Дело происходило в Питере, году эдак в 90-м. Начало весны, все еще серое,
полурастаявший снег пополам с грязью. По улице, по проезжей части бежит
грузин, бежит довольно быстро, но видно, что ему тяжело - на нем светлая
дубленка, а к груди он прижимает бумажный пакет. В пакете удивительно
оранжевые среди питерской блеклости апельсины. Следом, шагах в тридцати,
бежит милиционер, в шинели, придерживая одной рукой ушанку на голове.
Милиционер старается, но расстояние никак не сокращается. Прохожие замолкают
и останавливаются, над улицей повисает тишина. Вдруг, один хлипкого вида
мужичок с портфелем принимает позу игрока в городки, прицеливается и бросает
портфель под ноги грузину. Грузин спотыкается, бросает вперед себя пакет и
по-вратарски красиво, затяжно падает. Пакет шлепается на грязный асфальт
и из него, как солнечные зайчики во все стороны прыгают апельсины. Мужичок
победным жестом вздымает руки над головой, над улицей проносится вздох
то ли облегчения, то ли разочарования, прохожие оживают. А милиционер
преодолевает, отделявшие его от грузина, тридцать шагов, ловко перепрыгивает
через растянувшееся в грязи тело пробегает еще метров пятнадцать и вскакивает
на заднюю площадку трамвая.
Двери закрываются, трамвай трогается и заворачивает за угол.
Последнее, что я видел, пока трамвай поварачивал было лицо метателя.