Предупреждение: у нас есть цензура и предварительный отбор публикуемых материалов. Анекдоты здесь бывают... какие угодно. Если вам это не нравится, пожалуйста, покиньте сайт.18+
Рассказчик: Андрей Смолин
По убыванию: %, гг., S ; По возрастанию: %, гг., S
Сибирская нетрадиционность. Хочу рассказать историю о своем отце, попросту бате, который до поступления в высшее Казанское летное училище прожил тогда еще не очень долгую жизнь в таежной забайкальской глубинке. Для тех кто не знает, поясню, что главным развлечением и времяпровождением, кстати приносящим и неплохую материальную поддержку семейному бюджету, была у них в тех местах - охота! Отсюда как вытекающее, что батя можно сказать с младенческих лет, что такое ружье, капкан, петля, знал намного лучше, чем паровоз, самолет и прочие навороты цивилизации. Ну да суть не в этом, а в том, что зимой таежник в тайгу ходит на лыжах, в связи с чем отмахать на них верст пятьдесят за день неординарностью не считается. Школьное образование, несмотря на глубинку, батя получил неплохое, что такое запах водки и табака до семнадцати лет не знал, отчего имел отменное здоровье и вкупе всего этого поступил в училище без проблем. Скоро пришла зима. Физорг курса бросил клич - умеющим ходить на лыжах сделать шаг вперед. Батя сделал. - А, сибиряк? - осмотрев батю в числе других, произнес физорг, - десяточку пробежишь? Поинтересовавшись, что такое «десяточка», и узнав, что это десять километров, т.е. прогулка до первого капкана, батя утвердительно кивнул головой. Получив лыжи, почему-то с неподбитыми мехом задниками и две каких-то странных палки с кольцами на концах, батя призадумался. Ну палки он отставил сразу. Попробовал лыжи на ход, у них была страшная «отдача», но делать нечего, назвался груздем - полезай в кузов. Встал в одну шеренгу с отобранными кандидатами, после старта рванул. Бежал неплохо, поэтому пришел вторым. Зафиксировав время, физорг окинул его взглядом. - Молодец, даже не запыхался, чувствуется сибирское здоровье. А «пятнашку» потянешь? Прикинув, что размялся неплохо, батя жизнерадостно кивнул головой. И тут лицо физорга переменилось. - Палки где? - еще раз внимательно осмотрев батю, довольно темпераментно поинтересовался он. - Вон стоят! - кивнув на место, где он их оставил и поняв, что сделал что-то не так, понуро протянул отец. - Так ты без них десятку бежал? - раскрыл в удивленье рот физорг. - А их обязательно нужно с собой тащить? - еще надеясь, что все не так страшно, наивно поинтересовался батя. - Конечно, обязательно! - смотря на отца с возросшим интересом протянул без пяти минут старший лейтенант, - давай бери и на лыжню. Делать нечего, взяв палки, батя встал во вторую группу, готовящуюся покорить «пятнашку». Посмотрев как палками пользуются другие, он наивно хотел продублировать их движения. Старт был страшным, по крайней мере для отца. Дважды чуть не рухнув на лыжне и раз чуть не выбив палкой глаз бежавшему рядом курсанту, батя сразу отстал. Правда, ненадолго. Как только он скрылся за ближайшим перелеском и понял, что физорг его не видит, батя перехватил палки как носимое им всегда ружье и припустил. «Пятнашка» - дистанция более сложная, здесь уже нужна не столько сила, сколько выносливость и упорство, а этого бате было не занимать, не зря видимо с рюкзаком и полной амуницией по тайге сутками шастал. В общем к финишу он вышел первым, вот только взгляд физорга, встречающего его на финише с секундомером, ничего хорошего не предвещал. Да и было от чего, ведь в азарте гонок отец так и вышел к последней прямой, держа сложенные палки двумя руками, впереди себя. - Слушай, ты конечно молодец, но почему палками не пользуешься? - щелкнув секундомером, поинтересовался физорг. - Да не умею я, первый раз их здесь увидел! - оправдывался батя. На следующий день он бегал на двадцать километров и опять без палок. Посмотреть его забег пришло половина училища, ну т.е. все кто имел хоть какое-то отношение к лыжным соревнованиям. Показав неплохое время, батя услышал вердикт зам. начальника училища. - К соревнованиям не допускать! Сейчас мы ему разрешим без палок бегать, а завтра какой-нибудь … лыжные гонки на коньках выиграет! Палки батя освоил, получая спортивные разряды, а на третьем курсе, получив кандидата в мастера, не раз защищал честь училища в соревнованиях разных масштабов. Но до самого окончания учебы его постоянно мучила мысль - не засмеют ли его дома, когда он на охоту соберется с палками в руках.
Длинновато конечно и в основном диалог, но по-другому вряд ли передать мое недавнее знакомство в одной нижегородской деревне.
… - Ферму, говоришь? Так я тебе помогу, я тебе свой танк продам! – сказал Степаныч с которым я познакомился полчаса назад. Если честно, то после этих слов я немного охренел и обвел взглядом окружающее пространство. Скажу так, что подступающий к деревушке лес вполне вместил бы в себя не один танк, а дивизию. - Какой танк? – сглотнув спазм, на всякий случай поинтересовался я. - Да, волгу мою – Газ 21, почти новая, - пояснил Степаныч. – я на ей всего двадцать тыщ верст наездил. - А на кой черт она мне? – не понял я, ища логическую цепь между нашим разговором и покупкой машины. - Ты старших-то не перебивай, ты аргументы выслушай! – деловито пояснил Степаныч. Чего-чего, а уж деловитости нижегородским мужикам действительно не занимать. Да и вправду постарше он был. Поначалу я ему шестьдесят прикинул, но из разговора понял, что за семьдесят. – Ты вот, говоришь, ферму хочешь для раков построить, правильно? Мне это тоже непонятно, потому как тех раков в нашей речке, немеряно. Того и гляди, Нюрке копыта обгрызут, - кивнув на козу которая паслась у берега, посетовал он. – Но я тебе глупые вопросы не задаю. А «танк» мой для хозяйства вещь очень нужная. На нем что хошь подвезти и отвезти можно. Согласен? Не согласиться было трудно и я утвердительно кивнул головой. - Ну вот и бери. Семь тыщ всего прошу. По рукам? - Рублей? – наивно спросил я. - Почему рублей – долларов! Мне внук сказал, что эта машина паритет, не – реритет… Слово забыл… - Раритет, что ли? – подсказал я. - Ну да, раритет, поэтому стока и прошу. Да и новая она почти, говорю же, всего двадцать тыщ набегала, резина новая еще и запчасти кой-какие есть. - Да мне она не нужна, - постарался отмазаться я. - Ну тебе видней, мое дело предложить. - А вообще трассу здесь зимой хорошо чистят? – решил я уточнить некоторые нюансы, - подъезд хороший? - Трассу да, а вот наш аппендикс до деревни, его вообще не чистят. Хотя я на своем «танке» ни разу не застревал. Он же по снежному целяку прет что мерин… - я про себя чертыхнулся, - у него же посадка – во! Отсюда и проходимость. - Да мне в общем-то зимой сюда нечасто и надо будет – постарался перевести тему я, - от трассы-то тут метров триста, можно и пешком дойти. А рака действительно в реке много? - Да говорю же, немеряно. На прошлой неделе вон с города ребята приезжали. Несколько раз бреднем черпанули, полный багажник. Тока у них машина была… Во, така как у тебя. Рака-то нагрузили много и по колее на брюхе. Сели вон там. Пришлось мне свой «танк» заводить - дергать. Моему-то «танку» что коле… - А вот если построить что захочу, - перебил его я, понимая, куда опять уходит разговор, - где материал можно будет купить, ну там кирпич, доски? - Так это - вон видал, у меня к дому пристрой? – Степаныч кивнул на дом. Пристрой, действительно был неплохой. – Годов десять назад у нас на узловой магазин стройматериалов открылся. Тут километров двадцать. Так я на своем «танке» за четыре ходки на пристрой навозил. Он же прет немеряно. Я и в багажник и в салон… и на крыше у меня багажник тоже. Тонны по полторы брал. А танку что…
Блин, честно скажу, я в душе уже матерился почем зря. В это время на трассе раздался отчаянный визг тормозов и это прервало наш разговор. - Авария что ли? – произнес я. - А мож и авария, там поворот-то крутой. В восемьдесят пятом помню, в меня на том повороте жигули врезались… - Так она у тебя и битая еще?! - Да ты что? Побойся бога. Кто битая-то? Это ж «танк»! Не, жигули-то всмятку – капот горбом. А у меня… Ну было пару царапин. Так баба на следующий год ставни красила, я у ней красочки и отлил. Подкрасил, еще новей стала. - Слушай, бать, а летом дачников много? – сделал я еще одну попытку увести разговор в нужное мне направление. - Бабы что ль интересуют? – Степаныч скосил на меня глаз, - эх молодость! Лет тридцать назад… Я перебивать не стал, бабы оно ведь по-любому лучше чем реклама «танка». А там глядишь и забудется. - …была у меня одна подруга. Кровь с молоком девка. Вон там жила, - Степаныч кивнул вдоль улицы. - А мужик ейный, Серега, ох и ревнивый был. Помню, идет она ко мне, я вон там ее ждал. Смотрю, а он из дома выскакивает с ружом. Как жахнет по мне, не солью - жаканом! - Ну, я вижу не попал, - улыбнулся я. - Почему не попал? Попал! Прям в багажник! Да только что ему будет, «танку»-то? Только краска немного и отшколупилась. Ты это, если по бабам ходок…
Я чего эту историю написал. Может здесь кому «танк» нужен? – раритет, да и новый почти. Так надо поторопиться. Степаныч, ведь мне в спину крикнул, что по весне она еще раритетней будет. А аргументов у него видимо еще немеряно. Я вот пока историю дописал, сам на сомнения изошел.
Иду, смотрю ментовская машина едет - ДПС. И вдруг парень который у фонарного столба стоял и че-то пригибался как от них побежит к кустам. Уж не знаю сколько он выжимал, но ДПСники его на своей шестерке еле догнали. Оно и правильно шестерка до ста километров за 17,5 секунд разгоняется, а парень видимо спринтером был. Но в машине лошадиных сил больше. В аккурат около кустов они ему дорогу и перекрыли. Выскочили из машины, все как всегда - сэр, приказываем вам остановиться, руки на голову... Хотя нет, это я с чем-то перепутал. Один ему палкой по почкам, а второй от машины че-то орет. Короче запихал, тот что с палкой, парня на заднее сиденье, сам сел и покатили они. Я еще подумал - оперативно, бля. Да только они далеко не проехали, почти рядом со мной и остановились. Я почки-то на всякий случай прикрыл. А они одновременно дверки свои распахнули, выскочили, шустро так. И задние тоже нараспашку. А оттуда парень вылезает, но не так быстро как бежал, а вальяжно так, как ковбой из салуна. Один мент другому кричит. - Ты нахера его в машину запихал?! А второй: - Так ты же сам орал - в машину его, в отделении разберемся. Я же думал он от нас убегает. - Соображать надо, когда убегают, а когда просто бегут! Все, поехали, давай! - Да подожди ты, там же не продохнуть! Я на парня-то посмотрел, который к кустам все так же по-ковбойски медленно кандыбал и понял – не зря бежал. Когда прижмет, стометровку и за шесть секунд пробежишь… Да и менты видимо поняли, что иногда действительно лучше сначала покричать – сэр, приказываю остановиться. Руки на голову. Объясните причину своего бега….
