Правда это или нет, утверждать не берусь, но рассказал мне эту историю
мой давний друг еще в студенческие годы, а ему я в принципе доверяю.
Друг этот был сыном офицера, поэтому жил в одном из военных городков
в ближнем Подмосковье. И вот однажды прекрасным осенним днем, когда
листья уже пожелтели, но на улице еще теплынь, у них на территории
части произошло ЧП. Начиналось все нормально: бойцы, как и положено,
заступили в караул. Надо заметить, что по случаю нахождения в карауле
им были выданы штык-ножи для пущей важности и для защиты от
недремлющего врага. Один молодой солдат, кое-как прицепив к ремню сие
холодное оружие, гордо расхаживал вдоль забора и всматривался в даль,
надеясь разобрать в наступающих сумерках силуэты американских
шпионов-негров, чтобы вовремя выхватить штык-нож и порубить в капусту
предателей дела Мартина Лютера Кинга, а потом получить почетную грамоту
из рук самого командира полка в присутствии мамы и деда - члена партии
с 1905 года. Тем не менее негры, по-видимому, прослышали о Великом
и Ужасном Караульном и временно отложили реализацию своих коварных
замыслов. Сам же терминатор, завернутый в "серую, суконную, Родиной
даренную" в результате беспрестанной беготни вдоль забора в какой-то
момент ощутил неодолимые потуги к опорожнению прямой кишки (а, может,
всему виной был повар или нехитрые ингредиенты блюд армейской кухни?).
Кто служил, знает, что по Уставу караульные не должны хотеть ни
по-большому, ни по-маленькому. Тем не менее, чтобы не оказаться по
уши в дерьме в прямом смысле слова, наш герой метнулся сизым соколом
к командиру отделения и начал бормотать, что если сейчас он не ...,
то... типа, "в моей смерти прошу винить такого-то". Боец был отпущен
по служебной надобности со строгим наказом "не засиживаться" и
"о голых бабах, сидя на очке, не мечтать". А ближайшее очко, надо
сказать, представляло собой деревянную кабинку три метра на два с
большим "сидалищем" внутри, на котором были заботливо пропилены два
отверстия для солдатских "мест, на чем сидят". Из отверстий дышала
смрадом огромная выгребная яма. Расстегивая на ходу штаны и чуть не
оборвав все пуговицы на ширинке, боец торопливо уселся на ближайшее
очко и - о чудо! - вдруг все вокруг показалось ему таким прекрасным,
что он не смог удержаться от протяжного возгласа, выражавшего
безграничное счастье. Счастье немного омрачилось ощущением легкости
в области ремня. Подумав, что такая легкость носит чисто
физиологические причины, боец вскоре забыл о ней. Лишь встав с очка
и натягивая штаны, он обнаружил, что доверенное ему холодное оружие
исчезло с ремня и сейчас покоится вместе с г… на самом дне выгребной
ямы. Не застегнув до конца штаны, солдат помчался к командиру
отделения, который сразу же взял бойца за ухо, дал ему пару раз в зубы,
а потом, держа салагу за шкирку, побежал к лейтенанту - командиру
взвода. Тот, подумав и почесав в затылке, тоже не замедлил обматерить
горе-караульного, и, не желая иметь недостачу имущества во вверенном
взводе, приказал виновнику переполоха взять противогаз, ОЗК
(общевойсковой защитный комплект, ежели кто не знает - штука типа
скафандра из пропитанной спецсоставом ткани, которая закрывает все
тело и используется в основном при прогулках по местности, зараженной
химикалиями или радиацией) и - вперед, на поиски табельного оружия
в выгребной яме.
Чуть не плачущий "заср*нец" натянул на себя ОЗК
и противогаз, и, похожий больше на марсианского интервента, мрачно
побрел к "месту Ч". Спустившись в зловонную утробу ямы, он методично
начал обшаривать ногами дно, надеясь нащупать там что-либо отдаленно
напоминающее штык-нож. Размеренная поисковая деятельность была
прервана ощутимым падением чего-то склизкого на макушку бойца. Подняв
голову, он увидел, что очко, находящееся прямо над ним, оккупировано
какой-то наглой мордой. То есть, конечно, не мордой, а другой частью
тела. В темноте особо не разберешь, кто это там уселся - может, свои
сидят, а, может, и янки захватили стратегический плацдарм - кто их
разберет? Тем более что обида была уж больно велика: я тут, понимаешь,
по самые ноздри в экскрементах уже целую вечность ковыряюсь, а они даже
потерпеть чуть-чуть не могут! Состояние аффекта сделало свое дело -
солдат зачерпнул большой ОЗКовской перчаткой побольше всего ТОГО, что
было вокруг него, и, жутко матерясь, с размаху швырнул ЭТО в нависавшую
"пятую точку" ничего не подозревавшего обидчика. Для пущего эффекта
пришлось немного растереть своей перчаткой ЭТО по обеим половинкам
чужой задницы. Эффект, надо сказать, был ошеломляющий: сидевший на
очке лейтенант (командир другого взвода) дико взвыл и подпрыгнул до
потолка. Оправившись от первого испуга (от страха он даже не сразу
понял, КАК он выглядит сзади и ЧТО по нему размазано), лейтенант
опасливо заглянул в очко. Оттуда на него уставилось страшное
животное - разгневанный обитатель выгребных ям с двумя огромными
сверкающими глазами (кои на самом деле являлись стеклами противогаза)
и утробным голосом. Неведомое животное пыталось что-то объяснить, но
угадывался исключительно мат.
Сами понимаете: о том, что произошло дальше с беднягой бойцом,
наука история стыдливо умалчивает... Ну не его был день!