертикальное положение. Только
тогда я проснулся окончательно. И с ужасом понял, что мои ночные
кошмары были на самом деле. Лицо подполкана к тому моменту своим
цветом и пятнами напоминало гнилую сливу. Так, как я, его еще
никто не материл. Подполкан приказал мне одеться, подождал, пока
я это сделаю дрожащими от страха руками и ногами, и потащил
куда-то на разборки. Но мне несказанно повезло. На половине дороги
подполкан встретил нашего прапора Витька, который тащил в сторону
офицерского общежития свежее белье. ( В этом общежитии жили
офицеры с нашей военной кафедры, в том числе и обложенный мной
подполкан). Приказав мне никуда не уходить и ждать его на этом
самом месте, подполкан припустил вслед за Витьком, боясь опоздать
к началу раздачи белья. Я, как английский лорд, ждал ровно 15
минут. К тому моменту первый страх у меня уже прошел, оставив
после себя лишь непреодолимое желание прилечь и смежить веки.
Найдя тенек и густую высокую травку, я лег и уснул. Проснулся
я далеко за полдень от топота сапог своих товарищей и их веселой
кричалки "Люблю повеселиться, особенно пожрать, двумя-тремя
батонами в зубах поковырять", за которой последовала строевая
песня "Как хорошо прилечь на травке и что-й-то вкусное умять".
Поняв, что народ чешет на обед, а на травке я уже належался,
я пристроился к своему взводу и направил свои сапоги чего-й-то
там уминать. Подполкан, кстати, то ли забыл про меня, что врядли,
то ли его просветили насчет устава караульной службы и времени
отдыха после оной, и он понял, что и сам был неправ. Но мне эта
история боком не вышла.