В самом начале девяностых наше предприятие с одной немецкой фирмой замутило совместное предприятие. Оттуда к нам приехал Ганс. Ну, а куратором к нему приставили меня, в смысле, гид, переводчик и телохранитель, все в одном лице. Неприятная вещь я вам скажу. Этот гад-немец своей пунктуальностью и прямолинейностью на корню убивал мою истинно русскую душу. И ведь в рожу не дашь – международное сотрудничество. Короче, натерпелся я, блин. Вот к примеру один случай. Приспичило раз Ганса по малой нужде. Не, ну я-то знаю, что это может быть опасно, поэтому, говорю, терпи до офиса. А он нет – надо и все. Думаю, да хрен с тобой, все равно как раз около автостанции проезжали. А там сортир на десять уни…, ну в смысле очков. Туда я его и повел. Кто-нибудь был в таких сортирах? Тогда еще бесплатных. Нет? Ну и слава богу. Я между кучками проскакал как лань. Ну, а че? Больше тридцати лет стажа. А немца, как и на Чудском озере, тяжелая поступь сгубила. В смысле, вступил. Долго и сильно тряс сначала левой ногой, а потом правой. Со стороны прикольно, как мопс когда чешется. А уж как ему, не знаю. Но наверно не очень. А что бы он меня тогда спрашивал, почему наши люди так делают? Ну, а как я этому фрицу объясню? Он же нерусь, ему этого не понять, что в большинстве своем мы люди культурные, но есть среди нас индивиды, для которых фраза: «я с тобой срать на одном поле не сяду», является жизненным кредо. И ведь не садятся. Сначала в туалете на одно очко, потом в квартале на одной земле, а потом и в стране – на всей ее необъятности. Каждый из них свое поле ищет. Когда в стране таких мест не остается, они за бугор едут. Хорошо хоть сейчас все почти уехали. Если не верите, сходите в любой общественный туалет – факт налицо. А тогда их еще много было… Короче, я если бы даже захотел ему это тогда объяснить, все равно не смог бы. Поэтому я стоял молча и делал свое дело. Потряся пару минут ногами, пристроился и он. И черт его дернул поднять глаза на стену. А на стене картина. Помните такие, их тогда санэпидемстанции расклеивали. Здоровенная, такая, зеленая муха с выпученными глазами и надпись: «Муха – источник инфекций». Правда их в основном в общепите клеили, но здесь видимо санэпедемстанция отличий не нашла. Ну в общем Ганс это чудо увидел, вздрогнул и опять спросил: - Андрей, а это что? - Ганс! – озлобленно стряхивая последние капли, произнес я, – это плакат! - А зачем? – все так же вылупив глаза, не понимал он. И я начал издалека: - Вот скажи мне, Ганс, - ехидно произнес я, - зачем на ваших писсуарах рисуют муху? - Андрей, так это же дизайн! – встрепенулся он, - очень нужный дизайн. Он помогает целиться в одно место, что устраняет необходимость дополнительной уборки. Каждый человек хочет своей струей эту муху убить! Это разработали французские рацио… - Ну вот и у нас для того же! – перебил его я, - только в отличии от вас и вашей гуманной струйки, мы применяем ковровое бомбометание! – При этом я красноречиво повел взглядом по полу туалета, - и нам наплевать на конвенцию ООН. Больше Ганс мне вопросов не задавал…
Понесло меня давеча к родне по М7. Педаль акселератора в пол топлю – благо раннее утро. И ведь знаю, что ГАИ бдит и днем и ночью, но в Лихой Пожне газ хоть и сбросил, но не до конца - может название подействовало, а может думал пронесет. Ан нет - мелькнула полосатая палочка синхронно со звуком трели свистка. Чтобы как-то ситуацию замять из машины вылез и на полусогнутых трусцой к стражу дорог. А он мне радар под нос тычет, а там превышение ясен пень. Пошли, говорит, к патрулке, протокол составлять. Ну идем, я голову повесив, а он как будто клад нашел. И тут у него в кармане мобила зачирикала. Он трубу вытащил, мол, иди, а я пока переговорю. Подхожу к их машине, там лейтенант. Ну я ему документы сунул, тот, спрашивает, сколько? - Семьдесят восемь – говорю – простите, гражданин начальник, не лишайте родню подарков. Поторопился. - Семьдесят восемь?!! – у лейтенанта аж челюсть отпала. Он видимо успел километры в деньги пересчитать. – Да ты охренел, по населенному пункту!!! Я сначала-то хотел аргументы в свое оправдание сказать, да он мне рта не дал открыть. - Почти сто сорок по деревне летит и еще простите! Вот наглота-то!!! Ты бы еще на сверхзвуковой прошел! Не, ну я понимаю – километров на двадцать превысил, мы же тоже люди, понимаем, что дорога пустая, люди еще не проснулись. Можно как-то простить. Но семьдесят восемь!!! Да я таких собственноручно бы без суда и следствия… Ну, что мне оставалось делать: - Я понимаю – говорю – вас, товарищ лейтенант. И работу вашу понимаю. Оно ведь действительно наглецов сейчас полно, а машины мощные. Правы вы. Но неужели во Владимирской губернии за двадцать превышения простить бы могли? Это я так, на будущее… - А ты что думаешь среди нас нормальных людей нет?! Которые в ситуацию войти могут? Но тебе-то это не светит, потому что ты – нарушитель злостный, а таких я по полной наказываю. А сам глаза под потолок закатил, видимо в долларах и евро пересчитывает, если вдруг у меня в рублях не хватит. - Нет, - говорю, - я конечно надеялся, что в ГАИ тоже порядочные люди работают, просто не встречал никогда такого. За пять километров превышения в степи готовы шкуру снять, а вы говорите, что за двадцать бы простили. Как-то не верится. - А ты верь, когда тебе офицер говорит. Если я говорю, простил бы, значит простил, потому что в данный момент, ты бы таким превышением, аварийной ситуации бы не создал. Но ты-то вообще совесть потерял… Наш диалог прервал переговоривший и подходящий к машине напарник лейтенанта. - Вообще транзитники оборзели, - произнес он, показывая радар – восемнадцать километров превышения! - Так, - переводя взгляд с радара на меня и нервно похлопывая моими документами об колено, произнес лейтенант – а что ты мне там про семьдесят восемь буровил?! - Ну так на радаре столько было – извиняющееся ответил я – семьдесят восемь. - Умный, да? Находчивый?! – все так же нервно постукивая документами уже по панели, задумчиво произнес лейтенант, - ну хорошо, держи документы. Только помни, - вновь заглянув в мои права и техпаспорт и отдавая мне, закончил он – дорога у тебя одна и тебе еще по ней возвращаться. А я два раза за одно и тоже не прощаю, а вдвойне наказываю!!! Спешно сунув в карман документы я рванул к своей машине мимо стоящего с открытым ртом напарника лейтенанта.
Сегодня нужно было сгонять в одно место. Вышел, поймал тачку. Неплохая двенашка. За рулем человек с Востока или Кавказа, я плохо разбираюсь. Едем. Он давит, я думаю. Вдруг хрясь – голубь со всего маха в лобовое стекло. Страшновато - не ожидаючи. Мы семьдесят перли, а он вообще хрен знает скоко. Водила резко по тормозам. В зад к его двенашке сразу влетела Ауди, а потом еще Форд притерся к спарке. Когда от шока отошли, водила вылез, посмотрел сначала на отлетевший задний бампер и другие повреждения. Подошел к валяющемуся на обочине голубю. Склонился. Видимо желая посмотреть тому в глаза. Потом опять оглядел парящую и матерящуюся колонну и эмоционально хлопнул себя по ляжке: - Хей, бля! Зачем надо, а!? Гастелло, да?!
Побывал я давеча на Коммунарке… Но не удовольствия ради, а токмо в целях служебной необходимости… Коммунарка это поселок в семи километрах от МКАДа по калужскому шоссе. Поехал по работе, а собрал фольклор. Привру конечно немного, но только в рамках своего воспаленного сознания, потому как сам факт, вещь проверенная. В общем было это во времена когда Внуковский аэропорт построили. Коммунарка тогда, как и сейчас была элитной агрофирмой, то бишь, толи колхозом, толи совхозом. Но индивидуальность ее была в том, что поставляла она произведенные продукты прямо к барскому столу. В смысле, элите советского строя. И поговаривают, что очень ценилось у той элиты, молоко. Вкусное, говорят оно и очень полезное. Ах, да, чуть не забыл еще один немаловажный факт, председателем в той агрофирме, ну или директором, была в то время женщина. За давностью лет и этических соображений, назовем ее, ну например – Марией Петровной. Марию Петровну, кстати, за очень вкусное молоко производящееся в ее агрофирме, да и другие продукты, представили к ордену. Чему она была несказанно рада и гордилась. Правда орден еще не выдали, но документы были уже готовы – дело времени. Хотя время-то близилось к осени. И толи работники в ее агрофирме пить стали больше, толи коровы забастовали, но произошел казус – упали надои. И все бы ничего, если бы кому-то из элиты в один прекрасный день не досталось заветного молочка. Надо сказать, что человек этот вместе с семьей был очень возмущен. И не из-за того, что молока не попил, а потому что другим досталось. Буча была страшной. Поговаривают, что очень попало тогдашнему министру сельского хозяйства. Которого, кстати, все из тех же соображений, назовем – Иван Иванович. В общем, досталось ему здорово – намылили холку. А раз так, то и дело он взял под личный контроль. В связи с чем и вызвал к себе «на ковер», Марию Петровну. Та ни сном ни духом, думала орден будут примерять. Одела белую нейлоновую блузку и в очень хорошем настроении рванула в министерство. Иван Иванович встретил ее взглядом из-под сдвинутых бровей: - Что же это вы, Мария Петровна, меня так подводите! (слово «подставляешь», тогда еще не было) – произнес он, пригвоздив виноватую к полу тяжелым взглядом. – Мы значит тебе орден, а ты значит нам упавшие надои?!!! Если по твоей вине – дояркой пойдешь! Надо сказать, что орден Мария Петровна хотела сильно, а вот дояркой нет. Поэтому и заголосила не-подецки. - Да вы что же Иван Иванович, разве это я – со слезой в глазах, начала она, - разве это я виновата??? Да это ж…, это ж… - мозг ее в тот момент со скоростью, что четвертый пентиум и рядом не стоял, перебирал варианты. Их было немного, но не зря же женщина стала председателем, ну или директором – это ж, это ж, аэропорт Внуковский построили! Вот! - И что? – опешил, Иван Иванович. - Как что?! Самолеты-то летают! Вот так вот! – для наглядности, Мария Петровна, раскинула свои натруженные руки и со звуком «ж-ж-ж», сделала несколько кругов по кабинету. - И что?! – все так же не понимая, переспросил Иван Иванович, который в авиатехнике разбирался плохо, в связи с тем, что был министром сельского хозяйства. - Как что!? Как что?! – опешила теперь Мария Петровна, - коровки-то они скотина глупая! Они же вот так! – при этом опять же для наглядности, председательша шлепнулась грудями на полированный стол министра, - вот так! – вновь повторила она свое объяснение. Кстати, груди у Марии Петровны, были очень даже ничего. Поговаривают, что четвертого размера при минус двадцати по Цельсию, а в кабинете было тепло. Поэтому груди соприкасаясь с полированным столом создавали чвякающий звук, амортизировали, что хорошо просматривалось через нейлоновую блузку, и откидывали хозяйку обратно в вертикальное положение. И толи она орден сильно хотела, толи в раж вошла, но не забывая повторять: «вот так, вот так…» Мария Петровна эти движения систематизировала и они стали ритмичными. Волосы ее растрепались, письменные принадлежности подпрыгивали, а прекращать она видимо не собиралась. Может время тянула, чтобы версию новую придумать, а может еще чего… Тем не менее, Иван Иванович с открытым ртом как загипнотизированный смотрел на этот груде-там-там и взгляд оторвать не мог. Поговаривают еще, что в приемной народ ожидающий приема, услышав в приоткрытую дверь «вот так, вот так…» и чвякающие звуки, напрягся и с открытыми ртами даже приподнялся со стульев (в новинку тогда это было). Положение спасла секретарша. С видом: «наш Иван Иванович не такой, он даже со мной не может, хотя я не против», она встала и грациозно – «с ноги», захлопнула двери. При этом все поняли, что если там что-то и происходит, то это ничто иное, как битва за урожай. Вот этот звук, хлопнувшей двери и вывел Иван Ивановича из транса. - Прекратить!!! – рявкнул он, - Прекратить сейчас же! Что все это значит! - Как что?! – испугавшись рева, притормозила Мария Петровна, - они ж пугаются! И приседают! Выменем об землю бьются, молоко вылетает и теряется! Вот!!! Они же вот та.. – при этом она опять начала примеряться грудями к столу. - Стоп! – рванув галстук вместе с верхней пуговицей, произнес Иван Иванович, - я понял! – и хотя это был нонсенс в сельском хозяйстве социалистического уклада, он произнес – я доложу Председателю Совета Министров, а вы пока отдыхайте. Ну уж не знаю, брал ли на доклад Иван Иванович с собой Марию Петровну или сам на пальцах смог объяснить – грудей-то у него точно не было, но факт остается фактом. Во Внуковском аэропорту изменили маршруты почти всех дневных рейсов – в обход Коммунарки. Чтобы выпутаться из ситуации, Мария Петровна мобилизовала всю свою родню в скотники и доярки, и надои подняла. Орден ей дали. Такая вот история. Кстати, самолеты сейчас над Коммунаркой летают. Не любят нынешние молоко что ли?
