Предупреждение: у нас есть цензура и предварительный отбор публикуемых материалов. Анекдоты здесь бывают... какие угодно. Если вам это не нравится, пожалуйста, покиньте сайт.18+
Рассказчик: Дирижабль
По убыванию: %, гг., S ; По возрастанию: %, гг., S
Страшилки и болтовня гламурного бомонда, выдаваемые журналистами за информацию, задолбали настолько, что возникает желание создавать службы клинической поддержки СМИ.
Современные журналисты настолько уверенно критикуют действия советских военачальников в период Великой Отечественной войны, что порой думаешь: да-а, напрасно всё-таки Сталин, Жуков, Рокоссовский не окончили перед войной журфак. Ведь тогда Гитлер проиграл бы войну ещё до перехода границы...
За полную дословность ручаться не могу, однако, что сказано - то сказано. 29 февраля 2004, примерно 11:20, телеканал "Культура" рассказывает о знаменитом (и, действительно, талантливом) русском враче Григории Захарьине. Голос за кадром: "Григорий Захарьин был человеком весьма своеобразного поведения. За свою работу он требовал бешеных гонораров. Он мог избить палкой купца, не выполняющего его указания, или перебить стекла в его доме... Многие методы Захарьина применяются врачами и сегодня."
В школе я был радиолюбителем, и меня все звали что-нибудь починить. Шел 1963 год, одиннадцатый класс, и надо сказать, что в те времена школьники (и даже школьницы) кое-что соображали даже в электричестве. Но, однако, не все. Однажды моя одноклассница Лена Пономарева попросила меня починить старинный немецкий радиоприемник, еще довоенный. Я очень долго возился, советовался со знакомыми, и в конце концов одолел его. Приемник заработал. Чтобы продемонстрировать это, я, как обычно, сунул палец в антенный контакт, покрутил настройку - все было хорошо. Уходя, я сказал ей, что надо сделать антенну. На ее вопрос, как это делается я ответил: "Возьми метров пять провода, зачисть и закрепи на антенном контакте". На следующий день она приходит в школу с совершенно синими руками. На мой вопрос, в чем дело, она заявила: "Антенну делала. Ты же сам сказал, что провод надо зачистить!" Я не смог сказать ни одного слова. Она зачистила пять метров эмалированного провода для трансформаторов! Пономарева мне сильно нравилась, и объяснить ей, что надо было зачистить всего один сантиметр, только для того, чтобы был контакт, я так и не решился.
Как говорится, пустячок, а приятно... Вчера на даче подхожу к беседке, и вдруг из неё выскакивает сорока, держа в клюве красный полиэтиленовый пакет, развевающийся, как флаг, у неё над головой. Взлететь с пакетом она не может и несётся через весь участок вскачь. За ней таким же галопом несутся ещё две, не понимающие с перепугу, что они-то взлететь могут. И всё это очень походит на чапаевский разъезд.
На самом деле, люди с ограниченными возможностями - это те, кто два и два в уме сложить не умеет, да от стула не может оторвать свою задницу, которая перевешивает. А на Паралимпиаде выступают люди с НЕСТАНДАРТНЫМИ возможностями.
Мой сын - программист. Работает ночами, днем спит. Живем мы на втором этаже. Однажды прошедшим летом перед тем, как лечь спать (было примерно десять утра), он поставил на сидющник диск с любимой песней и "зациклил" ее, чтобы она играла снова и снова. Сделал погромче звук. Открыл окно, чтобы шел свежий воздух. Выпил немного вина. Посидел, послушал - и заснул.
Проснулся он в пять вечера. Под окном стояла группа детей и скандировала: "По-ставь дру-гу-ю пес-ню!"
Эту историю когда-то рассказала моя бабушка. Родилась она задолго до революции в Таганроге. Добрым другом их семьи был врач, про которого А.П.Чехов написал рассказ "Ионыч" (дом "Ионыча"- в жизни его звали иначе - и сейчас стоит на чётной стороне улицы Чехова, совсем неподалёку от дома, в котором родился Антон Павлович). Так вот, в кабинете у этого врача висел стенд, на котором были прикреплены гвозди, большие и маленькие, всего около двухсот (мне запомнилось число 191). Эти гвозди съела его пациентка, бабуля, которая решила покончить жизнь самоубийством и сама изобрела этот способ - то ли чтоб не сразу, то ли думала, что так не придётся мучиться. Глотала по гвоздю в день - ну и терпение! Перед тем, как проглотить гвоздь, она завёртывала его в папиросную бумагу (гигиена, однако!). Короче говоря, когда бабуле в конце концов стало плохо от несварения железок, родственники доставили её к врачу, который оперативно эти гвозди и извлёк. Стенд с гвоздями использовался потом в качестве средства психотерапии для успокоения пугливых больных - дескать, бывает и хуже вашего. Говорят, жила бабуля долго. А мы тут что-то всё про блондинок. Оптимистом надо быть...
Многолетний опыт обращения человечества с природой заставляет опасаться, что раскручиваемая всемирная кампания борьбы с всемирным потеплением может привести к глобальной экологической катастрофе.
