Завтра будет два года с тех пор, как умер Коля.
Скорее всего, я его знала с самого рождения, но в моей памяти он
присутствует с моих семи лет - в тот день я здорово поругалась с
подружками во дворе, и, надавав и наполучав тумаков, я, зареванная,
побежала домой. Самое обидное, что меня оставили без медвежонка, - его
даже не отняли, просто выбросили в лужу, пока мутозили друг-друга.
Коля сидел на стульчике перед подъездом, и улыбался. Я бы пробежала
мимо, но он прогугукал мне и распахнул руки. Я остановилась, а Коля
пошарил в одной из своих авосек и достал какого-то пластмассового
зайца, и все так же улыбаясь, мне его вручил, и прогугукал, что его
зовут Коля, и спросил мое имя.
С тех пор я его и помню. Он всегда сидел у нас во дворе. Он очень любил
солнышко и детишек, и здорово не любил дождь и милицию.
Я росла, а Коля все так же сидел на стульчике во дворе, и помогал
дворникам, сначала - дяде Грише, потом, когда дядя Гриша
переехал,-какому-то парню, по-моему, он был из Татарстана, потом -
таджику. И все так же радовался солнышку и детишкам, и все так же
расстраивался из-за дождя и милиции.
Я вышла замуж в двадцать, и очень быстро родила ребенка. Мы, - то есть
я, муж и сынишка жили в моей квартире, а Коля все также сидел во дворе,
радуясь солнышку. Когда мне исполнилось 27, у меня, как это обычно
бывает, случилась тяжелая полоса. Муж стал пить, и параллельно увлекся
другой, дал понять, что со мной жить дальше не будет. Это была череда
скандалов и истерик, большей частью с моей стороны.
В один из таких дней, я выскочила во двор, зареванная, готовая то ли
удавиться, то ли удавить всех вокруг, и налетела прямо на Колю. Коля
опять меня поймал, распахнув руки, и опять стал рыться в авоське. Мне,
конечно, было не до него, по-моему, я выругалась матом, и ударила его,
и убежала, тут же про его существование забыв.
Он пришел к нам домой вечером, с медвежонком в одной руке, и с бутылкой
водки в другой. Я сначала не могла понять, чего он хочет, а он все
протягивал мне медвежонка, и гундосил, что хочет поговорить с мужем.
Хмурый муж выполз, начал толкать Колю вон, а тот все протягивал ему
водку, и что-то гундосил. Потом как-то ругань стихла, видимо, бутылка
была хорошим поводом, мужчины засели на кухне, а я через стенку
слушала, о чем они говорят. То есть, не говорят, а гундосят, Коля
рассказывал мужу, пока тот молчал о том, что у нас во дворе совсем
мало детишек, и что меня он знает всю жизнь, и что очень нужно, чтобы
у нас еще один ребенок родился. Он совсем нескладно это рассказывал,
но упорно, муж рычал сначала, потом перестал.
В какой-то момент я уснула. Проснулась с мужем, - он обнимал меня.
Спросила – а где Коля? Сказал, что как водка закончилась, - Коля ушел.
Еще признался, что всю Колину водку он выпил сам, а Коля сосал какие-то
леденцы.
Как-то получилось после этого, что скандалы у нас прекратились, пропала
и мысль о разводе. Еще через полгода я забеременела, и родила дочку.
Она не успела побегать по двору при Коле, но успела получить зайчика от
него на прогулке в коляске.
А два года назад Коля умер. Он родился с синдромом Дауна, и прожил куда
больше, чем все люди с этим диагнозом. По-моему, ему чуть-чуть не
хватило дотянуть до пятидесяти. У нас опять полный двор детишек, вот
только нет стульчика и Коли на нем.
Завтра я поеду к нему на могилу. По традиции, умершему мужчине
полагается поставить рюмку водки на надгробие, вот только Коля совсем
не пил. Он и с мужем моим не пил, когда они сидели на кухне. Он эту
самую бутылку водки отдал ему, а сам сосал леденцы. У дочки есть
плюшевый медвеженок, я уже спросила ее, можно – я подарю этого
медвежонка очень хорошему дяде, который спит? Дочка добрая – она сразу
отдала игрушку, и завтра я отвезу ее Коле.
Даунам нельзя иметь детей, наверное, это правильно, вот только нашему
двору так не хватает Коли... Спи спокойно, мой милый друг, а
медвеженок... пусть он обнимет тебя.