Тут такая ситуация. Может байка, а может нет, судить не берусь. Но поговаривают, что писсуар устройство вроде бы несложное, но коварное. Очень трудно сделать его компактным и "уловистым", учитывая разные габариты пользующихся, доводящих всё до последней секунды, когда на аккуратность времени уже не остаётся. Конечно, можно тупо, но старательно просто сделать писсуар пошире, с учетом девиации струи известно откуда. С другой стороны, легко сделать компактный и "уловистый" писсуар, если все ссыкуны струят даже с разных углов, но в одну и ту же точку. Вот в этой точке французские дизайнеры и нарисовали МУХУ! Очень натуралистично нарисовали. Убедительно. Привлекающе. Действует - 100%. И все бы хорошо, не случись следующего. Бывает так, что не только русские во Францию, но и французы в Россию ездят. Вот одному французику и приспичило, сначала в Россию, а потом и в сортир. Пристроился он к нашему, российскому, а может даже еще и советскому писсуару и все у него хорошо. Если бы в самом конце процесса в сортир уборщица не вошла. Скептически осмотрев продолжающуюся феерию и напрочь замоченные стены и дверцы кабинок, она не выдержав с криком: «и что же ты сволочь делаешь?!», хлестанула француза мокрой тряпкой. Это его смутило, ну видно не привык он к такому обращению. Залопотал что-то, сначала по-французски, а потом, поняв, что не понимают, уже с акцентом, но по-русски. Из чего уборщица поняла что-то про муху. Про что - поняла, а вот к чему - нет. Поэтому еще раз замахнувшись тряпкой, а потом подбоченясь, решила все же спросить: - Ну и при чем тут муха? Француз, опасливо опустил руку и произнес: - Вы знаете, она почему-то летала…
Когда-то в далекой юности во время летних каникул, довелось мне поработать в одной геологической партии. Ничего особенного конечно, так возможность подработать без всякой квалификации, подсобным рабочим. Да, в общем-то, и речь не обо мне, а о водителе партийной ГТСМки – Валерии. Молодой человек, только что демобилизованный из армии, где, кстати, тоже был водителем, только БТРа и большую часть службы проведшего в горах Афгана. Водителем он был от бога. Ну, так по крайней мере о нем говорили все в партии. Оно и действительно. Машину он свою холил и лелеял. И она ему платила тем же. Никогда, за время своей трехмесячной работы, я не помню случая, чтобы его ГТСМка где-то встала, а он пиная гусеницу приговаривал – мозга компонсирует. И не было маршрута, которого бы он не мог пройти. Может быть за счет своего умения, а может за счет молниеносной реакции, которой он обладал. Сам он нам иногда вечерами рассказывал, что эта реакция и взаимоотношения с машиной не раз спасали ему жизнь, да и окружающим тоже. В это нельзя было не поверить, потому что подтверждением тому была боевая награда. Вот про эту реакцию речь и пойдет. В тот жаркий июльский день зарплаты, партия перебиралась на новый стан. Валера мотался туда-сюда, перевозя оборудование, людей и прочий необходимый инвентарь. А начальник партии на служебном УАЗике-«головастике» уехал за деньгами в город. Приехав к стану, Валера получил команду отдохнуть, так как нужно было этого начальника дождаться, перегрузив из его УАЗа в ГТСМ что-то необходимое, а заодно и зарплату получить. Усталость видимо сказалась. Валера закемарил прямо в кабине с открытой нараспашку дверкой. Что ему снилось, я не знаю. Мож тот же Афган, но спал он довольно крепко, раз не услышал как подъехал УАЗик. А тот, сдав задом к ГТСМке, остановился метрах в двух-трех и из него вылез очень довольный начальник партии. Балагур и весельчак даже в тяжелые периоды. Здесь такого периода не было и настроение у него было, можно сказать: «ваще». Оглядев стан, он узрел спящего Валеру. - А че это он спит, когда я ему зарплату привез? – не понял он и спросил об этом у подошедшего бригадира. - Так вас ждал, вот и приснул немного, – ответил тот. - Ну, так вот он я, а вообще на работе спать не положено, - похохатывая, произнес начальник, приближаясь к ГТСМке. – Как работать, значит, так он бодрствует, а как зарплату получать, так спать что ли? А ну подъем!!! – рявкнул он у дверки своим громовым голосом. Которым, кстати, без всякого мобильника мог за три перевала свободно отдавать команды подчиненным в полевых условиях. – Вперед… - «за зарплатой» он договорить не успел, так и замерев с открытым ртом. Потому что вжикнул стартер, взревел мотор и лязгнув гусеницами ГТСМка в каком-то прыжке рванула вперед. Реакция Валеру не подвела и в этот раз, но слишком малое расстояние было до заднего борта УАЗа. Хрустнули доски, треснули задние фонари и машина откатилась вперед. Начальник захлопнул рот. – Да…- почесав лоб, произнес он, - я понял, шутка не удалась. Ну, ты это, – обратился он к выскочившему из кабины Валере и рассматривающему деянье рук своих, - особо не переживай. За ремонт я сам заплачу.
Пока пришел финал этой истории, конкурс про дачу закончился, ну да ладно не пропадать же ... Я вам честно скажу сам я не дачник и поэтому дачников мне понять как-то трудно. Вот к примеру, есть у меня коллега – Серега. Вот он настоящий дачник, потому как у него во Владимирской губернии есть приусадебный участок и домик о четырех стенах. С четырьмя окнами, одной дверью и глухой мансардой. Еще в мае, на перекуре, Серега как-то активно суетился, то бишь, звонил по мобильному телефону, кричал в трубку: "я вам такие бабки башляю, а вы доставку организовать не можете! ", и все такое прочее. На мой скромный вопрос: "в чем суть? ", пояснил, что решил он для своего домишки приобрести какие то супер-ставни и дверь из металла секретных технологий. Все это по его уразумению должно было спасти его от набегов дачных воров и сохранить вывозимое им летом на дачу имущество в виде холодильника и телевизора, а также оберечь жену, которая иногда там одна оставалась на ночь. В общем, благое дело. И в принципе, все со временем забылось, если бы не прошедший понедельник, когда Серега явился на работу чернее тучи. На вопросы о плохом настроении, рыкал, как Зевс-громовержец испускал глазами молнии и только на перекуре раскололся, что все это потому, что его дачу на прошлой неделе обобрали как куст смородины, и он в выходные это зафиксировал. - Неужели холодильник с телевизором утащили? – опешил я. - Да кому нахрен нужно это барахло – тяжело вздохнул Серега, - ставни и двери уперли! А я между прочим за них, с доставкой и установкой, почти полторы штуки баксов ввалил! И вот тут видимо как недачник дачника я его и не понял. - Так что ты расстроился, главное ведь все на месте и телевизор и холодильник. Да и жена небось не пострадала? – переспросил я. А Серега... Серега посмотрел на меня так... Как бы это описать? Ну в общем, если так смотрит собака, то после этого она обычно кусает. Может кто из других дачников пояснит чего он расстроился? Двери со ставнями имущество ведь спасли.
Поговаривают, что московские пробки стали для многих первопричиной нервных стрессов, подагры и язвы желудка. А меня со вчерашнего дня стали одолевать смутные сомнения. Поводом послужил студийный водитель - Саня. Выводов, конечно, я не делал, но поделюсь. Все началось обыденно... Ах, да, чуть не забыл. Для дословности эта история полна нецензурной лексики, поэтому детям до восемнадцати лет читать не рекомендуется. В общем, в первые три минуты поездки Санек мне очень не понравился, какой-то встревоженный и задумчивый. В душу лезть, конечно, не хотелось, но ради вежливости поинтересовался, не случилось ли чего. - Блядь! Че за хуйня не пойму! - вместо пояснения произнес Санек, - куда все машины в Москве подевались! - добавил он, обводя задумчивым взглядом полупустой МКАД. - Так радуйся, тебе же легче, - не понял я. - Хм... - все так же задумчиво выдавил Санек и от последующего объяснения отмолчался. Свернули на Проспект Мира и возле северянинского моста на пробку все же наткнулись. Машины замедлили ход и практически встали. - А, твою мать! Вот вы где! - как-то воодушевленно произнес Санек и одной рукой нажал на кнопку опускания стекла, а второй резко ударил по клаксону. - Куда прешь, урод! - высунув башку из окна рявкнул он. - Че встала, корова! Давай двигай! Понапокупают прав, уроды! - при всем при этом, он не переставал сигналить. Раньше на такие закидоны я как-то не обращал внимания, но после предыдущего диалога наблюдал с интересом. А он успокаиваться, видимо, и не собирался. Выоравшись в окно машины обо всем, что он думает об окружающих его водителях и их родне до десятого колена, он засунул башку обратно и повернувшись ко мне, произнес: - Ну, не пидарасы ли? При всем при этом, его глаза светились, ну прямо счастьем что ли...
Хотел написать историю на конкурс про дачу, но когда дописал, понял, что туда она не подходит. Потому что не про дачу она, в общем-то, а про паранормальное явление, которое я сам создал. Правда сразу оговорюсь, что явление это немножко узбекского или таджикского направления. Никак не могу разобраться с национальностями московских дворников. Поэтому, чтобы не прослыть националистом, обобщу до азиатского. А все началось с хреновины (по другому не знаю как назвать), которая досталась мне в наследство от бывшего квартиросъемщика. Хреновина эта, я вам скажу, вещь довольно запутанная, по крайней мере я смотрел на нее в течении двух лет как баран на новые ворота и все никак не мог понять для чего она предназначалась. Собранная из двух полусфер напоминающих плафоны уличных фонарей, она была крепко склепана, имела какое-то кольцо, два клапана, несколько отверстий и еще черт знает что. По моим смутным догадкам это был либо какой-то буй, либо супер навороченная деталь самогонного аппарата. Хреновина эта с трудом помещалась на антресоли, была довольно тяжела и в принципе мне не мешала. Если бы не генеральные уборки, которые периодически затевала моя жена. Вот ей хреновина почему-то действовала на нервы. Нервный народ женщины, я вам скажу... Очередная реплика: "выкинь эту дрянь, вдруг она радиоактивная", и громыхнувшая возле дверей хреновина, оповещала, что час Х настал. Все бы ничего, да в мусоропровод хреновина не влезала в принципе, а тащить ее в лифт, а потом еще сто метров до мусорных баков было влом. Но, куда деваться то... Попер. Открываю дверь подъезда и вижу спину удаляющегося дворника. Просто случайно бросаю взгляд налево и вижу открытые двери ниши для контейнера мусоропровода. Обычно-то они закрыты на замок, видимо в целях антитеррора. Действую чисто интуитивно на фоне все того же расстояния до мусорных баков. Бросаюсь влево, водружаю хреновину на самый верх переполненного контейнера и напрямую через дорожку в скверик. Сел на лавочку, решил перекурить после трудов праведных. Тут и дворник возвращается, который оказывается за тележкой ходил. А, ерунда... Ведь все бы ничего, если бы при подходе дворника кто-то не сбросил в мусоропровод, что-то тяжелое. Может даже бутылку из-под шампанского. После победы нашей сборной над Швецией, ведь обмывать было что. Постараюсь описать, что я наблюдал. Дворник в трех метрах от дверей, страшный грохот, потом громкий удар. Азиат в целях безопасности приостанавливается, потом все же заходит. И что он видит? Правильно – мою хреновину! Он медленно повернулся, когда обозревал пространство и видимо думал, верить самому себе или нет. Хреновина-то, напомню, в мусоропровод не влезала в принципе, а еще тридцать секунд назад, когда он открывал двери, ее здесь и в помине не было. Говорят у азиатов красивые раскосые глаза... Не верьте, круглее я не встречал... Еще давая себе шанс остаться в рамках законов физики, он опасливо ткнул в хреновину пальцем. Видимо стараясь понять, могла ли она быть свернута пролетая по мусоропроводу, а вылетев развернуться. Но толщина металла трактовала об обратном. Я почувствовал себе конечно не богом, но имеющим прямое отношение к внеземным цивилизациям. Но это я, а дворник понимал, что работа прежде всего. Поэтому ткнув еще раз пальцем и поняв, что током хреновина не бьется, а зеленные человечки не выпрыгивают, он аккуратно ее приподнял на вытянутых руках. Еще раз видимо прикинул, что в дыру мусоропровода она не пролезет и как минер мину, потащил на улицу. Дальше я наблюдать не стал, пошел в магазин за хлебом. О том, что я сотворил паранормальное явление как минимум азиатского масштаба, я убедился на обратном пути. Хреновина лежала на дорожке. Возле нее стояли четыре дворника с соседних дворов, включая нашего. Что он им рассказывал, я понял без проблем, потому что разговор велся на чисто русском языке. Вот только вам я его передать не смогу, потому что ни одного печатного слова там произнесено не было. При этом наш дворник, злобно пинал хреновину и так же злобно кивал на наш подъезд. Я прошел мимо, даже не улыбнувшись. Пусть все останется тайной...
