Предупреждение: у нас есть цензура и предварительный отбор публикуемых материалов. Анекдоты здесь бывают... какие угодно. Если вам это не нравится, пожалуйста, покиньте сайт.18+
25 мая 2006
Стихи - специальный выпуск
Поэтическая дуэль
Меняется каждый час по результатам голосования
Николай Хлебников (http://www.stihi.ru/author.html?nick_x)
ПРОРОК
"Духовной ЖАЖДОЮ ТОМИМ..." Пушкин.
С утра томим я жаждой был... И с этой жажды - так напился, что серафимный шестикрыл ко мне из тьмы ночной явился.
"Ты кто?" - я дерзко вопросил, кивнув на стопочку и шпроты... Он молча пальцем погрозил, и взялся за свою работу...
Вдруг понял я, что это тать: когда с садистским сладострастьем он начал плоть мою терзать - глаза его светились счастьем.
Взяв со стола консервный нож, вскрыл ребра мне и сердце вынул... Я заорал:"А ну, положь!", но он взамен угольев кинул.
Затем он грешный мой язык извлек и жало змея вставил... Сейчас я малость попривык, - а то шипел и шепелявил.
А что с ушами он творил! А что он вытворял с глазами! И лишь потом заговорил, Да так чуднО, - судите сами:
Он мне сказал: "Восстань и внемли!" Еще он видеть мне нарек, и, чтоб я обошел все земли, и что отныне я - пророк...
С похмелья гнать в такие дали! Да был ли он в своем уме!? Налил бы лучше Цинандали за эти опыты на мне.
И я обиделся... Ну, словом, я в первый раз не утерпел: таким ожег его глаголом - он "в раскоряку" улетел!
Храня от холодов и неуюта, Зима по вене впрыскивает сонность...
..."Титаника" заполнена каюта, Где нам А. С. читает оду "Вольность". Стюарды в белых курточках-корсетах, - Затянутые в них до рачеглазия, - Всем раздают подобие десерта, Противного, как слово "эвтаназия". А Пушкин распушает бакенбарды, Чтоб всех сразить "Русланом и Людмилой". Пока на сцене выступают барды, Он, молча, разминается текилой... Мы спрятаны в тумане океана, И оглашаем сиплыми гудками Пустынный мир, который с Авраама По наши дни, - одними косяками Мигрирующей к нересту селедки На время заселен. Туман густеет. Умолкли барды. Пушкин выпил водки. Открыл поэму. Публика - немеет. Читает гений. И корабль, внимая, Скулой соприкасается со льдиной... Но что нам суета у двери рая, Когда Фарлаф закорешил с Наиной?! Гремит оркестр. Отчаливает катер. Крошась, над нами льды смыкают глыбы...
Читает Пушкин! И в иллюминатор Восторженно заглядывают рыбы...
На свете счастья нет! Но Ларина тащилась Без матери одна, ждала... кого-нибудь. Бывало, - он еще... и Таня торопилась: Разделась и в постель на трепетную грудь...
Пора, мой друг, пора, очей очарованье! Я вас люблю - хоть я не в шутку занемог, Я памятник воздвиг, но в нас горит желанье, Все б ножки целовал, но ослабел, и лег.
Твой друг угас, калмык! Безумные забавы! Недвижим будет он? Ах, няня! Бедный челн! Мной овладев, его ласкал супруг лукавый - Воскресли вновь - стоял он дум великих полн.
Не долго нежил нас ты под окном светлицы. На свете счастья нет, век воли не видать! Кто милой деве даст? Покой нам только снится! Как жадно я тебя желал, еб... на мать!
Доволен? Так пускай, в толпе их сладострастной Лобзай меня, лобзай, кудрявый наш певец, Ты малый, но педант, и это стыд напрасный. В крови горит огонь - придет ли мой конец?
Что в вымени моем? Не смутное влеченье? Ты предаешься мне, метаясь как больной: "Нет, я не дорожу мятежным наслажденьем - Где муки, где любовь? ". И вырвал грешный мой...
Я пью один - вотще: насильно вырываю, Где кружка, черт возьми! Добро хоть воля есть - Возьму рассолу о(!)гуречного. Кончаю! И грустно, и светло, и страшно перечесть.
(стих составлен из 26 стихов, одного романа в стихах и одной повести Пушкина)
Спустился я с небес, чтобы ходить и ползать, Я – ангел во плоти - хочу творить и жить. Я памятник себе готов отлить из бронзы, Он точно не сгниет, и тленья убежит. Я памятник себе огорожу оградой И буду голубей с презреньем отгонять, Посланников небес, ниспосланных нагадить За гордый мой уход, за бронзовую стать. Я – памятник себе. Уже, нерукотворный. Смотрюсь я в зеркала, и чувствую – пора, Пора мне вознестись главою непокорной В объятия кремлевского двора. Быть может, стану я душой его тусовки, Ко мне не зарастет народная тропа, И будут мне тогда ребята из массовки Оттачивать пиаровские "ПА". Нет, весь я не умен. Умен я задней мыслью. Я время упустил, когда в своем письме Ко мне Борис высказывался в смысле: "Прими мой трон". А я забыл отправить резюме. Слух обо мне живет в любом сортире. В подшивках прошлых лет - мой профиль и анфас, Жид буду я, пока в подлунном мире Жив будет хоть один Пегас.
И за все ты, друг, в ответе, Как народная примета Толь по воле, поневоле-ль; "А платить кто? - Пушкин что-ли?" Но цветы к ногам в граните Мы несем, несем, несем... Здравствуй, Пушкин... Наше Все.
