Истории - другая десятка

"Поиск по сайту" данной истории на anekdot.ru не нашел, поэтому решил
запостить.

Опубликовано в журнале "АЭРОФЛОТ", номер 7-8 за 2001 год.

Сказать, что в августе в Турции жарко, значит ничего не сказать. Поэтому
больше о жаре - ни слова.
У бассейна появляется стройная, худенькая девушка. Белые прямые волосы
под пажа, в движениях - изящно-упругая гибкость танцовщицы. Кажется,
русская. Так и есть. К ней подходит мужчина, видно, муж, и говорит: "Ну
чего?" Ему лет тридцать пять. Не меньше ста сорока килограмм веса. Метр
девяносто - девяносто пять. Хищные, плотоядно вывернутые губы.
Сладострастный нос. Живот такой, что сразу хочется шлепнуть по нему
чем-нибудь плоским и звонким. От него исходит мощь, как от насоса.
Через полчаса мы знакомимся. Он представляется примерно так: "Меня зовут
Ренат. Я московский татарин. Но я пьющий татарин. Здесь нет нормального
пива. "Эфес" - это не пиво, а моча Дэн Сяопина... Нормальное пиво - это
"Туборг". "Туборг" в Турции отсутствует как класс. Турки душат нас своим
"Эфесом", как курдов. Виски здесь тоже не виски, а водка можайского
розлива. Вчера я выпил всего-то одну бутылку, а сегодня у меня болел
череп. Не голова, а именно череп, кость. Это не отель, а крематорий...
Это называется анимейшн? - Он тыкает своей указательной сарделькой с
золотым перстнем в двух полудохлых турков, сонно перетаптывающихся на
сцене под песенку про Барби. - Это не анимейшн, а группа "Геморрой". Вы
бы посмотрели наш номер. Это карцер. Кровать, кресло, остального места -
на полменя. Кровать тоже для полменя. Кресло - для моего кулака. А их
шведско-турецкий стол? Вы когда-нибудь видели такое разнообразие
вариантов тюремной баланды? Посмотрите на меня. Что я буду есть?"
Ренат, пионово-розовый, потный и злой, говорит долго и страстно. Его
жена Оля, пытаясь обнять супруга и трогательно картавя на "р", повторяет
скороговоркой:
- Успокойся, Ренатик, не волнуйся, Ренатик, все нормально, Ренатик...
Она, обнимающая Ренатика, похожа на бабочку, расправившую крылья на
вековом дубе. Ренатик не унимается, рычит на весь бассейн:
- Я пьющий московский татарин! Мне надо выпить. А что я буду пить? Этот
коктейль в баре? Эту смесь "Солнцедара" с водой из канализации? Вчера,
после прилета, я достал все, что было в мини-баре, и слил в один стакан.
Получился коктейль "Взятие Измаила". И что же? Легкое утоление жажды.
Это называется отель "пять звезд"? Это отель "пять пинков в живот"... Я
пьющий татарин...
И так далее. Десять дней отдыха мы проводим вместе. Удивительно
колоритная пара. Особенно Ренатик. Любую речь он завершает словами:
"Заявляю это как пьющий московский татарин!" Или: "Даю слово пьющего
московского татарина!"
Слушать его можно часами. Он как-то особенно, нетрезвым
татаро-московским оком, видит мир. Не критически, нет. Как-то с
обратной, другой, запредельной стороны.
Особенно прекрасен он за столом. Каждый день мы обедаем в маленьком
ресторанчике с тростниковой крышей, обдуваемом легким ветром с моря.
Ренатикова туша - в центре ресторанчика. Ренатик возвышается над столом,
как Ататюрк, папа всех турков. С турками он говорит по-русски. Понимать
его - это их проблема. "Гаврила, к ноге!" - так подзывается официант,
пожилой турок, напоминающий спившегося пирата. Ренатик делает заказ для
всех нас. Возражать ему нельзя.