Станиславский отдыхает... Недавно снимали одну сценку, вернее переснимали, так как снята она была уже довольно давно, но в общем плане не понравилась заказчику. А не понравилась ему игра актера, который, если вкратце, должен был при выходе из состояния блаженного покоя лицезреть реальность и исказиться в лице паническим страхом. Ну переснимать так переснимать, но в связи с большой загрузкой и массой новой работы отложили это в последний эшелон и соответственно начали часов около двадцати трех. Время полвторого ночи, отснято уже дублей десять, но актера или плохо учили или настроение не то было, ну не получается у него и все!. Блаженство покоя есть, а вот панического страха при лицезрении действительности как не было, так и нет. Заходит один из операторов, говорит, ребята, ну давайте завтра отснимем, я уже задолбался жене по телефону объяснять, что я здесь работаю, а не баб студийных трахаю. Побойтесь бога! А кто сказал, что завтра будет лучше чем сегодня, тем более что фрагмент-то плевый, а из-за него весь материал завис. Короче, вердикт был – пока не снимем, не уйдем! Оператор ушел, что-то злобно бормоча себе под нос. И тут минуты через две вижу его на мониторе общего плана тащащим к декорациям какую-то то ли стойку, то ли балку. Особого внимания не придал, но отметил для себя, что за его камерой сидит ассистент, а сам оператор встал у декораций. Пошел новый дубль, план крупный, на всех мониторах лицо актера с разных ракурсов, где он блаженно дремлет на зависть всем остальным. И тут, как только он начал открывать глаза вдруг раздается явно не сценарный крик. Смысл того, что кричал оператор, который заскочил за декорации с притащенной им балкой был таков... Как бы это помягче написать... А, ну вот. Если убрать из его фразы пять матов и заменить их нормальными словами, то предложение выглядело бы так: - Пустите, куртизанки! Дайте я этого гомосексуалиста этой хреновиной по лицу ударю!!! Восклицательных знаком можно было бы написать и больше, но всю страсть эмоций я все равно ими не передам, даже если испишу две-три страницы. А вот напомнить - напомню, что когда за декорации заскакивал разъяренный оператор, актер глаза-то уже приоткрыл... Видимо поэтому это и был последний отснятый в тот день дубль. А вспомнил я об этом потому, что вчера показывал тот материал в конечном варианте заказчику. Он посмотрел и остался очень доволен, а в конце произнес: - Ну вот, ведь можете, если захотите! Да такой игрой актера даже Станиславский остался бы доволен! Смотри, какой всплеск эмоций у актера на лице написан...
Заранее прошу извинения за мат, но, как говорится, из песни слов не выкинешь...
Привычка - вторая натура... Вчера еду по третьему транспортному кольцу. Светофоров там нет в принципе, но пробки иногда бывают. Когда поток притормаживать стал, я понял, что впереди либо авария, либо ремонтные работы. Остановились, стоим. Справа от меня мужик на мокике. Стоит на соседней полосе, нервно подгазовывает. Одет прилично, да сейчас многие бизнесмены с Ауди и Мерседесов на мокики пересели, чтобы в пробках не стоять! Вот это меня и смутило. Не поленился открыть окно и крикнуть: - Эй, мужик! А ты стоишь чо? Мужик медленно повернул ко мне голову, задумчиво посмотрел, таким же взглядом обвел окружающее пространство, опустил глаза вниз, посмотрел на свой мокик и почему-то сказал: "ебенА В РОТ!!!" Потом опять повернулся ко мне: - Чо, ЧО?!! По привычке, блядь!!! Стукнул кулаком по рулю, газанул и, ловко лавируя среди машин, укатил в неизвестность.
Собачья жизнь… Позавчера приходит ко мне друган и видок у него… - ну просто лица нет. Смотрит на меня грустно и жалобно вопрошает: - Слышь Андрюха, тебе собака нужна, я Эрну свою хочу отдать. - Да вроде нет – говорю – без собаки дел невпроворот, а с чего ты вдруг решил ее отдать, уезжаешь что ли? - Эх, если бы уезжал, а то ведь или убивать придется или это… - и показывает мне такой жест, что двояко и не подумаешь. Если честно, то я обалдел, ну ладно бы он такой жест показал когда бы мы о Ленке-соседке разговаривали, а то ведь о собаке. Все, думаю, либо с Коляном что-то не то, либо на старости лет извращенцем стал. Но виду стараюсь не подать, прошу, чтобы пояснил все поподробней. Тут-то он мне и рассказал: - Когда в прошлом годе Надька моя Эрну купила, я не думал что она столько проблем мне принесет. Радовался щеночку, дети то подросли - разъехались, а тут вроде как еще одного ребеночка завели. Уж холили ее и лелеяли, только ведь она тоже растет, вчера течка у нее началась. Жена говорит, ты сходи, мол, с ней, погуляй, да на площадке поспрашивай, как и что делать надо. Там Борисыч есть – он старый собачник, он тебе все и пояснит. Ну, собраться дело недолгое, Эрну на поводок, и в путь. Пришли на площадку, смотрю Борисыч здесь, ну я к нему, так мол и так. Он только мне объяснять начал, тут какой-то мужик с пуделем встрял, мол, наберут собак, а что делать с ними не знают. Я поначалу то на него даже внимания не обратил, слушаю, что Борисыч объясняет, ну и кое-что спрашиваю, для расширения кругозора, а тут этот опять – который с пудельком: - Ты – говорит - идиот, собаку держишь, а как «вязать» ее не знаешь, четыре вопроса задал и в каждом по девять ошибок. Нет, ну ты же знаешь, я человек по жизни спокойный, но тут даже я охренел, когда дар речи вернулся, я ему и говорю: - Слышь, братан, я ведь сучку к кобелю собираюсь вести, а не в кусты тащить, а раз так, то пусть кобель и знает, что там и как. Мне оно без надобности, у меня жена есть, вот с ней-то я специалист, а с Эрной пусть кобель разбирается. А мужик ни в какую, все на своем стоит, мол, собаку взял, должен знать и уметь «вязать», и так он убедительно это доказывает, что и Эрна на меня как-то косо стала смотреть, да и меня какие-то смутные сомнения одолели. Да только ведь я как себя представил, что мне под старость лет такие навыки приобретать придется – дурно стало! Тут на женщин и то редко поглядываешь, а здесь собака. Говорю: - Слышь, мужик, ты эту бодягу брось, ну хотя если ты такой специалист в этом деле, то можешь сам и «вязать». Только помни, Эрна для меня после родных и друзей самое близкое и дорогое существо, так что насилия я не потерплю – договоришься по любви, ваше дело, а нет, кондыбай со своим пуделем куда подальше! Мужик обиделся и ушел, я только к Борисычу повернулся, а тут из кустов какая-то бабенка с таксой на поводке, вылетает. И главное, ни тебе здравствуй, ни тебе прощай – сразу в волосы мне вцепилась. - Ты зачем – орет – Петра Никонорыча оскорбил, ты зачем его на … послал?! У меня опять предынфарктное состояние, мало того, что больно и обидно, так ведь и понять не могу, за что набросилась. Еле руки ее от своей головы отодрал: - Объясните – кричу – гражданка в чем дело! Я и Никонорычей никаких не знаю. А коль я его не знаю, как я его на … могу послать? Та повторно бросается. - Как это – говорит – не знаешь?! Ты думаешь я из кустов не слышала, что ты в своей речи с ним все это предполагал, и вообще – ты сволочь, хам и поросячий обсосок. Это я тебе как женщина, с тремя высшими образованиями, говорю!!! И если ты перед Петром Никанорычем сейчас же не извинишься, я тебя здесь как Тузик грелку порву, а моя такса твоего ротвейлера покусает! Тут-то я уж понял, что к чему. А рядом народ собирается. - Да – говорю – Уважаемая! Ваш Петр Никанорыч, мне между прочим здесь собаку советовал «вязать», а у меня уже возраст не тот, чтобы на такие эксперименты идти. Я Эрну конечно свою люблю, холю ее лелею, но чтобы … - да упаси господи. Я ведь думаю, этим кобель должен заниматься! Да и влез Ваш Петр Никанорыч в наш разговор с Борисычем без приглашенья, а нормальные люди, даже если они в «вязке» специалисты, себя так не ведут. А она опять в драку бросается. Визжит: - Раз Петр Никанорыч сказал «вяжи», значит «вяжи», я же своего таксу «вяжу» и не возмущаюсь. А Петр Никанорыч мне хоть и незнаком, но я за него как женщина интеллигентная любому здесь на площадке пасть порву и моргалы выколю! Вижу, народ головами закивал, видимо она здесь эти пасти и моргалы не в первый раз рвет и выкалывает. А тут еще к ее таксу-кобельку присмотрелся, и вижу, что она его видать точно если не каждый, то через день «вяжет» и «вяжет» видимо всего целиком, уж больно у этого такса вид какой-то обсосанный, да шерсть в пятнах и проплешинах. Короче, чувствую, надо рвать когти. Я Эрну за поводок и ходу. Ну и видать вовремя, бабенка ведь эта, разошлась не на шутку, уже убегая видел, как она двоим которые мне поддакнули, клока по три волос, выдернула. С площадки выскочил, тут ко мне два бомжа подваливают, говорят: «братан, ты все равно уже попал, давай по хорошему договоримся, ты нам собаку – уж больно шашлычка хочется, а мы с этой подругой сами договоримся, а то ведь жизни она тебе не даст!». Ну мне Эрну на жаркое пускать, сам знаешь не резон, да и совести у меня не хватит, я в перепалку вступать не стал и ходу дальше. А сегодня, с утра пораньше, пошел опять ее выгуливать, только на площадку вышли, чувствую, что-то возле уха просвистело – здоровый такой булыжник. Попади по голове, половину бы точно снес. Оглянулся, смотрю мужичек какой-то стоит. - Вы – говорит – не подумайте, что у нас тут заговор, но просто мне рассказали, что вы собак «вязать» не умеете – а у нас здесь все умеют. Поэтому извините конечно, что не попал, в следующий раз буду точнее. Обычно у меня это всегда получается, образование у меня такое – физико-математическое, а эти науки точность любят. Так что извините еще раз. Вот Андрюха тоска меня и взяла, в квартире Эрну всю жизнь не продержишь, «вязать» ее – даже если желание появиться, мне все равно уже видимо не научиться, куда мне с ней теперь податься. Может возьмешь все же, а?
Почему я боюсь ОМОНа… У меня племянник ОМОНовец. Недавно попал с ним в одну компанию, как водится, выпили, закусили, и все бы ничего, если бы спиртосодержащие напитки не будили в мужском организме мужскую удаль. Уж племянничек – Василий, времени зря не терял. За пятнадцать минут умудрился стакан рукой раздавить и ребром ладони у бутылки горлышко отбить, потом порывался показать приемы рукопашного боя, да по весовой категории жертву подобрать не мог. Когда на Николая стал косо поглядывать, тот его при своей кандидатской, правда не спортивной, а связанной с биологией, урезонил конкретной фразой, мол, гомо сапиенс существо разумное и помимо рук и ног ему природой предназначено головой работать. Васька на «гомо сапиенса» сначала обиделся, но когда выяснил, что в переводе с латинского, это все же человек – подобрел. - Головой…???? – задумчиво почесав коротко стриженную башку в районе затылка, произнес он – это так что ли? Нет, как бьют головой, я видел и раньше, но чтобы так – лбом об дверь! Почему выдержали петли, я не знаю, а вот обшивку из ДВП хозяину пришлось менять, уж больно вмятина от Васькиной головы не вписывалась в интерьер. С того дня и боюсь – да ну их нафиг, если они головой работают.
