Поиск по автору:

Рассеяный с улицы Бассейной.

Зашел я утром на кухню. Решил хлеба отрезать. Думаю о чем-то о своем.
Возможно о высоких материях. Беру вилку. И пытаюсь отрезать ею хлеб.
Понимаю, что-то ошибся назначением аппарата. Кладу вилку. О высоком
думать не перестаю. Ищу в кухонной тумбе иное средство для резки.
Достаю... открывашку для консервов и пытаюсь ее приладить к корке хлеба.
Опять неудача. Недоумеваю, что со мной.

На следующее утро. Чищу зубы. Справился. В голове - снова материи. Снова
высокие. Беру бритву. Аккуратно выдавливаю ЗУБНУЮ пасту на лезвие.
Ровненько так получилось, прям как в рекламе. Прикладываю к щеке,
пытаюсь побриться. Недоуменно смотрю, как бело-зеленые полосочки пасты
размазываются по лицу.

Устал просто. Очень.

Вступительная мораль: у детворы и молодежи есть одна удивительная
особенность: находить приключений на свои... головы, в самых
разнообразных и неизведанных местах. Мне кажется, для них не составит
труда найти ядерную шахту на главной улице какой-нибудь деревушки, или,
на крайний случай, шпионский ЦРУ-ушный офис в подвале детсада.
История: это была страшная шутка. Уж поверьте мне. 7-10 молодых и
горячих голов залезли на крышу девятиэтажки. Уж не знаю, в целях ли
научного эксперимента или ради красивого вида на город, или просто в
надежде снова увидеть там загорающую без лифчика девушку - история
умалчивает. Ясно одно, ничего обнаженного и нежащегося под солнцем они
там не нашли.
Тогда одна из самых горячих голов решила сделать на спор следующее. Это
голова, именуемая Юрой, заявила, что преспокойненько подтянется десять
раз на краю стены. Еще раз: на-краю-стены-девятиэтажного-дома.
Добровольно. Не успели мы и слова сказать, как Юра перелез через парапет
и повис на руках.
Все замерли. Как при игре в "Море волнуется..." - в тех позах, в каких
их застало Юрино веселенькое предложение. С особо зудящим ощущением в
паху от страха, удивления и осознания того, что не успеют добежать и
подхватить Юру, если он сорвется. Даже дышать перестали. А Юра, благо со
спортподготовкой у него было довольно-таки сносно, начал подтягиваться.
Живенько так подтягивался: раз, два, три, четыре...
К седьмому разу Юрка подустал. Начал пыхтеть да и вообще... Не атлет он
все-таки, не гимнаст. Десятый раз очень медленно, но все-таки сделан.
Юра, напрягаясь из последних сил перелезает через край. Остальные
ребятушки также медленно расслабляются, ощущая, как разжимаются их
(прошу прощения, но против естества не попрешь) сфинктеры. Лишь в
последний момент Юра цепляется кроссовкой, соскальзывает, судорожно
пучит глаза и... отпускает руки, исчезая за край. Слышен удаляющийся
крик, такой же судорожный и удивленный.
Мы пересрались. Я не буду говорить, что мы осознали горе потери друга,
что мы рыдали и рвали волосы. Мы просто пересрались, потому что были
детьми. Несмышлеными разгильдяями.
И вот именно в этот напряженный по своей пересрачке момент нас и застал
Юра. Аккуратно так перелезающий на крышу все из-за той же стены.
Целехенький и невредимый, готовый продолжать род человеческий.
А все дело в том, что все это время он простоял на крыше балкона,
который из-за техэтажа (что-то вроде чердака) был чуть ниже крыши.
Ровнехонько в рост Юры. Юры Горячая Голова.