Копии стишков

СИРЁНЬКА ЭНД ГАРЬКА. ИХ ДРУЖБА – НАВЕК!

Посвящаю этим двум милым людям, только что вернувшимся с покосов, где они оба сметали рекордные укосы. И конечно, поздравляю их с Международным Женским Днём – Восьмое Марта!

У Сирёньки три котлеты,
А у Гарьки – целых пять.
И теперь за всё за это
Щас пойдут они гулять.

До тюрьмы дойдут, любуясь,
А потом – на бережок.
Сядут там, в тени деревьев,
Сумку взятую раскроют,
В сумке той – ситра бутылка
И с капустой пирожок.

Вот ж настанет им веселье!
Вот ж им станет веселО!
И в кустах у самой речки
Вдруг найдут они весло!
И у самой кромки – лодку!
Вот ж ребятам повезло!
Им ж теперь вовсю кататься
Можно, счастье ухватив!

Так гребут они, потея,
Час, и два, и тридцать пять!
Пот текёть по жопам градом,
Окончанья не видать!
Но зато повеселились.
Красота, йипёна вошь!
И Сирёнька, и Гаррила
На мудил теперь похож

С очумелыми мордАми,
С волосатостью ушей.
И смеютц над ими куры.
Нету кУров веселей!

А собаки аж икают,
Хохоча, зажавши пасть.
Я бегу по переулку,
Постараюсь не упасть…

Вывод:
Сирёнька и Гарька.
Их дружба – навек!
Такой вот я блятский,
Смешной человек.

Кантата о Гарьке, который, наконец-то, поднялся со своего проссатого дивана

Посвящаю моему лучшему другу Гарьке Сэ. Он вообще любитель!

Расступись, честнОй народ!
Берегите ноги!
К вам по берегу бежит
Гарька быстроногий!

В Колычёве он на пляж
Заявился рано.
Потому что поднялсЯ
Затемно с дивана.

Щей поел. Кефир испил.
Скушал три котлеты.
И быстрей на пляж бежал
Он за фсё за ето.

Щас он лягет у куста,
Солнцу кажет жопу.
И увидит в сладком сне
Деву Пенелопу.

Одиссея дева ждёт,
Воет вой тоскуя.
Хер дождётся жениха
И евона ху… В общем, не дождётся. Никогда! Он себе давно уже другую завёл. С тремя сисярами. Буфетчицей работает в привокзальном забегалове.

Гарька ж спит.Сопит, скорбя.
Ничего не надо.
Если в жоп ему воткнуть
Плитку шоколада,
То проснётся ль молодец?
Иль продолжит мило?

На лугу пасётся бык.
А за ним – кобыла.

Товарищу и другу по несчастью (физиологическая кантата)

Просто Гарьке, такому же страдальцу, горюну несчастному, и в то же время - незаметному и скромному герою…

Страшн облом со мной случился:
Брюхо прёт, но нету кал.
Целый день хожу я грустный,
А на Гарьку дрист напал!

Он с толчок цел день не слазит,
У него понос могуч.
Мы завидуем друг дружке.
Вот б местами поменять!

Щас прям жопа разорвётся,
Скромно жалуюсь ему.
Он в ответ кряхтит устало,
Утирая пот со лбу.

И чего ж мы с ним нажрались?
Что за дикий пищь нам дат?
У меня запёрло насмерть,
Из него – как водопад!

Вот пролечимся, просрёмся,
И завяжем больше жрать!
Тока воду из-под крана
Будем пить, йибёна мать!

Памяти товарища (эпитафически-пидерастическая траурная песнь о враге, который мог бы быть мне самым настоящим другом. Но не стал.)

Посвящаю всёж-таки Гарьке Сэ (уверен, что это будет ему особенно приятно).

У меня сегодня траур: у соседа бобик сдох.
Хоть какой эт, бля, был, бобик! Настоящий крокодил!