Вот вспомнилось на пасху: Валерка готовился к пасхе основательно. Будучи токарем в мехмастерских, он уже точно знал из чего будет его пасхальное яйцо. Стальная заготовка лежала на станине токарного станка, остальное было делом техники, которой Валерке было не занимать… Тогда в конце семидесятых, когда церковь была отдалена от государства как земля от солнца, пасхальный праздник приобрел черты языческих обрядов. Столкнув пасхальные яйца концами, можно было не только произнести «Христос воскреси», но и поиметь некую материальную прибыль заключающуюся в разбитом пасхальном яйце оппонента. На это Валерка и рассчитывал, в прошлом году он делал деревянное, но остальной народ тоже не дураки, и поэтому в этом он пошел на «усиление». Яйцо получилось на славу, покрашенное, оно отличалось от настоящего только весом. Обойдя поселок, Валерка влет нахлопал себе приличный пакетик куриных яиц и с улыбкой оставлял вмятины даже на деревянных, которых действительно по сравнению с прошлым годом у народа добавилось основательно. Далее Валера переместился в слаженную компанию, с которой он справлял все праздники - пасха не была исключением. Правда, здесь выигранные пасхальные яйца в пакет им не складывались, а шли на закуску к обильно наливаемой водке. Как всегда бывает в таких случаях, водки было гораздо больше чем закуски и большая часть компании через некоторое время начала погружаться в летаргическое состояние. В какой-то момент Валера бдительность потерял и его ноу-хау в виде железного яйца оказалось на столе среди яичной скорлупы, а сам хозяин заклевал носом, погружаясь в сладостную дремоту. Серега обвел компанию взглядом - все спали, а выпить еще хотелось. Тяжело вздохнув и отметив про себя, что пить в одиночку это уже алкоголизм, Серега налил в стакан, обсматривая стол в поисках закуски. Кроме лежащего на столе яйца, его мутный взгляд ничего не наблюдал. Ухватив его, он даже не удивился неестественной тяжести, так как в этот момент его больше интересовал вопрос с кем бы христоснуться. Не найдя для этого дела компаньона и решив, что в такой праздник разбивать яйцо об стол очень даже грешно, он посчитал склонившуюся Валеркину голову самым приемлемым объектом. - Христос воскресе, Валера… - произнес он, опуская яйцо на Валеркину макушку. Раздавшийся звук не был похож на ломающуюся скорлупу и Серега с удивлением разглядывал яйцо на котором не было ни единой трещинки. И может все было бы ничего, если бы главным лозунгом Сереги не была поговорка: «терпенье и труд, все перетрут». Потирая на следующий день бугристую от шишек голову и вздрагивая от ужаса воспоминаний окончания вчерашнего праздника, Валера зашвырнул злосчастное яйцо как можно дальше в дебри палисадника.
Саня приехал ко мне неожиданно. Нет, ну не сказать, что совсем, но несмотря на давно ведущиеся разговоры сам факт был спонтанным. Дали отпуск и он не долго думая и не давая телеграммы взял билет на самолет, позвонив мне из аэропорта уже по прилету. - Ты не нервничай, я же не ребенок, спокойно езжай на работу, а я пока городок ваш посмотрю, уж наверно не заблужусь - убеждал он меня с вечера. – Глядишь с подругой с какой-нибудь познакомлюсь, за три тысячи верст уж наверно жене никто не донесет, а в нашем поселке сам знаешь что такое «налево сходить». А альтернативы и не было. На утро были запланированы серьезные дела и даже ради приезда друга отменить их было не в моих силах. День пролетел довольно быстро, но вернувшись домой Саньку я не обнаружил. Когда часам к девяти вечера раздался звонок в двери, я уже думал, что мне предпринимать для его поисков. Тем не менее физиономия Санька была очень довольной и жизнерадостной. - Андрюха, тут такое дело, я с девушкой познакомился, красивая как картинка. Но …, есть одна проблема. Надо где-то спиртного достать. - Совсем обалдел, в такое-то время … - стуча по стеклу часового циферблата, урезонил его я. Но кстати время суток было не самым главным, ведь на дворе был одна тысяча девятьсот восемьдесят шестой год, для тех кто забыл, напомню, что это было время горбачевского сухого закона. - Где же мы тебе найдем это спиртное, за ним днем-то надо в километровой очереди простоять, а ты на ночь глядя. - Нет Андрюх, ты что хочешь думай, но найти надо, я себе такого никогда не прощу, ты знаешь какая она красивая и адрес дала, так и сказала – бери выпить и приходи, я тебя буду ждать. А я пообещал, что же мне теперь обманщиком быть. Вот если ты ко мне приедешь, я для тебя все сделаю … В общем настроен он был очень даже серьезно. Пришлось принимать активные меры, с обзваниванием знакомых, родственников и просто черных бутлегеров. Через десять-пятнадцать минут проблема была решена и заведя старенькую «трешку» мы рванули по указанному адресу. Брали впрок. Все это за неимением другой тары было сложено в обыкновенную авоську или сетку, уже не помню как их тогда называли и я спросил у Санька адрес. Тот замялся, потому что ослепленный красотой местной герлы и витающий в мечтах предстоящих любовных утех, он даже не додумался его записать. - Что, вообще не помнишь?! – опешил я, понимая, что вся эта суета была практически ненужной. - Да подожди ты, не сбивай, улица …, улица …, а вот, улица Чернова, точно Чернова, я еще думал кто это такой. - Ну ты попал, Санек, да ты знаешь, что это за район? - Нет, а что, криминальный что ли? - Ну как тебе сказать, может и не криминальный, но район-то этот моряцким у нас называется. Его пароходство для своих работяг строило, там же все морячки, ну те, что моряков с моря ждут. Твоя-то красавица, как ее там, наверно тоже из этих? - Да я не знаю, но красивая она, ее Ленкой зовут, поехали Андрюх, время-то уже много. Хмыкнув, я не стал больше ничего объяснять, выжимая педаль сцепления и включая передачу. - Квартира восемьдесят шесть, - напомнил мне Санек. - А дом какой? - Дом …? Дом не помню, Андрюх, хоть убей не помню, улицу запомнил, квартиру тоже, а дом нет … - растеряно разводя руками, остолбенел на сиденье Санек, - а че их там много, что ли, - домов этих? - Ну много-мало, а штук двадцать наверное будет, вспоминая расположения улицы и давясь от смеха заверил его я. - А я в каждую восемьдесят шестую буду заходить, не убьют же меня если я ошибся! – твердо заверил Саня, видимо ни при каких обстоятельствах не собирающийся отказываться от своих планов на ночь. - Ну-ну, давай! Вот первый – притормаживая у пятиподъездной пятиэтажки, ехидно произнес я. Санек громыхнув бутылками в сетке, рванул на выход. Мне ничего не оставалось делать как идти следом, не бросать же другана в такой ситуации. Не успела затихнуть трель звонка, как дверь распахнулась. Молодая бабенка в изрядном подпитии внимательно рассмотрела Санька и распахнув двери еще шире, сказала – заходи! - Извините, я Лену ищу … - залопотал Санек. Но бабенка не обращая никакого внимания на его слова ухватила за рукав куртки и деранула вовнутрь квартиры так, что тот едва успел упереться руками в дверной косяк, чуть не распластав бутылки об бетонную стену. - Мне Лена нужна! – отчаянно сопротивляясь, пыхтел он. - А я не нравлюсь что ли? - обескураженная таким яростным сопротивлением, произнесла бабенка, - меня Света зовут. Наконец-то вырвавшийся из ее цепких рук Санек, громыхая бутылками скатился по лестничному пролету, старательно поправляя куртку. Притормозив на площадке, где я давясь от смеха ожидал его, он злобно буркнул – чумная какая-то, поехали в другой дом. В следующем доме, звонил он намного дольше, зато и двери ему открыли сразу три особи женского пола, разгоряченные то ли пляской то ли еще чем, они, перекрывая звук ревущего в квартире магнитофона увидев Санька взвизгнули как-то радостно-оргазменно; - Ой, к нам мужчина с выпивкой! Заходи! Правда на этот раз, Санек уже наученный горьким опытом, от дверей отскочил предварительно. - Девчонки, мне Лена нужна - опасливо поглядывая на них, произнес он. - Ну нужна Лена, значит будет тебе Лена, - стараясь взять Санька в кольцо, начали окружать они его на площадке как профессиональные охотницы-тигроловы. - Слушай, похоже я пользуюсь у местных женщин большим спросом, - опять скатившись по ступеням произнес взволнованный Санек, - я че правда такой красивый? Что они на меня бросаются? - Наверно да! – хмыкнув, поддержал я другана. В третьем доме дверь Саньку не открыли, может не было никого, а может занято уже все было, но потарабанив минут пять он успокоился. Зато в четвертом была Лена, правда та или не та, так до сих пор и покрыто мраком неизвестности. - Мне бы Лену, - всматриваясь в лицо открывшей дверь девушки, буркнул Санек. - Ну я Лена. - Лена! – радость Санька была нескрываемой, - а я уж думал, что тебя не найду. - Ну видишь нашел, а раз нашел заходи – отодвигаясь в сторону и освобождая дверной проем расплывшись в улыбке произнесла та. Наверно я все же был рад за Санька, что он наконец-то нашел свою красавицу, да и он своей радости не скрывал и все бы ничего если бы в освободившемся дверном проеме не появилась явно мужская и явно помято-небритая рожа. Санек ударил по тормозам. Рожа оглядела его придирчиво, но вскрикнула не нервно, а довольно радостно; - Заходи братан! - Да вы понимаете …, тут это …, тут такое дело … - залопотал Санек, включая задний ход, - я наверное ошибся! Мы тут с товарищем местным – кивнув вниз на меня, как бы намекая, что бить его сразу не надо – одну девушку ищем, а номер дома не помним. - Да понимаю конечно, какой разговор пацаны. Ты Лена иди готовь на стол, а я сейчас с ребятами покурю и зайдем! – по хозяйски распорядился тот. – Тут расклад такой братаны – когда за Леной закрылась дверь заговорщицки произнес он – вас наверно сам бог послал, я ведь третий день от нее вырваться не могу. Она ведь стерва когда из дома уходит – дверь на замок, а у меня уже сил нет, да и я ведь в командировке здесь, меня и на работе наверно потеряли. Вы заходите, грамм по сто вдарим и я под шумок свалю! А девка – во! Огонь-баба! – тыча Саньку под нос, задранный вверх большой палец, яростно убеждал он. – Детей нет, мужик в море еще месяц будет – не пожалеешь! Да и тебе она подругу враз найдет, к ней вон соседка каждые полчаса заскакивает, все меня соблазнить хочет, - обращаясь уже ко мне, подытожил он. - Нет, я свою Лену буду искать! – твердо заверил Санек, увлекая меня вниз. Правда пыл его уже спал и как только мы вывались на улицу, настрой у него уже был совсем другой. – А поедем домой Андрюха, выпить у нас полно, посидим службу нашу героическую вспомним. А бабы … - а бабы хрен с ними, завтра еще будет день. На том и порешили. Правда на следующий день Санек в город не пошел, пролежав на диване с книжкой в руках. Так было и на второй и на третий день, а когда я понял, что надо что-то менять и собрал небольшую вечеринку пригласив двух подружек, Санек после принятых ста грамм сразу поинтересовался – а вот скажите Галя – обращаясь к потенциальной партнерше, произнес он – а вы случайно не морячка???