После многолетних фантазий о том, что XXI век - это светлое будущее всего человечества - оказалось, что основная проблема XXI века - борьба со средневековьем.
Эту историю рассказал мне мой родственник, военный лётчик. В шестидесятые годы полёты наших военно-транспортных самолётов в разные страны были отнюдь не редкими. Какие задачи они решали – не знаю, но сама организация этих полётов была связана с некоторыми сложностями, поскольку в каждой стране существуют и собственный образ жизни, и собственные особенности, и собственные проблемы. Особенных ограничений на передвижение в чужой стране для наших экипажей не было, да и пребывание там обычно было кратковременным. И всё же лётчикам рассказывали, чего надо опасаться, чего – избегать, причём инструктаж был весьма подробным. Речь пойдёт об Индии, стране с огромным и очень разнородным населением. А одной из особенностей тамошней городской жизни в те годы было огромное количество нищих. И перед каждым полётом наших учили ни в коем случае милостыню не подавать. Знали, почему. Но одно дело – учить, а другое – исполнять. Мы люди сердобольные, и запретить молодому русскому парню дать пару монет больному старику – дело невозможное. Вот приятель моего родственника и дал. Мгновенно раздался крик «Он подаёт», и со всех сторон на наших ребят налетели десятки, если не сотни нищих, кто на костылях, кто без. И не просто налетели, а стали с них сдёргивать всё, что сдёргивалось. С огромным трудом лётчикам удалось протиснуться сквозь толпу и убежать. Нищие бежали за ними, и спас наших лётчиков владелец магазинчика, впустивший их и захлопнувший дверь перед одуревшей толпой. Выбраться им удалось через чёрный ход, и, как рассказывал родственник, остались они, что называется, в одних галстуках. А вспомнил я эту историю вот почему. В прошлом году я купил через интернет матрац. Так вот, с тех пор на какой бы сайт я ни вышел, весь экран моего компа заполняется рекламой матрацев. Сейчас у меня крепнет подозрение, что дети тех нищих стали программистами и по всему свету заколачивают бабло в рекламном бизнесе.
Это было примерно 40 лет назад. По ящику показывали концерт из Колонного зала Дома союзов. Тогда такие концерты называли эстрадными, там и пели, и танцевали, и что-то рассказывали. С очередным номером на сцену вышел молодой симпатичный парень и стал показывать фокусы, в общем-то, довольно обычные. В частности, завязывал замысловатые узлы на верёвке, потом предлагал кому-нибудь из зрителей потянуть за концы, и узел рассыпался. Потом он спустился в зал и стал предлагать зрителям самим завязывать любые узлы, и всё равно они развязывались так же. По ящику все его манипуляции показывали крупным планом, что называется, до миллиметра. Делал он свой фокус много раз, зрителям явно поднадоел, в зале пошёл шумок, сначала небольшой, потом всё громче, потом его стали провожать аплодисментами. Тогда он поднялся на сцену и из всех (!) своих карманов стал доставать часы, которые он поснимал со зрителей, завязывавших ему узлы. Повторяю, перед телекамерой, работавшей крупным планом. На экране были только кисти рук. Овация была чудовищной. Я пишу эту историю из уважения к великому фокуснику Владимиру Николаевичу Данилину. Если вам доведётся увидеть любое его выступление, вы запомните его на всю жизнь.
Эта история достаточно стара, и приписывают её писателю Джеймсу Олдриджу. Олдридж, англичанин по происхождению, в первые годы войны служил в посольстве Великобритании в Москве. Затем его перевели в Тегеран, а после войны он переехал в США и стал писать книги. Кстати, писатель он был отличный, рекомендую. В 60-е годы Олдридж приезжал в Москву то ли для сбора материалов для новой книги, то ли его потянуло на воспоминания - работая когда-то в Москве, он сильно влюбился в свою коллегу, сотрудницу посольства, тоже англичанку (по мотивам событий своей дипломатической службы он написал роман "Дипломат"). Дальше - вольный пересказ воспоминания Олдриджа об одном из событий этой поездки: "Я шёл по улице Горького. Меня догнал какой-то мужчина и о чём-то спросил (русский язык Олдридж так и не выучил). Поняв, что я не говорю по-русски, он жестом поманил меня в соседнюю подворотню. Там находился ещё один мужчина. Они о чём-то переговорили, эатем каждый из них достал рубль, и они жестами предложили мне сделать то же самое. Я дал им рубль, и один из мужчин тут же на минуту исчез. Вернулся он с бутылкой водки, стаканами и тремя конфетами. Бутылку мужчины тут же откупорили, разлили поровну в стаканы и, чокнувшись со мной, выпили. Я выпил тоже. После этого мужчины сразу исчезли. Выйдя на улицу, я сразу сильно опьянел, у меня закружилась голова. Тут ко мне подошёл русский полицейский, и я сказал ему единственную фразу, которую знал по-русски: "Я - заблудившийся американский писатель", на что он, ни секунды не задумываясь, ответил: "Пойдём, пойдём, Хэмингуэй!"