Оч. таинственной породы, но до жуткости свиреп.
Кровожаден, беспощаден – прямо слюнь из пасть висел.

Настигал меня три раза, и портки мне рвал насквозь.
А однаж вцепился в жопу, игодицу прокусил.

Я завыл от дикой боли, упустивши кал в трусняк.
Пёс, унюх вонючу массу, разозлобился вконец.

Ах, ишо ты злиться вздумал! Возмутился я тогда,
И схватив каку-та палку, йопнул псину по хребту.

А вчера, нажравшись каши (я, ей-Богу, не травил!),
Вдруг он ножками подрыгал и глазёнки закатил.

Я сегодня взял бутылку – надо ж гада помянуть!
Хоть скотиной был премерзким, только всёж так божья тварь!

Лирико-анатомическое (эротическая элегия)

-Рыбаки ловили рыбу,
А поймали рака.
Целый день они искали,
Где у рака срака –

Старинная русская притча-мудрость



Вдруг в кустах прибрежных – шорох,
Глянули –обмлели!
Чью-то оч. могучу жопу
Сразу разглядели.

Игодицы огромадны
В тех кустах сверкали,
И пердячий звук прелестный
Громко издавали.

Эта жоп – всем жопам жопа!
Прямо загляденье!
Тока кто же обладатель
Эта достиженья?

Оказалося –бабища
В те кусты покакоть
Незаметно забралась,
Вот кака шалунья!

И забыв совсем про рака
Что валялся рядом
Долг ту бабу оглядали
Обалдевшим взглядом.

А когда она, отсравшись
И гремя мудями,
Удаляться начала
Громными шагами,
Долго вслед они смотрели
Той могучей жопе.
Нет, Россию никогда
Не догнать Европе!

Гарька и весёлые парашютчики-2

Посвящаю ему, неутомимому пропагандисту такой дикости, как трезвый образ жизни, а также фанатичному огородщику, выращивающему год от года такие невиданные урожаи, о которых приличным людям даже неудобно говорить вслух

Хорошо на огороде!
Подрастают огурцы,
Наливается капуста,
Будет славный закусон!

Гарька –зверский огородщик!
Обводя любовным взгляд
Огородные просторы,
Чешет правое куко.

У него настрой прелестный,
Щас он схватит в рук лопату,
Иль мотыгу, или грабли,
Иль кувалду – всё равно.

И начнёт ударн трудиться,
Обливайсь могучим пОтом,
Прям до дрожи во коленках
Любит он дурацкий труд!

Но, увы, мрачает душу постороннее жужжанье
И други противны звуки с близлежа аэродром.

В небеса там поднимают всяк летательн аппараты,
Из котор потом выпрыги парашютчики-младцы.

И прыгАют, и прыгАют час за час неутомимо,
Настоёбливают прямо бесполезностью своей!

И кричать начнают Гарьке: щас насрём отсюда сверху
Прям на голову твоёву! Вот уж будет смеху прям!

Гарька злобится, пыхтится, делай вид – не замечает,
Только панамку надевает, чтоб защит от ихний кал.

А потом, достав рогатку, из кармана штанового,
Метко лупит прям по жопам парашютчикам лихим.

И визжат как поросёнки, когда целко попадает
Он тяжёл железной гайкой в парашютный ягодиц.

День проходит незаметно в сих диковинных батальях
Сверху кал летит изрядный, а навстречу –гайки в жоп.

Успокоются лишь в темень,
ДосытА назглалявшись.
Все довольны: Гарьк –обсратый,
Те – все жопы в синяках.

Грустное (автобиографическая элегия)

Посвящаю моему скромно-застенчивому другу, некоему Гэ

Мне сегодня очень грустно.
На похмелку – ни рубля.
Пью водичку из-под крана,
Облегченья – ни куя.

Эх, сейчас принять б граммульку,
Пива кружечку вдогон!
Но меня никто не любит,
Потому что люди злы.