Вот что еще нужно человеку, когда он уходит на пенсию, которая за счет северного стажа составляет сто тридцать два рубля при официальном курсе доллара в шестьдесят восемь копеек. А если у тебя еще и новая трехкомнатная кооперативная квартира в только что отстроившемся микрорайоне теплого южного города, где снабжение в магазинах по первой категории, можно только жить да радоваться. Но есть, оказывается, много «НО». Вот например идешь ты в магазин и тебе дают курицу, цветом напоминающую истинное лицо Фантомаса. Ты смотришь на эту курицу и содрогаешься, ну и естественно задаешь вопрос: - Скажите, а получше ничего нет? - Нет! Потому что в области неурожай, вот и забивают почти цыплят, так как кормить нечем. Когда мой батя поучаствовал в таком диалоге в славном городе Кишиневе в начале восьмидесятых, сердце биолога-ботаника непроизвольно сжалось. - Да что же это такое - подумал он, таща домой то ли убитого, то ли умершего своей смертью цыпленка – неужели в такой огромной стране мы должны страдать из-за каких-то неурожаев. Надо этот вопрос обдумать. – И обдумал. По всем прикидкам выходило, что надо искать новые источники поднятия народного хозяйства. Мысли путались и батя задумчиво чуть не угодил в открытый люк канализации, где яростно матерились пара сантехников-ремонтников. Пахнувшее из люка амбре, словно вспышкой озарило сознание. – Вот оно – подумал батя – дерьмо, огромнейший источник воспроизводства. Никому не нужный и неиспользованный. – Окинув взглядом пятиподъездную девятиэтажку в которой была и его квартира, батя взялся за блокнот и карандаш. Расчет квартир с установленными в них унитазами помноженный на приблизительное количество жителей из расчета квадратных метровых нормативов и частоты физиологических возможностей человеческого организма, давал огромные цифры. Приплюсовав на глазок еще и пищевые отходы со смывом с кухонной раковины, он помножил их на статистику сдаваемого в наем жилья и пришел к выводу, что такое количество биологической массы может решить все проблемы сельского хозяйства не только Молдавии, но и всего Союза. Дело оставалось за малым, а именно за решением вопроса, как из всего этого дерьма убрать водный слив с ванны, где присутствовало мыло и СМС, так называемая - ложка дегтя в хорошей бочке меда. Лучший вариант был провести две разные трубы, а этот вопрос надо было решать уже «наверху» и батя вооружившись расчетами пошел в горком. Почему в горком, да потому что именно там сидел секретарь курирующий градостроительство, а батин тридцатилетний партийный стаж давал возможность, ну если не открывать там двери ногой, то уж без проблем добиться принятия своей персоны. И его приняли. Первые батины слова – о поднятии на новый уровень народного хозяйства, вызвали в секретаре здоровый и оптимистический интерес. После такой поддержки батю понесло. Как истинный оратор, он начал ходить по кабинету, размахивая руками и интенсивно объясняя все перспективы своей идеи. А выглядели они примерно так: - Если разделить поток отходов вытекающих с одной девятиэтажки, то количество биоотходов будет составлять в день … метров кубических, в месяц …, а в год …. Концентрирование данных отходов в одном месте дает нам возможность при применении парникового эффекта создать цех по производству такой биомассы как мухи, воспроизводимость которых составляет всего … суток, а также получения такого ценного вещества как гумус. – Дальше батю понесло еще больше и он красочно описал, как в этой среде появляются опарыши радостно купающиеся в фекалиях, потом из них появляются мухи, которые огромным эксгаустером (вентилятором) засасываются в прессовочный цех, где брикетируются, гранулируются и на выходе являются отличным кормом для тех же птицефабрик. Дальше светило светлое будущее и забрезжил такой далекий и необходимый стране коммунизм. Но последнее он рассказать не успел, потому что на опарышах и фекалиях его слова прервались каким-то странным звуком, присутствующим в основном в утренних похмельных компаниях, но никак не в кабинете секретаря горкома. Батя прервался и с удивлением посмотрел на второе лицо, которое присутствовало здесь же. А лицо вело себя довольно странно. Закрыв рот носовым платком и сметая со своего пути стулья, оно неслось на выход из кабинета с неприсущей его должности и комплекции скоростью. Красное лицо бегущего и брызгавшие из глаз слезы, а также спазматические дерганья кадыка навели батю на странную мысль, что его проект не прошел. Не успевший наступить восход коммунизма плавно перетек в закат. С грохотом распахнутая дверь кабинета, а потом и находящегося в коридоре туалета, подтвердили его предположенье. И действительно, больше его в этот кабинет не пускали никогда, под любым благопристойным предлогом. Интересно, а вот сейчас есть не брезгливые капиталисты?
Оказывается, живет и работает в центре российской столицы красивая умная женщина с такой же красивой немецкой фамилией Отт. Руководящая должность, хорошая фирма, ну что еще надо для счастья? И так оно и есть, если бы не некоторые телефонные диалоги с некрашеными блондинками: - Здравствуйте. Приемная …. Я вас слушаю. - Добрый день, соедините пожалуйста с Сергей Петровичем. - Как вас представить? - Отт Юлия Михайловна. - Извините, а не могли бы вы представиться полностью. - Девушка, я же вам представилась – Отт Юлия Михайловна. - Я прекрасно вас поняла, что вы от Юлии Михайловны, но Сергей Петрович требует, чтобы звонивший представлялся от своего имени. - Девушка, не морочьте мне голову, Сергей Петрович ждет моего звонка. - Это я вам морочу??? Извините, но у меня вызов по второй линии. (кладет трубку) Повторный звонок: - Здравствуйте. Приемная … Я вас слушаю. - Соедините пожалуйста с Сергей Петровичем. - Как вас представить? - Юлия Михайловна. - Очень хорошо, Юлия Михайловна, что вы позвонили сами, а то три минуты назад звонил ваш представитель и я так не смогла добиться вразумительного ответа. Назовите вашу фамилию. - Девушка, никакой представитель вам не звонил, звонила именно я – Отт Юлия Михайловна. - Так это снова вы?!! - Да именно я – Отт Юлия Михайловна, соедините меня пожалуйста с Сергей Петровичем, у нас договоренность. - Извините, но у меня инструкция, а не могли бы вы хотя бы сказать фамилию этой вашей Юлии Михайловны. - Девушка, я вам еще раз повторяю, это моя фамилия Отт! - ………………. - Алло! Мы что, разъединились, почему вы молчите? - Жду, когда вы скажете, от кого у вас фамилия. - ………!!!!
(Имена и фамилии сохранены, изменено только отчество из этических соображений)
Не люблю описывать мистические случаи, но видимо придется. Уж больно ситуация неординарная, хотя и началась все, все с той же тяги русского человека к крепким и не очень – алкогольным напиткам. Дядя Леша пил всегда, ну по крайней мере насколько я его помню. Такой тихий и домашний алкоголик. С началом перестройки сначала из-за сухого закона, а потом из-за нехватки денег, от водочки он потихоньку отошел, перейдя на изготовление домашних спиртосодержащих напитков. Бражечка, домашнее вино и самогоночка в его закромах не переводилась никогда. Соседям и власти он неприятностей не доставлял и единственным, но очень ярым противником его злоупотреблений была законная вторая половина, другими словами – супруга, тетя Настя. Вот уж действительно несовпадение взглядов, ну насколько дядя Леша это дело любил, настолько тетя Настя ненавидела. Дядя Леша ставил, а она находила и уничтожала. А он где только не ставил, а она где только не находила, но в один прекрасный день дядя Леша придумал выход и начал ставить на чердачке летней кухни, в маленькое окошечко которого тетя Настя, намного превышающая дядьку по комплекции, пролезть не могла. Ставил он свою хренотень (какую-то смесь, похожую на вино и на брашку) в стеклянных трехлитровых банках, по всей вероятности потому, что всю тару покрупней тетя Настя давно перебила. Хотя в общем-то и удобно: одна баночка готова, вторая на подходе, третья на взводе, четвертая на заправке, ну и так далее и тому подобно. В один довольно жаркий день дядя Леша, употребив уже дошедшую до кондиции банку, сонно клевал носом за столом на летней кухне, в полудреме выслушивая нотации тети Насти, а она разошлась не на шутку. - И когда же ты, старый пень, пить-то бросишь?! Да к тебе спичку поднеси полыхнешь синим пламенем, проспиртовался ведь весь. Неужели на свете бога нет, чтобы он тебя, алкаша старого, покарал!!! Услышав про бога, старый атеист дядя Леша поднял на нее осоловелые глаза и произнес: - Потому что бога нет! А если бы и был, то он на моей стороне – потому как тоже мужик! А мужик мужику всегда нальет! Не успел дядя Леша договорить последнюю фразу, как наверху что-то громыхнуло. Ну, не небеса конечно разверзлись, но ухнуло прилично, настолько прилично, что тетя Настя инстинктивно втянула голову в плечи. А через минуту закапало. Натурально закапало и даже тоненькими струйками потекло, да не куда-нибудь, а прямо в кружку и тарелку, стоящую перед дядей Лешей. Ну он-то сообразил сразу, пьяный не пьяный, а врубился, что одна из его банок не выдержала. Ухватив кружку с налившейся туда жидкостью и сунув ее под теть Настин нос, он рявкнул: - Видала - брашка! Значит, есть бог и со мной он заодно! – в перерывах между глотками яростно доказывал он – налил ведь! Ничего не понимающая тетя Настя, хотя и тоже не очень верующая, только отчаянно крестилась.
Это сейчас куда ни плюнь обязательно попадешь либо в бизнесмена либо в предпринимателя, а в далеком восемьдесят третьем я и слово-то такое редко слышал, не говоря уж о самих представителях такой тяжелой профессии. Но исключения были, и одним таким исключением стал приехавший к нам на север за «длинным рублем» паренек с Винницкой области, устроившийся водителем на снабженческий «ЗиЛ» нашего леспромхоза. Неплохой такой паренек и как водитель тоже, по крайней мере я такой вывод сделал, съездив с ним в пару краткосрочных командировок. Интересное началось гораздо позже, а именно тогда, когда в одной из поездок забарахлил движок машины. Заглох и не заводится. Толик долго ковырялся под капотом, объясняя свое отношение к этому рыдвану на смеси русского языка и украинской мовы, в итоге из кузова был выдернут канат и в родные пенаты мы двигались уже в виде гужевой повозки, где вместо лошади был взявший нас на абордаж какой-то Камаз. По прибытию на место назначения, Толик – я так думаю из лучших человеческих побуждений, выдернул из кошелька пять рублей и побежал рассчитываться с водителем тяглового средства, видимо совсем забыв из-за нервной обстановки, где он находится. Естественно, что убеленный сединой дедок – водитель Камаза, всю жизнь проработавший на севере, послал его вместе с пятью рублями очень далеко, я так думаю, что даже дальше территориального пространства Советского Союза, а мне потом пришлось долго объяснять Толику, что на севере взаимовыручка не основана на материально-денежных отношениях. Толик вник. В тот памятный день командировка намечалась в областной центр, что от нашего леспромхоза километрах в четырехстах. Туда груза не было и планировалось проскочить налегке, но странное дело, как только мы выехали на трассу областного значения, Толик ударил по тормозам. Я ничего не понимая наблюдал как он довольно шустро запрыгнул в кузов и так же шустро сбросил оттуда на землю жесткую сцепку. Не успел он подтащить ее к переднему бамперу, как из-за поворота выскочил груженный КраЗ, которому Толик отчаянно махнул рукой. Минут через пять мы были прочно закреплены за его фаркоп, а отдувающийся Толян запрыгнул в кабину. - Не понял? – только и смог произнести я, наблюдающий всю эту свистопляску. - А что тут непонятного, он тоже в город едет, - заверил меня тот. - Так мы сломались, что ли? – все еще не имея возможности найти логическую цепь, задавал я глупые и наивные вопросы. - Ниче мы не сломались, просто дорогу я не знаю, а на жесткой сцепке и выспаться можно! Такому «зверю» - кивнув на рванувший нас с места КраЗ – мы как пушинка, – устраиваясь поудобней, объяснил Толян – видимо в душе поражаясь моей беспросветной тупости. – Доедем с ветерком, а бензин я продам – закатывая глаза в предвкушении будущих барышей, довел он свою предпринимательскую мысль до конца. Ехать на жесткой сцепке, в общем-то не плохо, особенно когда первые сто километров сидишь с открытым ртом в нирваническом состоянии. Правда, немного мешает летящая из-под колес ведущей машины пыль, но разве это помеха при таком полете предпринимательской мысли. Сейчас, конечно, я смотрю на это совсем по-другому, но тогда …, тогда я мягко говоря находился в том же состоянии как папуас увидевший самолет. Не, ну стебануть на родном заводике пачку пиломатериала, которую потом можно продать, это еще куда ни шло, но разве это сравнимо с такой комбинацией? Толик спокойно читал газетку и иногда мигал фарами, если было желание выскочить по малой нужде. Когда на землю опустились сумерки, он вообще закемарил. А я думал – я всю дорогу думал и иногда мысли заводили меня в такую даль, что я косо посматривал на своего водителя, прикидывая какую хрень он может еще придумать и не окажусь ли завтра я в роли КраЗа, когда Толик захочет еще что-нибудь экономить и продавать. Мысли эти были довольно черные и пугающие! Правда, бизнес Толяна прогорел, северный край стер его предпринимательскую мысль на нет, бензин просто некому было продать. Ну и действительно - кому его продашь, если любую машину останови и канистрочку-то обязательно нальют – забесплатно!
Парень уговаривает девственницу: - Можно я тебя поцелую? - А это не стыдно? - Да конечно нет, зато приятно как! - Ну ладно. Еще через пять минут; - Не сделаешь мне минетик? - А это прилично? - Ну конечно, это как чупа-чупс пососать, зато приятно как! - Ну ладно. Еще через пять минут: - А давай по-настоящему? - А это не больно? - Ну конечно нет, это как комар укусил, зато приятно как! Через час. На кровати лежит полностью удовлетворенный парень и на нет затраханная во все мыслимые и немыслимые отверстия девушка. Она ему: - Что-то мне вся эта … напоминает! - И что же? - Закон о «Монетизации льгот», там тоже все хорошо начиналось!
