В прошлом месяце, когда ударил первый крепкий мороз, занесло мою жену
на продовольственный рынок, где она разговорилась с некой селянкой,
продававшей разделанную тушку индюка. Селянка и рассказала жене
печальную историю, приведшую к гибели эту прекрасную и гордую птицу.
АКТ I
В пригородном селе, в котором обитает та самая селянка, у одного
из местных кустарных виноделов скисло какое-то немыслимое количество
вишневой наливки. Не утруждая себя особо, этот винокур вывалил
испорченный продукт прямо за забором на пустыре, где любила пастись
всякая домашняя птичья сволочь, в том числе и три десятка откормленных
индюков нашей селянки.
Так случилось, что первыми о появлении халявного продукта проведали
именно эти тридцать представителей пернатых. А потому, со свойственной
им жадностью, стали употреблять прокисшую пьяную вишню.
Когда в положенный час индюшачье поголовье не явилось на ночлег
по месту своего постоянного проживания, селянка с мужем подняли
тревогу и начали розыски. Вскоре на пустыре они обнаружили три десятка
обездвиженных тел своих питомцев, не подававших никаких признаков
жизни. Экспресс-анализ сложившейся ситуации привел птицеводов
к заключению, что причиной смерти индюков стало отравление
недоброкачественными продуктами, коими являлись ягоды из прокисшей
наливки.
Горе селянки и ее мужа было велико. Мясо павшей птицы не годилось для
употребления в пищу, но хозяйственная супружеская пара решила ощипать
пух и перья с усопших, дабы подушки и перины хоть как-нибудь смягчили
бы боль утраты.
Сказано, – сделано, а тушки павших были отнесены в ближайшую посадку
на предмет съедения их вездесущими сельскими собаками.
АКТ II
Следующим утром селянку и ее мужа ожидал удар. Не успели они продрать
глаза, как привычно выглянули к себе на двор и чуть не лишились дара
речи. По двору разгуливали какие-то странные сине-розовые субъекты,
с явными печатями похмельного синдрома на том, что можно было бы
назвать их харями. При ближайшем рассмотрении эти существа оказались
индюками, отличающимися от своих собратьев тем, что напрочь были
лишены растительности на своих телах.
Экспресс-анализ ситуации убедил селянку и ее мужа в том, что подлые
птицы накануне не отравились, а всего-навсего по-свински нажрались
пьяной вишни. Причем до такого состояния, что у них произошло
торможение всех функций организма, и была полностью отключена нервная
система. В результате чего птицеводы, при проведении внешнего осмотра
якобы павших индюков не смогли обнаружить их пульса, а внешние
раздражители (такие, например, как ощипывание) никакой индюшачей
реакции не вызывали.
Морозная ноябрьская ночь, проведенная индюками в посадке, слегка
привела их в чувство. И ничего с будуна не помнившая птичья стая,
пошатываясь и мерзко гогоча, приплелась на свое подворье.
АКТ III
К вечеру того же дня начало сильно холодать, а гидрометцентр
прогнозировал пятнадцатиградусный мороз. Селянке и ее мужу стало
понятно, что обнаженная индюшачье поголовье не перенесет такого
холода в неотапливаемом сарае. Потому было принято решение временно
разместить их на жилплощади самих птицеводов.
Теперь картина: сельский дом – кухня и две комнаты, на территории
которых оказались двое взрослых людей, двое их детей и тридцать
сварливых полупернатых твари.
На следующее утро мороз скатился ниже отметки –15. А к обеду
человеческая часть населения дома начала медленно сходить с ума.
Вечером на семейном совете, куда по понятным причинам не были
приглашены постояльцы, было принято решение ежедневно сокращать
поголовье сожителей на одну единицу, выставляя ее на продажу.
Тушку одной из жертв этого приговора и наблюдала моя жена на рынке.
ЭПИЛОГ
Мороз продержался шесть дней. Но пережившие страшное надругательство
и репрессии индюки вряд ли задумались над тем, что даже при дармовой
выпивке нужно соблюдать умеренность.