Взвою я в тоске бессильной,
Что за жизнь, йибёна мать!
Где же ты, дружище Гарька,
Руку помощи подай!

Но не слышит друг любезный,
В огороде он сейчас.
Машет тяпкой некультурной,
От усердия пыхтит.

А потом, устав смертельно,
На скамеечке, в теньке,
Он бутыль откроет пива,
Гарька – знатный пивосос!

И сбираяся с «фазенды»,
Обоссав сосед забор,
Он летящею походкой
На автобус побежит.

Протрясётся час в дороге,
Дома сжрёт кефир стакан.
Что ему мои мученья?
Пусть хоть сдохну я сейчас!

Гарька-пивосос (биографическая кантата)

Посвящается ему, большому любителю

Гарька –русский богатырь.
У него большой пузырь.
Как надуется пивка,
Поливает сдалека.

А пивко он уважает!
Литра два заглотит враз.
Или три, но понемножку,
Если сразу - мож срыгнуть.

Да, насос он оч. могучий!
Им гордится весь народ!
Если ж дать ему селёдку,
Пива литров пять сожрёт!

А проссамшись капитально,
Утерев широкий рот,
Он без всякого напряга
Цел ведёрко засосёт!

Я горжуся нашей дружбой,
Ставлю всем его в пример.
Каждый рад по ём равняться,
От старик до пионер!

Лирически-патриотическое

Посвящаю застенчивому созерцателю жизни , некоему Гэ-Сэ. Ты слышь меня, Гарька?

Хорошо сожрать сосиску,
Выпить кЕфиру стакан.
И потом, гремя мудями,
Завалиться на диван.

И включивши тиливизер,
Окунуться в жизнь страны.
Эх, мудянки вы, мудянки!
Над быть в курсе новостей.

Люди сеют, жнут и пашут,
Проливая пот в труде.
Нет, какой же удивитель,
Работящий наш народ!

И гордюсь, что с ним, народом,
Я живу в одной стране!
Принесите, бл.ди, пива,
Хотца воблы тоже мне!

Выключаю тиливизер
И ложусь быстрее спать.
Снятся сны мне трудовые,
Я – герой, ебёна мать!

Неврастенически-зоологическое

Посвящаю Гэ и Сэ (догадался, друг кудрявый? Про тебя я говорю!)

Воют кыски на помойке,
Свадьба нонче у кошар.
Удавить бы этих тварей,
Но люблю животный мир.

Вой становится сильнее,
Нестерпимей ихний звук!
Расстрелять бы их из пушки,
Но юннат я, кыскин друг.

Вот они орать перстали,
Жрут какую-то куйню.
Я пойду посплю пока что.
Нерв в порядок приведу

Торжественная песнь плывущего гондона

И опять вы не угадали, кому я этот шедевр посвятил (хотя я-то, конечно, его знаю! А кому же ещё? Конечно, ему, серьёзному и грустному!)

По реке плывёт гондон, а вокруг – природа.
Хороша ты, красота, русского народа!

И гондону хорошо, и реке не кисло.
На высоком берегу видят гармониста.

На тальянке он исполнит песенку лихуя,
Чтоб на досталось никому его большого ху…

Девки вкруг его поют, сиськами махая.
Вот какая у него песня удалая!

А гондону снится сон, оченно приятный.
Будто он - большой корабль, чистый и опрятный.

Бороздит он океаны, надувая паруса,
Ах, какая это гадость, ливерушка-колбаса!

Смело мчится он вперёд, чтя морски законы.
А навстречу выплывают дружбаны-гондоны.

В дозоре

А кому посвящаю – НЕ СКАЖУ (хотя ОН, конечно же, сразу догадывается, потому что у него – тот самый БИНОКЛЯ! Он, доверчивый, сам мне о ём недавно рассказал!)

У окна сижу с биноклем,
Наблюдаю быт вокруг.
Скока ж можно интересно,
Наблюдая, подсмотреть!

