В 1993 году к нам на Камчатку прилетела группа иностранных охотников.
Бизнес этот (иностранная охота) очень прибыльный и интересный,
но на Камчатке этим тогда занимались всего несколько компаний. Наша
фирма была одной из первых. Перед иностранцами все тряслись,
демонстрировали русское гостеприимство и индивидуальный подход. Группа
вылетела на самый север полуострова, под Чукотку, охотились на лося
и снежного барана. Охота тяжелая, но все шло нормально. Зверь был,
трофеи неплохие, каждый вечер пьянки, клиенты, хоть и немцы, попались
не нытики и не привередливые. Но! Во всей охоте было одно слабое звено -
связь с внешним миром. Точнее, ее не было. Совсем. Рация в лагере
отсутствовала как класс, а вертолет за нами должен был прилететь
в определенное время, согласно предварительной договоренности.
И вот - последний день. Вертушка должна была сесть около 12, поэтому
все собирались уже с 10-ти. Собрались. А вертушка не пришла в 12.
Не пришла она и в час, и в два, и на следующий день, и через три дня.
А погода стояла изумительная, нехарактерно теплая для тех мест и того
времени года (осень). Это мешало объяснить иностранцам, что вертолет
не пришел из-за шторма. В лагере паника. Иностранцам не показывают виду,
а они ходят улыбчивые, как ни в чем ни бывало. Они поволновались сначала
за трофеи, но наш лагерь готовился на два заезда клиентов, и соль
для трофеев следующей группы уже завезли. Соли было как в Иссык-Куле.
И вдруг. На четвертый день, ок. 11 утра все услышали рокот. Те, кто
хоть раз ждал в лесу вертушку, меня поймет. Сердце переворачивается.
А тогда - тем более. Все сначала замерли, а потом задвигались со
скоростью звука. Вертушка вывалилась из-за сопки, и, сделав кружок,
пошла на снижение. Мы ждали. Как мы ждали! А вертушка, подлетев поближе,
сбросила нам какой-то мешок, и улетела.
Мы стояли еще минут десять, надеялись, что это шутка. Потом пошли
к мешку. Когда я увидел, что там, я стал смеяться с некоторой долей
истерики. Это был мешок с солью. Наша начальница, хрупкая красивая
девушка, села на этот мешок, обхватила голову руками и сказала то, что
от нее не слышал никто и никогда, ни до, ни после этого. Она сказала
"Блядь, нахуй мне соль, мне хлеб нужен!"
Вертушка за нами пришла через день, а когда мы добрались до Большой
земли, то узнали, что как раз сейчас Ельцин с азартом долбит из танков
по Белому дому, в связи с чем (до сих пор не могу найти связь) были
запрещены ВСЕ вылеты малой авиации, кроме санзаданий.
А из трех спокойных немцев двое сразу по приезде в Германию выставили
два иска к нашей фирме, за несоблюдение сроков контракта.
Охотой мы занимаемся до сих пор.