9-м мая навеяло.
Про дедушку и бабушку. Наша деревня неудачно расположена (Литва). Проходной двор. Туда-сюда во все века так и шастают, то монголы, тевтоны, шведы, французы, а поляки и немцы без счета (по два раза только за последние 100 лет), ну Буденный , Черняховский и другая Красная Армия раза три приходили. Вокруг дома даже забора нет, и собаки во дворе нет, от века так повелось, все равно сломают или сожрут. не помнящий родства, если первым делом горят церкви, костелы и кирки, где были все архивы? Это вам не Исландия. Но в доме сохранились старые книги и иконы, мне их в руки на давали, мал еще. О деде, летом в 45-ом что-ли пришла Советская Власть, думаю летом, со слов бабушки, деда вызвали в управу или волость, не помню точно, избили и выпороли, потому что дом был в 100 метрах от дороги (он и сейчас там стоит) и не сгорел. Типа немцы дом не сожгли, потому что дед им помогал, логично? Но все-таки деда отпустили. Он когда вернулся, в дом не пошел, а пошел на речку - кровь смыть, значит было лето. Где happy end?
Через год-два деда вызвали в город и дали какую-то медаль, потому что он был секретный подпольщик.
Где смеяться?
И сейчас в деревне об этом лучше не рассказывать.
Когда я был маленький, сходил с ума по канцтоварам. Мама замучилась покупать мне альбомы для рисования и коробки с карандашами, помню, были наборы по 6, 12 и 24 разного цвета. Самые невостребованные были малиновый, розовый и белый карандаши. Потом дошла очередь до акварельных красок, как сейчас помню названия некоторых цветов - "берлинская лазурь" и "жженая охра". Аэрограф мне так и не купили, дорого, а чтоб заполучить готовальню - я после школы поступил в политехнический институт, там были начерталка, механика и еще какая-то фигня. В бархатной готовальне были два циркуля и балеринка, и латунные рейсфедеры, но тушью мы так почему-то и не чертили. На той фигне - сопромате - я сломался, видимо устал, бросил рисовать, и пошел отдохнуть на пару лет в армию , и начал писать простой шариковой ручкой стихи любимой девушке и письма на родину. Ну и там меня почти совсем отпустило, т.к. после службы, боевого дежурства и караула, пришлось рисовать инструкции на кухню, Боевой Листок и секретные планшеты на ДБС.
Слава Богу, пришла молодая смена, боец из Питера по фамилии Фукс. Я - рядовой Шульц и мой предшественник художник мл.с-т Далакян, оба не знали как избежать этой привилегии. Чесслово, после бессонной ночи, проще дрова колоть или снег на позиции кидать, а не писать дурацкие плакаты в теплой ленкомнате. Кстати, между делом я там прочел первые четыре тома из ПСС В.И Ленина.
Почта. Девушки и мамы. Изредка всех нас родители баловали почтовыми посылками, ну там лук, чеснок и сигареты, один раз летом мне мама прислала в коробке красные помидоры, целую коробку красных помидоров, мы их тогда месяц на ДБС ели. В тот раз мы попали на сопку в смену на полтора месяца, почти на все время восьмерым хватило. Кто служил в Заполярье - поймут.
Там внизу в казарме оптимист Фукс пишет бабушке в Питер и тоже получает посылку из дома - коробочку плакатных перьев "Редис" и бутылочку черной туши. Не знаю, что стало с Фуксом, я той осенью дембельнулся.
А своей дочке сейчас, через двадцать лет, я покупаю холсты, рамы, кисти, краски. Ей нравится сажа, фуксия и золотой.