Вот какая-то бабища
С таза вешает бельё.
Достаёт трусняк огромный,
Лифчик видом с парашют.

А в квартире, что напротив
Вижу юные созданья.
Мать моя, они ипуца!
Без стесненья и трусов!

Вот весёлый алкоголик,
Озорун и баловник,
Примостился у забора,
Чтоб его сейчас обссать.

Он попил сегодня водки
И, наверно, сколько-т пива.
Вот сейчас его и дует.
Не резин же моч. пузырь!

Увидал мою биноклю
(Вот ведь чёрт какой глазастый!),
Усмехнулся препохабно,
Потрясая писуном.

И подняв кирпич могучий,
Необссатый у забора,
Замахнулся, чтобы кинуть
Прям его в моё окно.

Но смешны его угрозы.
И смеюся я бесстрашно!
Потому что проживаю
На девятом этаже!

Смотрю я с изумлением на наш микрорайон… (лирическое)

Посвящаю Ему, некоему конкретному проживателю-наблюдателю, восхитителю и возмущателю жизни и бытия некоего микрорайона К-во, этакому Нестору-летописцу тамошних суровых микрорайоновских будней, а также скромному садоводу-огородщику, фанату парашютнического спорта с его на хер никому не нужными прыжками с немыслимых небесных высот прямо на грядки с огурцами, хреном и крапивой.

Я у нас в микрорайоне поражаюсь на людей.
Эт не люди, это –бл.ди. Удивительный народ!

Постоянно очень пьяный, беззаботный словно пень.
От его дичайших криков у меня давно мигрень.

Или сильно обожравшись, лезет в речку искупа.
И, конечно, часто тонет, выпуская пузури.

А ещё он любит песни матерщинные пропеть
Про правительство и тёщу, всё ему про всех наср.ть.

А зимой обледенелой ловит он под лёдом рыб.
Вот дурацкое занятье! Лучше б книжку почитал!

Я смотрю и удивляюсь, что ещё живу на све,
Как пока не удавили на родимой стороне!

КАНТАТА ПРО ПРЕКРАСНОГО, ОТНОСИТЕЛЬНО МОЛОДОГО ЧЕЛЛОВЕКА И ЕГО ПРЕКРАСНЫЙ И СКРОМНЫЙ ЧЕЛОВЕЧЕСКИЙ БЫТ

Посвящаю моим лучшим друзьям, трамвайным кондукторам пятого разряда трамвайного же депы имени Франсиско Гойя- Гарьке Сэ и Боцму Ко

Я с утра покушал супу.
Три тарелки. Суп хорош!
Со свининою базарной.
И яичко облупил.

И яичко тоже скушал,
Майонезом сверх полив.
А чего не поливать-то,
Есть в банке есть оно?

А потом покушал тыкву,
Что томилася пол-дня
На поддоне во духовке,
Вся обсыпана сольцой.

Пять кусков сожрал, любуясь.
Семь осилить я не смог.
Слабый стал я потому что.
Раньше б запросто пожрал!

А потом пожрал картошки,
Что была в сковороде
С луком сладким прожарЁна.
В ей добавлен помидор.

Три потом пожрал котлеты,
Также крылушко гуся.
Громк хрустела по зубами
Эта сам гусячья кость!

На десерт поел сметаны.
Да, немного. Литра два.
От сметаны (это знаю)
Жирность тела, скромность дух.

Всё запил кваском бодрящим.
От него прелестен кал.
Вылезает. Не волнуясь,
Из прямой моей кишки.

А потом прилёг в диваний
Телевизор вслед включив,
Чтоб смотреть там передачу
Про людей и про бл.и.дей.

В той прекрасной передаче
Две могучие бабёх
Женихов невестам ищут.
Те невесты так скромны,
До того им, лЯдям, хотца,
Что зубами аж скрипят.

Вот такая передача.
Очень я её люблю.