Мой дядя самых честных правил (с) Наследство всем племянникам оставил: Заводы, яхту и дома От этих ноликов кружится голова И в завещанье не забыл он также Собаку, кошку, рыбок даже Им на безбедное по жизни проживанье Оставил миллион на пропитанье. Жил дядя без жены и без детей И был горазд на множество чудных затей Он в завещанье пунктик указал, Что больше всех получит тот, кто б угадал Загадку от Эйнштейна про дома и про людей, Про то, кто жил в них, пил и что имел И был устроен конкурс среди слуг и средь родни Соревновались вместе все они И первым на вопрос ответил их садовник, Такой весь молчаливый, раньше был полковник, Он по саду раньше все ходил и книжки там читал, Теперь вот в одночасье он миллионером стал
Люблю я Пушкина творенья не меньше сладкого варенья, И мог бы сесть я хоть ведро, но нету ложки для него. Нашлась бы ложечка така, не устоял бы я тогда, Наелся досыта стихов, рассказов, повестей и слов.
Хочу чтоб Пушкина стихи цвели как в поле васельки И даже в пасмурные дни цвели для нас они одни. Я донесу до всех на свете, что Пушкин лучший стихоплет. Пусть мне поможет в этом БОГ.
Замысля друга позабавить, Весь мир рисуя neglige *; Карикатурою ославить Дела, отпетые уже; Исполнен грезы и цинизма К идолостойким атавизмам, На лиру важно опершись, Пою и грех, и смех, и жисть... Уж обладать, так королевой; Шутить – над Пушкиным самим! И, в пику прадедам моим, Переписать справа-налево, Великим классиком не став, Собранье всеизвестных глав.
* – Неодетый, неприглядный (фр.).
I
Когда с серьезностью в лице я Рупь до зарплаты пропивал; Не чтил достоинств той Цирцеи, Тех Цицеронов не читал, Но, догмы променяв на цицы *, С терпением из-за границы Все ждал посланья одного, Не зная, кто пошлет его, Мне Голос был и муза пела: "Родимый, оставайся здесь, Забудь Америки, не лезь, Мы на тебя закроем дело..." Но я не внял совету лир: Гонца дождался и – в ОВИР **.
Полный текст романа см. http://zhurnal.lib.ru/m/melomedow_w_e/genanegin.shtml
Три девицы под хмельком, рассуждали вечерком, Все о том, что нужны "бабки", чтобы друг богатый был, А для этого, ведь надо, приложить немало сил... "Пир" не надо счас готовить, полотно не надо ткать, Как же приручить мужчину, что ж такого ему дать... Три девицы рассуждали, и мартини попивали, Что же делать, как же быть, что ж такого нам придумать, Как олигарха соблазнить... Для начала мы в салон, - "красоты" скорей пойдем, Там подтянем, там добавим, и совсем другими станем, И в одежде тоже нужно юбку выше приподнять, голы ножки показать... Дальше кастинг, конкурс, шоу, чтоб увидел нас весь свет, Оценили б нас достойно, чтоб не мог сказать он "нет"... Секретаршей быть, иль гейшей, чтобы ближе к нему стать, И ради такого дела, можно даже и рожать... Наплевать, что он женатый, главное, что он богатый... Пусть идут столетья, годы, не меняются народы, есть желанья, есть коварство, и корысть, и ложь, и чванство... Нет свободных островов, где так мирно жизнь идет, Где орешки изумрудны белочка еще грызет, Где царевна молодая белым лебедем плывет. Нету дядьки Черномора, витязей в помине нет, В остальном, все очень схоже, будто не было тех лет... И девицы рассуждают, и себя всем предлагают, Бедные, хотят оне, жить в богатстве, не в говне... Сказки всякие бывают, разные у них концы, Счастлив тот, любовь кто знает, Кто любимых выбирает, детям он своим в отцы... Ай да Пушкин, что придумал, как он понимал народ, Выдумщик он был отменный и смотрел он наперед! И вообще, он молодец, и, наверное, отличный у Сергеича "конец"!
признание в любви по Пушкину Я к Вам пишу, чего же боле? Я не играю больше роли, Я презираю суету, Я Вас действительно люблю. Вам незаметны мои муки, Я ж умираю от разлуки, От Вашего непониманья Оттуда все мои страданья. Я Вам пишу, Я не шучу, Хотя ответ напрасно жду я, Как парус ждет напрасно бурю, И Ваше имя повторяю, Как будто в нем ключи от рая. В который раз, я как во сне, Пишу заветный вензель на окне. Я в ожиданье Вашего посланья Лелея все свои воспоминанья, Судьбу за эту встречу не корю, А просто жду, и жду, и жду...
У него в руках перо - летит слово всем на зло у него в руках топор - красна кровь течет рекой у него в руках бобер - лес кричит ему постой у него в руках полено - баба бьется всем о стены у него в руках осел - "Ахтунг" слышится и вой у него в руках мачета - ползают детишки летом у него в руках башмак - ну и хер с ним у него в руках бульдог - тоже хер с ним у него в руках пистоль - у Дантеса тоже свой
О, рыцарь слова и пера! В восторге от прекрасной лиры, В часы безделья и сатиры, Когда жизнь стала так сера, Я вновь читал тебя, рыдая, Великий гений прославляя, И глубже в рифмы те вникая, Мне краше стала та дыра, Где мне пришлось семь дней валяться, Ждать операции, бояться, Твоею негой наслаждаться, Но скоро все же мне пора. Пора покинуть те палаты, Где храп и пот и все помяты, Кругом сплошная "детвора" Я рад, что снова возвратился И лирой Вашей наслодился, И написать все же решился, О, милый Пушкин! Я влюбился. Хотя любил и воспевал, Стихи не раз уже читал, И сказки с детства повторял, В рисунках даже рисовал. И, не устал! Да! Гений Ваш не повторимый, Народом чтимый и любимый, И вечной памятью хранимый, О, Пушкин! Вы невосполнимы.