- "Туборг" есть?
- Ноу "Туборг". "Эфес", гуд "Эфес"! - по-собачьи улыбается Гаврила.
- Ладно. Десять банок вашей мочи. Понял? Десять! - Ренатик энергично
показывает Гавриле десять пальцев, причем Гаврила от этого жеста в
страхе отшатывается. - Принесешь девять - убью. Что дальше? Виски -
триста. Нет, отставить! Триста пятьдесят, А... давай пузырь! Так! -
Ренатик гулко сглатывает слюну, ерзает, дышит, сопит, вытирает пот со
лба. - Салатов - пять. Нет, шесть. Два запасных. Суп... Суп отставить. У
вас не суп, а...
- Ренатик, - волнуется Оля, виновато косясь на нас.
- Что Ренатик? Ренатик хочет кушать! Так. Из супа вашим мумиям клизмы
ставить. Рыба. Что с рыбой? - Волнение, сопение, чудовищное колыхание
тела; ресторан весь, как завороженный, следит за Ренатиком; с улицы даже
заглядывает, разинув рот, какой-то сопливый турчонок на велосипеде. -
Рыба - большая. Понял? Биг фиш. Очень биг. Есть у тебя, лишенца, большая
рыба? Покажи. Бегом. Мухой.
Турецкий Гаврила подагрически семенит на кухню. Через минуту он и еще
один какой-то рахитичный юнга несут на блюде большую рыбу. Ренагик
остервенело нюхает ее, любознательно тычет в нее мизинцем (двое
паралитиков при этом еле удерживают поднос в руках), заглядывает рыбе в
зубастый рот, как коню.
- Это не рыба, а теща дяди Степы. Сволочь ты, Гаврила. Я тебя уволю.
Хлопчика тоже. Но не сейчас.
Гаврила соединяет на своем лице муку вины и восторг подобострастия.
Кажется, что вот-вот он начнет оправдываться: "Сами мы люди не
местные..." Но он молчит. Молчит и рыба. Ее оловянный глаз смотрит на
мир спокойно и безучастно.
- Так, ладно, - рокочет Ренатик. - Жарь свою верхоплавку. Тебе дается
пятнадцать минут. Понял? Дальше. Что дальше? Лаваш. Десять лавашей.
- Куда столько? - робко встревает Оля. Уже произнося "столько", она
понимает, что затеяла это дело зря. Ренатик разрывается, как шаровая
молния.
- Всем молчать! Пятнадцать лавашей! Я съем четырнадцать. Теперь: гарнир.
Гарнир - это важно. Гарнира должно быть много. 3аявляю это как пьющий
татарский москвич. Картошка. Жареная. Чтоб хрустела. Громко. Большое
блюдо, с горкой, - он показывает руками большое блюдо и горку, турки
опасливо делают два шага назад. - Боитесь? Правильно. Могу и убить.
Шутка. Что дальше? Креветки. Покажи креветки, халдейская морда.
Всеобщий переполох. Появляется блюдо креветок, разложенных на льду.
Креветки хорошие, крупные, с пол-ладони, настоящие королевские креветки.
- Помесь тараканов с презервавивами! - Ренатик возмущен. - Я буду есть
этих гимназистов?! Сволочи! Ладно. Двадцать штук. Двадцать, понял? -
Следуют два жеста, турки два раза вздрагивают. - Принесешь девятнадцать
- изнасилую всех. И хлопчика тоже.
У хлопчика такое лицо, как будто его уже изнасиловали. Он болезненно
улыбается, ежится, по турецкой национальной привычке немедленно чешет
все, что чешется.
- А ты, - Ренатик тычет пальцем в юнгу, - чтоб вымыл руки, Плохиш. Не
вымоешь - глаз высосу. Вот так... - Ренатик, как насос, втягивает воздух
и издает звук плевка, похожий на удар трехколенного бича. Плохиш
паралитически вздрагивает и перестает чесаться. Следует еще десяток
заказов. Наконец стол накрыт. Турки в трудовой пене, как лошади. Их уже
семеро, четверо из этого ресторана, трое прибежали из соседнего.
Пора. Пора кушать, Ренатик. Ренатик тут же опрокидывает стакан виски.