Кантата о деве, которая ходит по пляжу дерзко, и обо мне, любимом, идущему в пивную «Василёк»

Вышла к пляжу. Ходит гордо.
Сопли брызжут из ноздрей.
Это кто? Гандонья морда.
Ты беги от ей скорей!

Или к ей. Она же дерзка
И чувствительна без мер.
Пнёшь её – вскричит буквально:
«Не толкайся, хулюган!
Помогите! Приставают!
Где милиция? Угу!».
Так орёт, как будто в ж.пу
Ей воткнули кочергу.

Ничего ей не втыкал я.
Просто пнул разок ногой.
Вот ж собака! Разоралась!
От неё пойду домой.
Иль в любимую пивную.
К людям милым. Не блидям.
Выпью водки. Выпью пива.
И чего-нибудь пожру…

КАНТАТА О СМЕШНОЙ ОБЕЗЬЯНКЕ С КИРПИЧАМИ И ДУБОЛОМЕ ГАРЬКЕ С КУСКОМ ГАВНА

Кто гуляет вдоль забора, собирается кирпичи?
То смешная обезьянка, и зовут её Чи-чи.
А за ней крадётся Гарька. Он - известный дуболом.
Этот Гарька – попрошайка. Ходит с мылом и вином.

И сейчас опять он пьяный,
И сейчас в руках гармонь.
На лугу пасётся гарькин
То ль кобыла, то ли конь.

Он сейчас в его заскОчит,
Унесётся в дальний свет.
Убегает обезьянка,
Унося в зубах букет…

Хороши на речке дефьки, или Кантата о нежности

Посвящаю Сиркуньке быстрокрылому

Наш Сиркец пришёл на речку.
Будет там купать овечку.
Гарьку тоже искупнёт.
Взвеселится весь народ!

Будет в Гарьку пальцем тыкать
И овечке даст пинка.
А Сиркец пожрёт морожен,
Улыбнётся всем слегка
И залезет на заборий,
Чтоб глядеть в речную гладь.
Увидает дев шалавых.
Далеко тех дев видать!

И слыхать их тож далЁко!
Ведь же ржут как кОней хор.
А внизу, под косогором
Пролегает дед Егор.

Он там спрятался от девок.
И от Гарьки тоже спрят.
Дед Егорий - алкоголик!
Он ни в чём не виноват!

ГАРЬКА – ЗАВИДНЫЙ ЖЕНИХ, или И СНОВА О НЕЖНОСТИ (кантата)

Гарька – парень очень дерзкий.
В Колычёве дерзче нет.
Раздаёт пинки соседям
Посещает сельсовет.
Жрёт батоны и свинину,
Пьёт прокисшее ситро.
Круглый год он ходит в шляпе
С кашемировом пальто.

Дефьки ахают, увидя:
« Разбегайтесь! ОН идёт!».
И скрываясь в подворотнях,
Пожирая бутерброд,
Об одном своём мечтают:
Не заметил чтобы их.

Вот какой он безобразный,
Восхитительный жених!
Да, завИден! Он ж кондуктор
При трамвайновом депе.
Потому и ходит гордо
В кашемировом пальте!

Пояснение:
Колычёво – микрорайон подмосковной Коломны на берегу эр Ока. Славен женихами и макаронами

ВОТ ТОВАРИЩ МОЙ ПРЕКРАСНЫЙ!

Посвящаю ему, красавцу зверскому, коварному соблазнителю дев прелестных, но шалавых, возлегающих лучезарными летними днями на пляжУ у эр Ока микрорайона Колычёво, что в подмосковной Коломне

Гарька, зверская душонка,
Любишь кушать ты тушёнка?
А котлеты любишь жрать?
Берегись, йипёна мать!

Я тебя поймаю в поле,
Дрыном охирачу.
И тогда настанет СЧАСТЬЕ!
И никак иначе!

Заревут тогда коровы.
Зацветут покосы.
И прекрасные селяне
Все наточут косы!

