Опять Ростов спрямление не дал,
Нам наплевать: ведь рейс наш - партизанский,
Уверенной рукой держу штурвал,
Проходим над станицей Березанской.
Идём низенько, чтоб не засекли,
Дежурным ПВО всегда не спится.
Каких-то триста метров до земли,
Внизу желтеют крыши психбольницы
Лечебный корпус,
двор, сквозь облака,
С тоской смотрю я вниз в иллюминатор,
Там в зданиях
сейчас наверняка
Всадил укол кому-то
психиатр.
Сочувствуем, ведь
сами из таких,
Нас по здоровью в
лётное не взяли.
В аэроклубах жутко
дорогих
Мы детскую мечту
осуществляли
А кто-то в
самодельщики пошёл,
На страх и риск, без
знаний делал крылья,
Теперь мы партизаны,
хорошо,
Что не пропали даром те усилия.
Пятнадцать
пассажиров за спиной,
Забыв московский
ливень, ждут посадку.
Встречает
Краснодарский край жарой,
Безветрие. Полёт
проходит гладко.
Эх, вспоминаю, пару
лет назад
Возить нам довелось
вуайеристов,
Про ховеринг и птичку, про подгляд,
Тогда в салоне
споры шли неистово.
И многих юношей,
увы, с ума свело
В те годы
извращенское
движение,
От жизни взрослой и реальной увело,
Взамен оставив лишь
опустошение...
Теперь мы контингент другой везём,
Волнует их, что
женщины России,
Всё больше с каждым
годом, с каждым днём,
Пьют, курят, под
мужчин все закосили.
На Багдасарове опять
аврал,
Латают полосу,
принять никак не
могут.
Идем на запасной, согласовал,
Горючего у нас, увы,
немного.
Халтура-Вышка,
семьдесят восьмой,
Готов к посадке, дайте визуальный,
Диспетчер нам
подскажет путь домой,
Четвертый разворот,
полёт нормальный.
Касание. Винты с упора снял,
Бежим, сбавляя
скорость, по бетонке,
Движки затихли, а в
ушах стоял
Еще полдня, наверное, гул их громкий.