Немедленно виски запивается тремя банками пива. Все это происходит
меньше чем за минуту. В нежной тишине ресторанчика Ренатик
сосредоточенно издает глотательные звуки. Такое ощущение, будто где-то
рядом проплыла рота аквалангистов.
- Так, - говорит Ренатик. - Теперь к делу.
Первый лаваш, тучно смазанный маслом, вползает в рот Ренатика, как
бумажка в факс. Еще стакан виски. Две банки "Эфеса". Натруженное
пузырение аквалангистов. Ренатик крякает - сизый фейерверк ошалевших
голубей взмывает в небо с противоположного тротуара. Оглядываясь,
шарахается в сторону велосипедист.
- Добре! - говорит Ренатик, сваливая три салата в одну тарелку. Подумав,
сваливает четвертый. - Надо есть часто, но помногу.
Пока я созерцаю разлетающихся голубей и велосипедиста, салатиков уже
нет. Я застаю взглядом только кончик второго лаваша. Дальше - со всеми
остановками. Виски. "Эфес". Картошка. Рыба. "Эфес". Салат. Лаваш. Виски.
Лаваш. Рыба. Картошка. Креветки. Виски. "Эфес". Рыба. "Эфес". Картошка.
Лаваш. Лаваш. Креветки... Закономерности исчезают. Логика загадочна.
Ресторанчик со всех сторон облеплен глядельщиками.. Их уже несколько
десятков. Ренатик прекрасен. Соло на креветках исполняется особенно
виртуозно, с соловьиными подщелкиваниями. Наконец солист откидывается на
спинку стула. Раздаются аплодисменты. Ренатик смотрит на аплодирующих
печально, он пресыщен славой. Он меланхолично выпивает бутылку вина,
заедает фруктами, молчит. Молча ест мороженое, второе, третье...
Сейчас мы разойдемся по номерам. Сбор - на ужине. Выспавшийся Ренатик,
зеркая антрацитами глаз, снова начнет свое выступление:
- Гаврила, к кормушке! Сейчас ты будешь делать мне шашлык. Не перебивай
папу. Шашлык из барана. Из почечной части. Ты знаешь, где у тебя почки,
дегенерат? Повернись. Кругом, говорю! Вот здесь у тебя почки, животное!
У барана они там же. Вы с ним вообще похожи. Ты понял, из чего ты
сделаешь мне шашлык? Иди. Хлопчика отдай, он будет заложником...
И так далее. И так каждый день, минимум два раза, днем и вечером. Утром
Ренатик спит. Пока не проголодается. Встает часов в двенадцать и бросает
тело в бассейн. Бассейн не сразу понимает, что с ним произошло, а когда
понимает - уже поздно. Ренатик задорно, невинно и грациозно резвится:
чуть-чуть кричит, слегка сучит ножками, бьет ладошками по воде и т. п.
Разумеется, весь отель собирается вокруг бассейна. Иногда прилетает
вертолет береговой охраны и подозрительно кружит над отелем. Сорвав
аплодисменты, Ренатик идет в номер, сливает весь мини-бар в стакан,
выпивает, крякает, звуковой волной уронив картину со стены. Дальше -
поход к Гавриле. Сон. Бассейн. Мини-бар. Гаврила. Сон... И так - до
самого отлета.
Прощались мы в аэропорту. У нас были разные рейсы. Ренатик и Оля улетали
на полчаса раньше. Прощался Ренатик примерно так:
- Ну, ребята, до встречи. Слава Богу, уезжаем мы из этой клоаки. Не
знаю, как вам, а мне так и не удалось нормально поесть. И выпить
по-человечески тоже не удалось. Пьющему московскому татарину в Турции
делать нечего. Прощайте. Вы - хорошие ребята, Пьете и едите вы, правда,
маловато, Но в вас что-то есть. Ну, до встречи. Приеду в Москву, хоть
поем как следует. Попью "Туборга". Кончились мои мучения. Ну, будьте
здоровы. Не забывайте нас...
Нет, Ренатик, мы тебя никогда не забудем!