Восьмилетний сын - Женька - не отходил от меня ни на шаг. - Пап, ну возьми меня с собой, я буду хорошо себя вести и слушаться буду! – это обещание в его понимании стоило очень дорого и уж больно ему хотелось со мной на зимовье к знакомому егерю - Славке. - Точно будешь? – понимая, что все равно не отстанет, для проформы поинтересовался я. В ответ он только кивнул головой и не дожидаясь моего согласия начал собираться. На зимовье народу в тот день собралось немало. Трое, включая меня, Славку и Мишку, планировали погонять по тундре оленей, благо лицензии на отстрел имелись, а два «Бурана» (не путать с многоразовым космическим кораблем) были заправлены и подготовлены. Конечно, Женька планировал ехать со мной и дальше, но брать восьмилетнего пацана в тундру, где черте что может случиться, в мои планы уж точно не входило. Тот сначала занервничал, но сидящий в зимовье Петька его урезонил. - Да ладно, Женек, ну что ты с отцом попрешься сопли морозить, оставайся с нами, мы с тобой на рыбалочку сходим, чебачка, щуку из-подо льда подергаем! В тот момент он еще не знал, какую допускает ошибку – брякнул так, для успокоения нервной обстановки. А Женька напрягся, видимо подледная рыбалка его интересовала очень даже сильно. Помахав мне на прощанье рукой, он тут же устремился в зимовье. Охота удалась на славу, если не считать того, что к зимовью мы вернулись лишь на следующий день к обеду. Странно, но там никого не было, хотя по обстановке было видно, что с вечера тут была приличная попойка – стол был завален остатками закуски и горами окурков папирос. Если бы не пропавший сын, я бы конечно этому внимания не придал, но здесь занервничал. Пришлось играть роль следопыта и разбираться в следах, а они все уходили к протоке, что была в полукилометре от зимовья. И я рванул туда. Вид с бугра на блестевшую льдом протоку был прекрасным, но увиденное поразило меня настолько, что я открыл в немом вопросе рот. У проруби, из которой мы черпали воду для хознужд и для баньки, сгрудилось четверо взрослых мужиков и бегающий среди них Женек. То, что с ним все в порядке - радовало, но дальнейшее навевало какие-то непонятности. Один из мужиков скинул полушубок и, представ в полном неглиже, с криком атакующей чайки рухнул в прорубь. - Моржи блин! – только и мелькнуло в моем ничего не понимающем рассудке. Здесь, пожалуй, надо начать все с самого начала и изложить все факты в хронометрической последовательности. А дело было так. Не успели затухнуть звуки наших отъезжающих «Буранов» как Женек вспомнил данное Петькой обещание. - Пойдем, дядь Петь, пойдем рыбу ловить – как клещ вцепившись в его рукав, загундосил он. После получаса интенсивного нытья и уговоров Петька сдался и все бы ничего, если бы в морозном воздухе вновь не раздался звук «Бурана», правда уже не нашего. На зимовье пожаловали гости. Гости ни рыбаками ни охотниками не были, а было у них с собой почти ящичек водки да мясо на шашлыки, решили обмыть новый снегоход, заодно испытав его на ход. Увидев такое количество водки, желание рыбачить у Петьки пропало однозначно и бесповоротно, хотя Женек его настроения не разделял. В целях исполнения обещания и замаливания греха, пока остальные суетились с мангалом, Петруха ухватил одной рукой Женька за шиворот, а второй какую-то палку, стоящую у стены зимовья, и рванул к проруби. Пошурудив в подернутой ледком воде дубиной, он авторитетно заявил: - Видал, нет рыбы! Спит она, да и тебе пора! На задаваемые Женьком вопросы ответы дадены не были и он, вновь ухваченный за шиворот, был оттранспортирован в зимовье, где уже вовсю звенели стаканы. Даже для четверых здоровых мужиков ящик водки - это многовато! Стаканы звенели, водка пилась, мясо съедалось, а не теряющего надежды Женька отодвигали все дальше и дальше, задвинув в конечном итоге куда-то в угол, где его уже никто не слышал, да и не видел. Утро началось с хриплого Серегиного голоса: - Вставайте, мужики, похмелиться бы надо! Предложение было своевременным, потому что даже на свежем таежном воздухе похмелье дело тяжелое, но странное дело – похмеляться было нечем. Хотя любой из четверых взрослых мог поклясться, что вчера оставалось еще много. Перерыли все, пустые бутылки были, полных нет. После получаса интенсивных поисков с непроходящей сухостью во рту и тошнотой у кого-то хватило мозгов обратить внимание на посапывающего во сне Женька. Так как с вечера он по причине своего малолетства был самым трезвым, то решили будить его. - Женек, ты не помнишь, у нас вчера водка оставалась? – растолкав пацаненка, в один голос поинтересовались все. - Да, много! – продрав глаза, подтвердил тот. - И где она? – с надеждой, что еще не все потеряно, спросили его. - В проруби! – с детской наивностью поведал он. Шок был страшным, сухость во ртах удвоилась, лица с глазами остекленели. - А как она там оказалась? – после тяжелой, гнетущей паузы поинтересовался кто-то. - Я ее туда кидал, рыбу будил! – все так же искренне заверил Женек. Бить его все по той же причине малолетства не стали, но как всегда бывает в таких случаях, крайний-то должен быть. Крайним стал Петька, ну и правильно - зачем пацану мозги компостировал? Разобравшись что к чему, вынесли вердикт, ничего хорошего Петьке не обещавший, и поплелись к проруби. Глубина протоки метра полтора, но дно илистое, его там еще на полметра. Поэтому тыкать палкой было бесполезно. Все посмотрели на Петьку. - А почему я, почему я!? – не хуже чем герой «Джентльменов удачи» взревел тот. Гнетущая тишина и безальтернативность выбора были ему достойным ответом. Тихо скуля и вспоминая меня и Женькину маму, Петруха разделся. - Куда кидал? – скукожившись как чернослив после усушки, поинтересовался он у Женьки. - Туда! – махнув рукой в сторону норд-оста, заверил тот. Метровая в диаметре прорубь приняла Петьку, поглотив его душераздирающий крик. Секунды тянулись как часы и когда на поверхности проруби показались Петрухины глаза, занимающие всю водную поверхность, народ проявлял беспокойство. Но больше всех беспокоился Женек. - Дядя Петя, дядя Петя, - когда новоявленный морж вынырнул на поверхность, бросился он к нему, - ну че, рыба там есть? После десяти секунд беспрерывной ненормативной лексики, прояснявшей, что рыбы тут отродясь не было, Женек подкорректировал направление поиска. - Может, я туда кидал! – ткнув на норд-вест, - темно ведь было! Второе погружение Петруха выдержал с трудом. Когда его синюшное тело было обуто в унты и укутано полушубком, он издавал такую вибрацию, что в радиусе десяти метров начал потрескивать лед, а зубы выбивающие чечетку перекрыли бы по звуку очереди тяжелого пулемета. Тем не менее, бегающего вокруг него Женька интересовал все тот же вопрос – есть ли там рыба? - Ка-ка-ка-я ры-ба-ба, во-во-дка гд-е-е? – ревел Петруха, у которого наверно мозги замерзли в одном положении. - Там – махнул рукой Женек, указывая в противоположную от Петрухиных поисков сторону, - точно там, я вспомнил! Третье нырянье было уже на моих глазах, и когда я приблизился к новоявленным моржам, Петька уже опять трясся на льду. - Пап, а дядь Петя говорит, что тут рыбы нет – увидев меня, грустно произнес Женька. - Да есть, есть тут рыба, ты скажи только где водка, - с явным желанием убить взревел Петруха. - Есть?! А она не спит? – прячась за меня, поинтересовался сын. - Какой спит, я там и чертей наверно уже всех поднял! Куда водку бросал? Ведь помру же! - Водка там – махнув в сторону зимовья, заверил Женек – я ее в снег у сарая закопал. - Пап, а пап, а мы с тобой будем рыбу ловить, дядь Петя говорит, что она здесь есть и не спит. Часа два мы с ним ловили, поймав двух полудохлых чебачков. Ну и то хорошо – ведь не враг я себе!
Прогулявший все занятия студент приходит на экзамены. Ясно дело ни черта не знает. Предлагает профессору взятку. Тот говорит; - Нет, деньги мне не нужны, но если хочешь пятерку можно договорится через минет. Студент подумал, все равно ведь никто не узнает и согласился. Профессор завел студента за кафедру и несмотря на преклонный возраст вошел в него так, что у студента глаза из орбит вылезли. На следующий день студент перетащил к себе в комнату половину институтской библиотеки и старательно читает. Заходит друг, увидав такое количество книг, опупевает; - Зачем тебе столько знаний, ведь на мозги же давит? - Пусть лучше на мозги, чем на гланды!
Если сидящий в электричке напротив меня восьми-девятилетний мальчик с мамой был неискренен, то поверьте на слово, скоро он объявится на Анекдотах ру. Долго и внимательно рассматривал выпрошенный у мамы билет, потом спросил: - Мама, а в Москве наверно люди культурные живут? - Да сынок, но вряд ли культурней чем у нас в Туле, а с чего ты так решил? - Да вот видишь как они написали «Москва Кал», а у нас просто говорят, что Москва гавно … Я не выдержал, посмотрел на свой билет, действительно станция Москва – Каланчевская так и написана.
Ну уж не знаю …, поручиться, что все это правда, я конечно не смогу – сам при этом не присутствовал, но как услышал так и напишу. В тот день мой знакомый Анатолий, будучи еще просто опером, вел плановое дежурство на одной из станций московского метрополитена. Почему плановое? Да потому что их отдел был завален жалобами гражданам на участившиеся случаи карманных краж. Вот и решено было провести операцию по задержанию преступного элемента. Одет Анатолий был в гражданское, поэтому вспугнуть воришку не боялся и тем не менее в целях конспирации постоянно бродил по станции, чтобы не привлечь к себе лишнего внимания. Ну сколько народу перевозит московский метрополитен, рассказывать, думаю, не надо, а вот остальные факты, пожалуй, изложу от его лица.
- Я его сразу заметил, взгляд у него приметный, он этим взглядом как будто обшаривает всех. Я за колонной встал, а сам из виду его не теряю, думаю брать надо с поличным, а то ничего не докажешь. Смотрю, он рядом с какой-то бабенкой пристроился, а та, видать, приезжая, в руках два баула, на плече сумочка настежь расстегнутая, видно как деньги на жетоны доставала, так и оставила. Поезд подходит, народ хлынул, тут и он попер – шустро по ее сумочке шмыганул. Ну, думаю, пора, выскочил из-за колонны, руку ему заломил, а он тоже ушлый, кошелек сразу сбросил. Ну мне куда деваться, думаю, ведь знаю, что ты ворюга гад, сейчас я тебе как Жеглов Кирпичу его обратно суну. Руку-то его так заломленной и держу, а второй рукой кошелек с пола подхватил и вот тут-то началось. Бабенка-то эта – казачка ростовская, черт ее задери, когда шум за спиной услышала – повернулась, а как повернулась, так этот кошелек в моей руке и узрела. Слушай, я даже не думал, что женщины так орать могут, ведь как иерихонская труба, вот веришь нет даже я от неожиданности присел, а она орет: - Помогите люди добры, грабют! Я ей – «успокойтесь гражданка, все нормально – милиция! Она сначала вроде заткнулась, а потом опять; - Помогите люди добры, меня милиция грабют! Я – «да успокойтесь гражданочка, совершена кража, но преступник-то задержан, сейчас оформим документы и вы все получите обратно». А сам кошелек этому хмырю в карман сунул и наручники на него надеваю. Слушай, я даже не знал, что казачки эти, такие женщины! Не, ну она-то ростом конечно здоровая, дородная такая, про таких говорят, что в горящую избу войдет, но то, что все так обернется, честно скажу – не ожидал. Она как увидела, что я этому гаду кошелек в карман сунул, баулы свои бросила и с криком «ах ты ворюга поганая моих деток голодными хотел оставить! » врезала ему в челюсть не хуже чем профессиональный боксер. Хорошо так врезала хуком справа, тот только зубами клацнул и сразу в нокдаун. Хотела еще добавить, да я его прикрыл - а зачем мне трупы! Я говорю – «успокойтесь, гражданочка, все будет нормально, давайте пройдем в дежурную часть и вы – говорю – товарищи – народу что рядом собрался - если кто что видел, пройдите со мной как свидетели. А сам только и думаю, что надо тащить его быстрей, пока она его здесь вообще не прибила, ведь так и норовит к нему подобраться. Ну пру его по платформе, она сзади, и не смотря на то, что в руках у нее ее баулы, она умудряется еще и задержанного пинать. Да так пинать, что если бы я его за шкирку не держал, он бы на пол-метра вверх подлетал. Сзади еще несколько человек свидетелей бежит и бабенку эту подбадривают. Короче, затащил я этого карманника в дежурку, сразу в «обезьянник» и не потому, что боюсь что он сбежит, а потому что эта казачка его бы точно зашибла. Ее на стул усадил, пару свидетелей отобрал, тоже присесть попросил, говорю – «ну что, будем составлять протокол, а вы, гражданочка, пишите заявление». И тут этот хмырюга оклемался, видно: - Зря – говорит - стараешься, начальник, ты гаманок этот с полу подобрал и в карман ко мне сунул, да и свидетели твои это видели, не выйдет у тебя ничего. Эта корова сама его потеряла, а ты мне дело шьешь! – лучше бы он этого не говорил. Казачка эта - будь она не ладна, когда его голос и про кошелек услышала, прыгнула как пантера. Как решетка выдержала непонятно. Но руки ее, которые она в ячейки просунула, клацнули у его горла как ножницы по металлу. Он только к стене отпрянул и сразу заткнулся. А я сижу и под ее заунывные причитания, что ее дети голодными чуть не остались, все думаю – «а ведь действительно, гад, отвертится, как есть отвертится, ну что ему предъявишь?». И злоба меня душит, вот вроде вор, а как его наказать. - Ладно – говорю – с тобой мы позже разберемся, а вот вам гражданочка придется пару часиков в клеточке посидеть. Раз вы у нас не потерпевшая, значит вы хулиганка, что же вы это так кричите, да людей избиваете? Посидите здесь пару часиков, отдохните! – а сам дежурному милиционеру, головой киваю, мол, водворяй дамочку за решетку. Слышу: - Чиво посидит, чиво посидит?!! – снова у этого хмыря голос прорезался. - Не чиво – говорю – а посидит как задержанная хулиганка. - А я??? - Ты тоже посидишь, пока разберемся. Тут-то он и запел – нельзя, говорит, ее садить! – а сам в угол забивается, опасливо так забивается, все скамейку задом изъелозил. - Ну кого садить, кого не садить, я уж сам разберусь! – поняв, что к чему, нашелся я – посидите, подумаете вам это не помешает, ты будешь знать как кошельки таскать, а она как невинных граждан избивать! А тот уже чуть не плачет, все на бабенку на эту взгляды бросает, а она, блин, вроде как бы сесть даже и не против, видно, праведный гнев свой выплеснуть хочет, поэтому и не возмущается. Тут он опять заскулил, мол потерпевшая она, а потерпевших не садят … - С чего ты решил, что она потерпевшая – говорю – кошелек ты у нее не воровал, сама потеряла, а раз сама потеряла, значит никакая она не потерпевшая. А вот хулиганила точно и свидетели подтвердят. - Воровал, воровал – кричит – дай начальник бумагу, я признанку писать буду! Ну сунул я ему туда лист бумаги и ручку, махом чистосердечное признание накатал и подпись размашистую поставил. Вот такие, брат, дела у нас бывали …
Всех читателей, писателей, комментаторов и администрацию сайта с новым наступающим годом! Удачи счастья и здоровья вам в Новом году!!!
