Повторные истории

Еду утром в метро. Самый пик. Стою возле дверей, не могу пошевелиться. Двери открываются. Энергичная женщина ввинчивается в стоящих людей и тянет за руку солидного мужика. Тот стоит и не знает что делать. Она не дает дверям закрыться. С помощью двух парней мужик еле втискивается. Поезд трогается, и она начинает: "Спишь на ходу. Да что ты вообще можешь?". Стоящий рядом мужичок с тяжелым перегаром изрекает: "Чего орешь? Может он тебя тут бросить хотел. Ну не повезло человеку".

Пришло сообщение:
«Превет красавитса! Я твой мичта!»

Тaк и хотела в ответ написать:
«Учи русский, придурок!»,
но сдержалась.

Отвечаю:
«Превет! Эсли у тибя ecт машына, кувартира и праписька, то ты пичта мaя!»

Не поверите, ответил:
«Ты чтo, бялть, нирусская?!»

Конец 90-х, в газете "Совершено секретно" появилась большая статья о Сталине. Разумеется критическая. Там была фотокопия поступившего письма немецкого политэмигранта, жившего в новой России. Он предлагал в рабоче-крестьянском государстве, разрешить, наконец, пролетариям-гомосексуалистам открыто любить друг друга. Видна резолюция Сталина - "Идиот. В архив". Рабоче-крестьянского государства больше нет, и этого запрета тоже нет. Не уверен в ответственности лично Сталина за этот подход. Началось это задолго до него. Запретов действительно стало меньше. Но, в основном на уровне гомосексуалистов. Почему-то, кажется, что если бы, каким-то чудом, вернулись многие социальные гарантии, действовавшие при Сталине, то большинство гомосексуалистов не стали бы возражать.

Первый год семейной жизни. Лежу перед телевизором, заходит молодая жена. Спрашиваю: Любишь? Да!!! Сделай большой бутерброд и принеси с чаем. Летала как пуля. Прошли годы, и если попробую повторить пассаж насчет любви и бутерброда с чаем, то боюсь получить нечто другое. Возможно, многое проходит, хотя склоняюсь к мысли, что у каждого времени свои законы.