годовщине С. П. посвящается...
Однажды, как раз по окончании факультета журналистики, Семе Помидорову
подарили новенькую печатающую машинку. Красивую и блестящую, с четырьмя
рядами новеньких кнопочек и отполированым пробелом. В конце каждой
строчки она производила божественный звук -- динь-динь. Мой читатель уже
понял, что с тех пор в жизни Семы не было большей радости, чем от души
помассажировать новенькие упругие клавиши машинки. Друзья их так и
звали: Сема и его машинка...
С приобритением машинки к Семе стала приходить и графоманская муза,
которая никогда не прийдет к обычному человеку без машинки. И они
творили вместе: Сема, машинка и муза. Муза, как бы ни одухотворен ею был
Сема, оказалась женщиной трепливой и нетерпеливой, как и многие женщины,
читатель имеет необходимый прототип в голове. От этого Семины рассказы,
байки и прибаутки кишели повторами, пустозвонными метафорами (ну на что
еще способна женщина, даже если она и муза) и резко возрасли в длине.
Муза ему так и говорила: "Сема, почаще нажимай на каретку, за каждую
новою строчку ты получаешь больше денег, ты же профессиональный
журналист, Помидоров!"
Сема слушал Музу, и к нему начала приходить Слава. Да да, именно Слава.
Приходы Славы неимоверно вскружили голову Семе, еще бы, такая девица не
с каждым согласится сосуществовать! И Сема начал изменять Музе со
Славой. Днем Помидоров работал с Музой на машинке, а вечером, стремглав
мчался к Славе, не забыв свою машинку в холщовой сумочке. И там, в
желтом кругу от кухонной лампочки они сидели вдвоем и сочиняли Семе
новые фамилии. И поскольку Слава работала на овощной фабрике, а Музы
рядом не было, то фантазия дальше помидоров не распространялась. Какое
это было чудесное время!
Но вот они встретились: Муза, Слава и Фантазия. Ты знаешь женщин,
читатель, они не любят соперничества. И они покинули Сему. И с тех пор
опротивела Семе его машинка, так как она тоже была женского рода. И годы
грусти, скуки, пустоты и плодотворной журналисткой деятельности озарили
жизнь Помидорова. Его премировали, его читали, его хвалили на летучках,
но не было, не было чувства полета и неожиданостей, как в незабвенные
юношеские годы с музой, машинкой и славой.
Это бы длилось очень долго, мой читатель, но рискуя усыпить тебя на
самом интересном месте, позволь забежать вперед и сообщить, что сейчас
милый Сема не один. У него есть новые друзья: компьютор, интернет и
багаж воспоминаний. Друзья-мужчины всегда надежнее чем друзья-женщины,
даже самые непродажные. Теперь Помидоров с радостью массирует клавиши
компьютору, и вдвоем со своим Багажом они умело засыпают интернет (даже
в преферанс, мой читатель, даже в преферанс...)! Эти холостяки всецело
затянули его в свою компанию, тем самым не оставив время на плодотворную
журналистскую деятельность, да и кто сейчас читает газеты!
Да разве сделает хоть какая-нибудь мало-мальски печатаемая газета твою
Помидорную фамилиию столь популярной?!
А знаете, кто недавно звонил Семе? На рупь, не угадаете! Это была
постаревшая Слава, располневшая и сморщенная, но еще не потерявшая былой
красоты. Да да, не удивляйся читатель, я скармливаю тебе этот сладкий
кусочек Хеппи-Енда. Берегись только кариеса, любимый!
Срулик Огуречный