Воплощение блондинки!
У меня, как возможно и у других, в понятие "блондинка" часто
вкладывается некий ироничный смысл. Его хорошо выразил один (не помню
кто)наш актер, сказав: "Блондинки - летом, в жару, освежает". За пару
дней до майских праздников я встретил самое яркое в моей жизни
воплощение этой формулы: Заходим мы с женой в один очень респектабельный
салон (дорогая мебель, посуда, постельное белье по 200$). У витрины с
какой-то мелочью за кассой сидит "она" (очень симпатичная, молоденькая,
вся из себя и естественно с длинными светлыми волосами). Мы пытаемся
задать ей пару вопросов, она не "бе" не "ме". Подскакивает другая
продавщица, тоже молодая и симпатичная, но шустрая и всезнающая и явно
страхуя напарницу вступает в разговор с нами и отвечает на наши вопросы.
В этот момент у "блондинки" зазвонил телефон. Она ("блондинка")
поднимает трубку и молча прикладывает к уху. Девушка, которая
разговаривает с нами, извинившись, поворачивается к "блондинке" и тоном,
каким обычно дают добрые советы говорит ей: "АЛЛО СКАЖИ!"

Я, честное слово, чуть не рухнул со смеху.

ЕЩЕ ОДНА ШАХМАТНАЯ ЗАРИСОВКА. В 1976 году приехал с сыном-фигуристом в
славный город Северодонецк на первенство Украины. В местном Дворце
спорта меня поразили шахматные столики - штук 60 было выставлено в фойе.
Я удивился - афиши о фигурном катании, а все готово к шахматному
турниру. Администратор Дворца меня поправил: не турниру, а сеансу
одновременной игры.
- С кем? Кто приехал? Может, я тоже сыграю - как никак, пусть
плохонький, но - кандидат в мастера!
- Можешь! Хоть на всех досках!
- Но с кем?
- Вечером приходи на фигуристов - узнаешь!
Прихожу вечером - все столики выставлены в линию, но стульев подле них
нет, шахматных часов - тоже... Зато на каждой клетке - рюмашка с
коньяком. Врубился: сеанс одновременной игры давал гроссмейстер Зеленый
Змий. Как проходил сеанс? Игрок объявлял, к примеру:
- Делаю ход на Е2! - и опрокидывал в себя рюмашку с этой клетки, клал
рупь в ящик для фигур, после чего соперник делал ответный ход, и т. д.
Так можно было играть до упаду, после чего игроку засчитывалось
поражение, горечь которого он мыкал в специальной подсобке Дворца -
филиале местного вытрезвителя. Между столами прохаживались арбитры с
могучими загривками, строго следя за соблюдением главного правила игры:
не забыть после каждого хода положить деньги в столик. Забывчивость, а
еще больше - попытка их вытащить,- карались настолько жестоко, что
леденящие подробности - не для веселого сайта anekdot.ru.
... Возможно, таким оригинальным способом в городе велась пропаганда
шахмат. Об эффективности ее судить не берусь. Впрочем, пьяные
северодончане попадались на каждом шагу, шахматисты - облом. А может,
именно в этом городе химиков нашла свое материальное воплощение мечта
героя одной из песен шахматного цикла В. Высоцкого -

«ЕСЛИ БЫ НЕ ПЕШКИ, А РЮМАШКИ...».

Алик, шахматер

Про автомобилисток...

Еду я 2 мая на дачу, часов в 5 вечера. Около Икши вижу, стоит Жигули,
девятка, с включенной аварийкой, а около нее стоит девушка, с мольблй о
помощи. Я естесственно выхожу, спрашиваю:
- не надо ли помочь?
В ответ:
- конечно надо.
я:- в чем проблема?
д:- да вот, мол. человек, не подскажете, где тут капот открывается?
Подсказываю, смотрю, что дальше. (помочь? - Не надо, я сама). Девушка
берет молоток и бьет по карбюратору. Потом закрывает капот, садится в
авто, заводится и уезжает.
Видно игла запала...