И серпы достанут с полок,
Чтобы резать яйца!
И навек продлится дружба
Русского с китайца!

В ЭТОТ СЛАВНЫЙ ЖЕНСКИЙ ПРАЗДНИК… (кантата)

Вас с Восьмым поздравлю марта
И с решением проблем.
В этот праздник благородный
Я чего-нибудь поем.

Колбасы какой-нить, может.
Иль салаки граммов сто.
Этот праздник мне по нраву.
Надеваю я пальто
Торопясь по переулку,
Люди некие идут
В магазины и в пивные,
На завод и в институт.

Я один не тороплюся,
Глубоко дышу весной.
На душе – прелестность быта.
Я же парень молодой!

Вам я тоже пожелаю
В этот праздник песни петь.
Чтоб от вас бежали в страхе
И лисица, и медведь,
И сосед хромой с лопатой,
Прочий вредный человек.
В общем, вам желаю счастья
И приятностей навек!

Кантата о моём товарище Гарьке, который похож на Наполеона Буонопарте…

Посвящаю одному моему давнишнему другу. Который ничтоже сумнящеся

Подлость морды – угнетает.
Подлость морды – тяготит.
Гарька это понимает.
Потому у Гарьки – ВИД!

Но не подлостью душонка
Наполняет жизни бег!
Не скотинностью поступков
Сохраняет оберег!

Подломордость это ЗНАМЯ!
Подломордость это стон!
Оттого похож на Гарьку
Бонапарт Наполеон…

Кантата о Гарьке противном и его лиловом глазе, который сейчас улетит

Моему милому товарищу, имя которого таится в полумраке неотчётливых тем

Бывают зверскими собаки,
Бывают волки, оленЯ.
Гарьку Конторскому до сраки,
Покуда вертится Земля,
Покуда плавает селёдка,
Покуда зреет ананас…

Я щас тебе по морде врежу
И улетит лиловый глаз!

Я покакать хожу в коледор… (кантата)

Посвящаю моему скромному другу, так и не находящему себя в юдоли нашей грустной жизни

Гарька Фляжкин – котлетное счастье.
Но исчезнет усталость с лица!
Не видала Отчизна такого
Изощрённого, бл.ть, подлеца!
Не видала зелёной дубравы
И покрытого ряскою дол…

Я гуляю один по бульвару,
А покакать пойду в коледор.

С Гарькой я иду по родному Старойобску… (кантата)

Посвящаю моему давнему другу, по должности – скромному трамвайному кондуктору, по характеру - неугомонному путешественнику по экзотическим местам

Песнь прекрасная несётся
Под унылою луной.
Я – красивый, может, мальчик.
Только мальчик молодой.

Гарька мальчик тоже славный.
Тридцать восемь Гарьке лет.
Пожирает в завтрак кашу,
И свинину – на обед.

Вместе песню исполняем
Про весёлый паровоз,
Что везёт нас в город славный
По названью Старойобск,
Где все улицы тенисты,
В магазинах – колбаса,
А в пивных дают пельмени.
В парках – девичья краса.

Мы идём по Старойобску
И летят нам мухи в рот.
Хороши в аллеях дефьки,
А в шалманах – бутерброд!

Гарька и дефьки с гусями (поэма)

Посвящаю ему, красивому и могучему. Да он просто невыразимо хорош в своей природной простоте (или простАте. Как правильно-то?)!

Дефьки на прУде гусей выпасали,
Водную гладь оглашая, шумя.
Вдруг камыши на воде зашуршали.
Кто-то в них прятался, сволочь такой.

Дефьки, визжа, сгуртовалися в кучу.
Вдруг там разбойник коварный сидит?
Выскочит резво с железною саблей,
Девок шалавых саблЁй победит?

Или там дворник с лопатой железной?
Или кондуктор трамвайный, нахал?
Иль князь Гвидон, что с царевною Лебедь,
Что на царевну гвидон свой поклал?

