Федор Никифорович Плевако (думаю, юристам, здесь присутствующим, это имя
что–то скажет) более всего интересен своими выступлениями в суде:
Защищает он мужика, которого проститутка обвинила в изнасиловании и
пытается по суду получить с него значительную сумму за нанесенную
травму. Обстоятельства дела: истица утверждает, что ответчик завлек ее в
гостиничный номер и там изнасиловал. Мужик же заявляет, что все было по
доброму согласию. Последнее слово за Плевако.
"Господа присяжные," — заявляет он. "Если вы присудите моего
подзащитного к штрафу, то прошу из этой суммы вычесть стоимость стирки
простынь, которые истица запачкала своими туфлями".
Проститутка вскакивает и кричит: "Неправда! Туфли я сняла!!!"
В зале хохот. Подзащитный оправдан.
Гуркхи участвовали во многих военных кампаниях Британской империи и
снискали славу верных своему долгу, дисциплинированных, умелых бойцов.
Вот что, к примеру, сказал о них фельдмаршал лорд Слим: "Господь создал
гуркхов как идеальных пехотинцев, стрелков - храбрых, стойких,
терпеливых, легко приспосабливающихся, искусных в маскировке,
испытывающих гордость за свою военную историю, отвечающих преданностью.
К этому можно добавить честность в словах и делах, безупречный строй,
бодрый дух. Я всегда испытывал большое удовлетворение от службы с
солдатами-гуркхами".
Уроженцы высочайших гор мира и густых непроходимых джунглей, гуркхи
имели неоспоримое преимущество при ведении боевых действий в подобных
условиях. Первая мировая война стала более серьезным испытанием для
гуркхских стрелков. И все же они отличились и на европейских равнинах.
Вначале о гуркхах мало кто знал, но после ряда жестоких сражений о них
заговорили - в войсках Антанты - с восторгом, а у их противников - со
страхом.
Так же беззаветно сражались гуркхи и на фронтах Второй мировой: против
Роммеля в Египте, освобождали Италию.
В той же кампании произошел и забавный случай. В гуркхскую часть прибыл
авиационный офицер для того, чтобы набрать солдат для десанта.
Обратившись к строю, он спросил: "Кто согласен спрыгнуть с самолета в
тыл врага - выйти вперед". Гуркхи поинтересовались, на какой высоте
будет проходить полет. Не понимая, для чего им нужны эти сведения,
офицер ответил: "Примерно три тысячи футов". Тогда из строя вышло около
трети солдат. "И это неустрашимые гуркхи, - скептически произнес офицер.
- Остальные испугались?" "Если бы самолет летел пониже, согласились бы
все", - объяснили ему. Оказалось, простодушные гуркхи не поняли, что их
обеспечат парашютами.
При всей комичности, вот, как описываются их боевые качества.
Он был гуркхом, а уже одно это означает, что на его фоне самые грозные
самураи смотрелись бледно. С потомками самураев молодому непальцу и
пришлось столкнуться во время Второй мировой войны.
В боях за Бирму его отряд как–то атаковал позиции японцев. Те ответили
огнем из пулеметов и минометов, а также забросали нападавших гранатами.
Гуркхи залегли, после чего их стал расстреливать японский снайпер.
Гурунг попробовал достать его с земли – неудачно. Тогда гуркх встал и,
после того как снайпер открыл по нему огонь, определил его
местонахождение и спокойно застрелил из своей винтовки. Отряд начал
продвигаться вперед, но вновь попал под шквальный огонь из окопов. Опять
выручил Гурунг. Не ожидая приказа, он один начал зачищать окоп за
окопом, орудую гранатами и штыком. Все это время по нему велся
пулеметный огонь из ДОТа. Гурунг забрался на него сверху, кинул внутрь
две дымовые шашки (гранаты уже закончились), а затем убил ножом
выбежавших японских солдат. С оставшимся в ДОТе пулеметчиком он
разделался при помощи подвернувшегося камня. Японцы вскоре пошли в
контратаку, но Гурунг с тремя присоединившимися солдатами отбил ее,
нанеся врагу тяжелые потери. За этот бой он получил Крест Виктории, что
автоматически ввело его в класс людей, сопоставимых по крутости с Чаком
Норрисом. Когда война закончилась, его уговаривали остаться в армии
(немудрено!), но он предпочел вернуться к семье в Непал.