КАК ПУПКИН СТАЛ КОЛДУНОМ
Правдивая правда
Году эдак в 95-м Пупкин жил одиноко. Впрочем, как и в 94-м. Он бы
и в 96-м куковал, как хрен на блюде, но случилось в его жизнь щастье.
Приехал к нему сослуживец Миша из далекого поморского села Козлоедова
и, чтобы на хотель не тратиться, поселился у Пупкина.
Посидели, вспомнили годы службы — как Пупкин проявлял чудеса половой
устойчивости, как Пупкин случайно сбросил мичмана Потного в якорный ящик,
как Пупкин отравил экипаж атомохода «Пихаил Муджиев-Средний» неправильной
тушенкой...
Наутро, плямкая липкими губами, Миша предложил Пупкину съездить на дачу
к другому другу.
-- Девчонки будут, бухалова мегатонны, пацаны нормальные, все пучком! --
обосновал он.
Пупкин, вибрируя от острого чувства востребованности, согласился.
-- Только, -- сказал друг Миша, -- ты это...
-- Да ну че ты, -- обиделся Пупкин, -- я ведь всегда...
Приехали. Действительно, девчонки, шашлык... Красота. Пупкина тут же
послали куда-то, за сучьями, что ли. Пупкин шарился, шарился, сучья все
порастерял на фиг, пришел голодный. Дали ему шашлыку, налили в пасть
водяры, хорошо Пупкину.
Так они бухали весь день. Под вечер свинюка кончилась, стали жарить куриц.
Курицы были махонькие, деточки совсем, косточки, как стержни шариковых
ручек. И нанизывали этих малышек на шампуры по четыре, и жарили.
В общем-то, пацаны все укушались ка-анкретно. Девчонки еще ничего были,
кое-что соображали. Сообразили они, сучки, сюрприз сделать
мальчуганам-тараканам своим.
Сидят, мальчуганы, пропихивают вовнутрь себя непослушное мясцо, и вдруг
раздается нечеловеческий вопль, от которого все у них застыло в жилах!
А крик продолжается, и оборвался он булькающих звуком и отвалился
от стола Паша, упал на спину, помахивая пальцами перед собой.
Все бросились, как могли, к Паше. Инфаркт у пацана! Подбегают первые
и начинают тоже орать, а за ними и все. Соседи чуть не постреляли
их из карабинов «сайга». Тут и Пупкин подобрался, глянул и, как сидел,
упал в обморок. И было от чего: из разъятого чрева курицы на мир смотрела
вареная голова младенца.
Пошутили девки, неча сказать. Сунули голову от куклы в курочку. Девки!
Это ж не пельмени, не манты вам какие. Курицу за один укус не съешь.
Хотя...
Короче, офигенно уважаемый неизвестный читатель, все ушли в дом. И стали
там заниматься черной магией, а то и не черной, а спиритизмом, и стали
рассказывать страшные истории. Пупкин лежал на топчане, прикрытый газетами
и шуршал потихоньку, когда было особенно страшно.
Стали говорить о Блаватской. Пупкин сладко заснул. Проснулся он от того,
что его дергали. Какая-то девчонка его дергала за руку и говорила: вот
у него, вижу, аура вся красная, ох, крррясная! Пупкин испугался.
-- Вставай! -- девчонка кричит, -- ты ведь на седьмой ступени! Тебя
не раскрыли! Ты посвящен!
У Пупкина забурлило, свело, а подруга продолжает:
-- Смерть всегда за спиной! Путь воина!
Короче, дали Пупкину в руку черную свечку и приказали ею водить
петнаобразно, пока ангелы не слетят с небес. Пупкин поводил, поводил,
и потихоньку свалил от этих чудовищ. Поднялся он на второй этаж, свечку
воткнул в пепельницу на тумбочке в изголовье, сам лег на бочок и заснул.
Проснулся он от каких-то неприятных звуков, доносящихся снизу. Левый глаз
не открывался. Голова опухла, включая кость. Пупкин пальцами стал
открывать глаз и вдруг нащупал, что глаза-то и нету. У него сразу
со вчерашним все сплелось, глаз выкрали, подумал он и побежал к зеркалу.
Смотрит, а вместо глаза -- черный лишай. Так испугался Пупкин, что трусы
упали с него на пол, а потом догадался, что ночью воск накапал на него
черный.
Побежал Пупкин вниз, там зомби бегает по комнате, тычется пакшами в стены.
Увидел Пупкина, обмяк, что-то забормотал...
Вывел его Вася, оказалось парень поссать захотел и заблудился.
Вышли они во двор, день уже, птицы летают. И девки стоят полукругом,
суровые. Одна пальцем на Васю показывает, говорит:
-- Вот он!
И стал Пупкин колдун. Но это уже другая история.