Странная, в общем, там особь таится.
Может, гранату туда запулить?
Иль беляшами попробать кидаться,
Чтобы черепушку ему проломить?

Девки терялись в раздумьях и мненьях,
Но раздвинУлись, кусты, наконец –
И показался наш парень прелестный,
Гарька такой удалой молодец!

Ты отчего там, Гарюха, скрывался –
Дефьки к нему подступили всерьёз.
Думал, что мы не заметим движенья,
Быдя в плену своих девичьих грёз?

Быстро ответь, безобразник бывалый!
Гарька смущённо мордУ почесал.
После вздохнул, наконец-то, признался,
Что подглядеть он желался, нахал,
Если вдруг дефьки захОчут купаться.
Очень он любит тогда подглядеть!
Всё он на свете тогда забывает,
И не боится ни волк, ни медведь!

Дефьки, услышав ответ, покраснели
Гарьку в крапивы забросили куст.
Вот тебе, Гарька, парнишка газастый!
Ишь, ты какой оказался наглец.

Сиськи и ж. опи ему покажите
В ихней прелестной, йибенть, наготе!
И завизжали опять в озлобленьи.
Гуси опять затерялись в прудЕ!

Итог:
Три дня болела Гарьки ж.па.
Три дня он кушал огурец.
Зато теперь никто не скажет,
Что он – отчаянный наглец!

ЛЮБОВЬ СЛУЧИЛАСЬ ПОЧЕМУ-ТО… ЛЮБОВЬ СЛУЧИЛАСЯ НАКОЙ…

Посвящаю не себе (на … себе-то!), а одному моему замечательному товарищу, который проживает прямо над красавицей Окой

Дева превосходная лежала на пляжу.
Подойду тихонечко, рядом полежу.
Ей начну оглаживать спину и живот.
Может, договОримся кой о чём-то, вот.

Коль не договОримся – пну её ногой.
Я ж пока физически парень молодой.
У меня, красивого, всё же впереди!

И пройдут над пляжием летние дожди…

ВЕСНОЮ ЛЮБОВЬ РАСЦВЕТАЕТ НЕЖДАННО…

Посвящаю моему лучшему другу, отважному матросу, вынужденному сейчас по причине списания на берег (по причине пьянства) работать трамвайным кондуктором в трамвайном же депе имени Бонч-Бруевича. Но он и там матрос-гроза морей!

Гарька-Гарька, куй зелёный
Под названием ЛЮБОВЬ!
Отчего не жрёшь свинину?
Лук не жрёшь? Не жрёшь морковь?

В чём свинина виновата,
Что её не хочешь жрать?
Знаю: ты нажрался пышек
И свалился под кровать!

И весна свалилась вскоре,
Словно в чашку чайный лист.
Пиво пей и жри свинину!
Я сегодня – гармонист!

ГАРЬКА, РОДИНА, КОМ-СО-МОЛ!

Посвящаю моему другу Гарьке Сэ, одному из первых борцов пятилетки за осуществление грандиозности плана ГОЭЛРО за мир во всём мире!

Много в жизни проблем и свершений!
Я по всем ним достойно прошёл.
И девиз я придумал как гений:
« Гарька дерзкий, страна, комсомол!».

Кто такое то самое Гарька?
Так, один… Мой давнишний сосед.
Ничего из себя представляя,
Он – источник восшествия бед.

С ним борюсь с самогО я младенства,
И куда бы он, бл.ть, не пошёл
Я твержу, не впадаючи ы детство:
« Гарька мерзкий. Страна. Комсомол!».

И уверен: его поборю я!
Пусть седеет брунета хохол!
Только следую я неотступно:
«Гарька славный! Страна! Комсомол!»

Пусть сметают меня ураганы!
Пусть тружуся как загнанный вол!
Но твержу помертвевшее губами:
«Гарька братский! Страна! Комсомол!»