К истории о женщине, купавшейся в шторм.
Было это в семидесятых годах прошлого века.
Была ( а может, и сейчас есть ) спортивная база "Динамо" в Феодосии.
Летом там тусовались сборные Союза по тяжелой атлетике и всяким там
борьбам, а также просто отдыхающие из разряда приближенных к Динамо.
Шторм, причем приличный. Народ весь прыгает на волнах у берега, но,
ессно, в семье не без урода, и находится одна тетка, которой шторм
нипочем. Она делает крутой заплыв, и, как результат, после нескольких
неудачных попыток вернуться, зависает на буйке метрах в 30 от берега,
благо на нем были поручни. Периодически машет ручками, типа, хэлп.
Народ подтянулся поближе к воде, чтоб ничего не пропустить.
Ейный муж, побегав с криками по берегу, бросился на выручку. Результат -
висят уже двое.
Народу прибавилось, все активно обсуждают - утонут или нет.
Один из тяжелоатлетов, поигрывая перед облепившими его местными
поклонницами своими необъятными бицепсами, поплыл спасать утопающих, а
заодно и себя показать. Итого - 3 человека на буйке.
Народу уже совсем весело, делаются ставки.
Тренер этого тяжелоатлета, который во время этого заплыва бегал вдоль
берега и то плакал, то ругался всякими нехорошими словами, побежал на
спасательную станцию ( за забором пляжа ). Оттуда вышел катер, но после
нескольких неудачных попыток подплыть к терпящим бедствие поняв, что
катер их скорее убьет, чем спасет, вернулся на базу.
Тренер, перекрестившись, бросился в воду… Видно, очень ценный был
спортсмен.
Результат - 4 головы на буйке, народ в экстазе.
Наконец нашелся один умный, взял на спасательной станции круг с длинной
веревкой, и поплыл к ним, и на веревке их всех пятерых и приволокли к
берегу.

Намедни видел такую картину. Во дворе отец гулял со своим сыном, лет
4-5. Недалеко в песочнице сидела ребятня его возраста и одного из
пацанов обидели чем-то. Он начал кричать, плакать и злой подбежал к отцу
с сыном. Видимо, сынок усмехнулся или что-то в этом роде, поэтому тот
злой пацан взял и ударил его ладошкой. Далее произошел очень
интелегентный разговор:
- Папа, а он меня ударил.
- Так..
- Если он меня ударил, значит, я тоже имею право его ударить, ведь он
первым начал.
- Да. Но только один раз.
- Хорошо.
Сынок поворачивается к обидчику и хорошо поставленным ударом в челюсть
валит обидчика. "Благородная" семейка неспеша удаляется с места
событий... :)

ПС. Дай бог каждому мужику так метко ударять и валить обидчиков.

Звонок на радио в программу по заявкам. Слышен немного запинающийся
веселый девичий голос:
- Передайте, пожалуйста, привет моей любимой школе и поставьте для нее
песню Земфиры "А девочка пьяна, уже который день!"

Илья

История произошла несколько лет назад. Мне ее рассказала одна знакомая
студентка Казанского медимнтитута.
Группа сдает зачет по мышцам. Один парень вытянул билет про мышцы лица.
Он хорошо подготовился, все рассказал, а профессор его и спросил
- А как по латыни называется такая-то мышца лица?
Парень ответил, но то что он сказал по латыни - название большой
ягодичной мышцы. Профессор вернул ему пустую зачетку со словами
- Улыбнитесь мне этой мышцей, и получите зачет...

В местной эхоконференции пробежало:

RT> процесс прогрессировал и, если раньше глюки шли только по краю поля,
RT> сейчас при сканировании белого листа вся левая половина - желтая,
RT> правая - зеленая, середина в полосочку. Во время работы (при
RT> прогреве?) конфигурация полос может меняться. Это в морг или еще
RT> отпинать можно?

Это скорее всего таракан (извините за подробности) насрал на диафрагму.
Прочистить сложно, но можно. Только осторожно нужно. Или сам там засел и
бегает от каретки... Или и то и другое.

Когда в 1930 году было создано телевидение, изображение фильма было в
основном квадратным: четыре элемента в ширину и три в высоту.

http://www.ixbt.com/storage/dvd_theor.html