Прозрение, блин … Есть у нас на работе один товарищ и хотя я унижать человеческий облик не люблю, скажу так – при встрече с ним я четко понимаю, откуда взялось прозвище «канцелярская крыса». Щупленький небольшой мужичок с немного вытянутым и злобным лицом. Так вот вчера я с ним столкнулся в курилке, ну кроме здрасте и прощай у нас общение никогда дальше не заходило, а тут сижу курю и вдруг слышу как он Сереге объясняет: - Ты прикинь какие козлы, мало того что тупые, так еще и наглые. Не, ну такой бред пороть, да я троих даже на … послал! Впервые за все время работы смотрю с интересом на этого засохшего Геракла и понимаю, что где-то я ошибался. Парень-то оказывается Брюс Ли, ведь троих послать не каждый рискнет, особенно когда и остальные рядом козлы. Не в силах превозмочь любопытство как бы невзначай интересуюсь: - А что, Петрович, на «стрелку» вчера ездил, что ли? И здесь он поясняет: - Да не, по вечерам в инете на одном форуме дискутирую! Вот тут-то я и понял, кто они такие, эти комментаторы …
Заметка в предверии новогодних застолий. В больницу привезли одного мужичка в аккурат с тридцать первое на первое. Диагноз я конечно повторить не смогу, но в простонародье его болезнь называется «заворот кишок». На вопрос недовольного врача – ну нахрена столько жрать было?! Мужик постонал и выдавил – так в гостях блин был!!!
Вчера сижу на лавочке, жду электричку. От нечего делать, кормлю хлебными крошками голубей, хотя за вторым батоном заходить в магазин лень. Рядом пристроился мужичок, явно поддатый, смотрит на меня как-то недобро, хотя я ему ничего плохого вроде и не делал. Через минуту выдает: - Гад ты все же!!! -…??? Это почему же я гад? - А зачем ты этих тварей кормишь? - Потому что они есть хотят. - А они нажрутся и потом гадят мне на голову. Ну они-то ладно - бестолковые, но ты-то думать должен!
Охота - лечит! Ситуация довольно обыденная, если учитывать, что все было как и положено, то есть три охотника-любителя пошли на охоту. С собой у них было три ружья и почти пол-ящика водки, ну то есть все как всегда. Из нетрадиционного был - запор. Правда только у одного - ну съел что-то не то. Он и на охоту-то не хотел идти по этой причине. Все на тяжесть в желудке жаловался, да друзья уговорили, мол по дороге растрясешься и все будет нормально. Как в воду глядели. Дичи, как известно, в тех местах отродясь не было, зато водка у них с собой была. Развели костерок - вдарили! Покурили - еще вдарили! Уже вроде как и охота в самом разгаре. А раз охота - значит еще вдарили. Тот, что с запором, подумал что он растрясся уже вполне прилично и решил использовать еще один шанс, в связи с чем поплелся в кусты. Двое же других решили выяснить кто тут главный охотник. Дичью за неимением других аналогов стала пустая бутылка, которая сначала подлетела в воздух, а после удачного выстрела уже почти упав в кусты, разлетелась на мелкие осколки. Апофеозом данного соревнования стал выползший из кустов коллега со спущенными штанами, который беспрестанно повторял - ну спасибо мужики, удружили! Это ж надо как легко! Ну спасибо удружили!
Сказать, что мой родственник любил украинский борщ, было бы не совсем правильно - он его обожал. Вот и тогда, когда супруга поставила перед ним парящую тарелку, приглашения ему не требовалось. Зачерпнув «добрую» ложку ароматной и наваристой пищи, он уже было открыл рот, если бы …, если бы в этот же самый момент с заунывным воем сбитого немецкого фоккера в эту же самую ложку не спикировала очумелая муха. Что уж она хотела делать мне неведомо, но проскользив по поверхности как на скейтборде она уткнулась в торчащую картофелину и утопла. А вот мух Петька есть не любил, сказав нехорошее слово «твою мать» он злобно швырнул ложку в раковину мойки. - А я тебе сколько раз говорила, чтобы ты форточки марлей затянул! - уклонившись от брызг вылетевших из раковины, наехала на него супруга, - а тебе ведь задницу от дивана лишний раз оторвать лень. - Сейчас затяну, - буркнул Петька и тут же прикусил язык, потому что именно сейчас должен был начаться футбол по НТВ. - Кто бы обещал! Да ты посмотри, ведь мух полный дом, люстры все позагадили, спать не дают. Чтоб они тебе еще в рот залетели, может хоть тогда пошевелишься. Мух действительно было полно. Частный дом, где жили мои родственники, если и стоял в экологически чистой зоне, но на мухах это никоим образом не сказывалось. - Слышь, Миш, ты побил бы мух, а я футбол сейчас посмотрю и форточки заделаю, - подозвав к себе девятилетнего сына, попробовал смягчить обстановку Петька. Мишка, который уже настроился бежать на улицу, на такое предложение скорчил кислую мину, оно и правильно, какой резон бить дома мух, если на улице тебя ждут друзья. И Петька решил воздействовать на него экономическими рычагами. - Ты пойми, сынок, я же тебя не просто так прошу, - приобняв сына за плечо и уводя его в соседнюю комнату чтобы не слышала жена, произнес он, - я же тебе за это заплачу. - Как это заплатишь? - опешил Мишка. - Обыкновенно - рублями. Вот к примеру по десять копеек за муху тебя устроит? Прикинь-ка, на сколько в наших четырех комнатах и кухне ты их нахлопаешь, думаю на мороженое тебе наверняка хватит. Мишка любил мороженое не меньше чем папа борщ и футбол, поэтому, пораскинув мозгами в течении минуты, согласно кивнул головой. Охота началась. Десять минут ушло на изготовление мухобойки, еще десять на пристрелку. К окончанию футбольного матча папа получил банку с убиенными телами мух. - Сто двенадцать, можешь не пересчитывать, - заверил его Мишка, - с тебя одиннадцать рублей двадцать копеек. - Молодец, - похвалил его Петька, - заодно и математику повторишь. Ну а теперь иди гуляй и смотри - мухи на твоей совести, чтобы я их больше не видел. После футбола было кино, потом какой-то концерт, потом Петька как всегда захотел спать, по привычке отложив марлевку форточек на потом. На следующий день Мишка уже ждал отца с охотничьими трофеями. - Восемьдесят девять, - протягивая вернувшемуся с работы отцу банку, деловито произнес он, - на девять рублей. - Молодец сынок, заслужил - рубль премиальные, - протягивая сыну червонец, похлопал его по плечу отец, - работай. Во вторник мух изрядно добавилось, по заверениям Мишки в банке их было не меньше ста восьмидесяти. Понимая, что так недалеко и до банкротства, Петька на слово ему не поверил и тщательно пересчитал трупы, все сходилось один к одному. Покряхтев, пришлось выдать наличность. - Ты, сынок, при мне бей, - с зародившимся сомнением, что в охоте помогают и соседские пацаны, произнес он, - и вообще, надо бы конечно марлей форточки затянуть. Мишка, сунув наличные в карман, пожал плечами и срулил на улицу. По телевизору опять был футбол, чемпионат мира был в самом разгаре, поэтому через минуту Петька о своем плане забыл, увалившись на диван. Вечером сквозь дрему он слышал как ругалась на Мишку жена за то, что тот весь недельный запас рыбы скормил коту. Сначала Петька хотел принять участие в воспитании сына, но потом плюнул, перевернулся на бок и уснул. В среду их отпустили с работы пораньше, начальство утрясало там какие-то техническо-документальные вопросы и бригаду за неимением фронта работ отправили по домам, пообещав сделать рабочей субботу. По дороге прикинув, что незапланированный отдых надо использовать по полной, Петька взял несколько бутылочек пива и прикинув, что тринадцати оставшихся рублей вполне хватит для расчета с Мишкой, пошел домой. Не успел он переступить порог, как понял, что что-то не так. Смущал запах, который плавал по дому. Посмотрев на подошвы своих сапог и убедившись, что никуда по дороге не наступил, Петька сдернул с ноги носок и проверил его. Носки были еще довольно свежие, но запах тем не менее не пропадал. А еще Петьку напряг какой-то звук. Было такое ощущение, что в комнатах кто-то пылесосит, хотя пылесосом жена пользовалась очень редко, предпочитая веник. - Да что же это такое, - проскальзывая в комнату, произнес он. Увиденное поразило его настолько, что он чуть не выронил зажатое в руках пиво. Все форточки были распахнуты настежь, но не это было главным - главным было то, что на каждой из них висел подвязанный и страшно воняющий кусок рыбы, которую, по идее, кот сожрал еще позавчера. Рыба не только страшно воняла, она вся была облеплена мухами и каждый порыв сквозняка, срывая их с лакомства, закидывал в комнату десятками. Обожравшиеся, они кружили по комнатам, издавая тот самый звук, который и показался Петьке работающим пылесосом. Охнув, Петька бросил пиво и побежал искать молоток. В тот же день все форточки были замарлены, но самое главное, что Мишка наказания не понес, так как отошедший к вечеру Петька не нашел в его желании заработать ничего крамольного.
Зачем я в тот день заглянул в парк Культуры и Отдыха я уже и не помню, но раз зашел, значит, тому была причина. Побродив по аллейкам, подошел к лодочной станции, присев на стоящую у воды скамейку. Не успел я насладится видом бороздящих воду лодочек и уток, как рядом со мной пристроился какой-то мужичок. - Сыграем? - доставая из подмышки шахматную доску, поинтересовался он. - А почему бы и нет, - откликнулся я, благо фигуры двигать умел, и даже приходилось защищать честь школы на районных соревнованиях. - Ну тогда давай, я тебе даже белыми дам играть, - расставляя фигуры, пробурчал мужик. Такой расклад меня насторожил. Раз человек спокойно отдает мне преимущество первого хода, значит уверен в себе, подумал я. - Ну давай ходи, - произнес он, но стоило мне двинуть пешку, ехидно хихикнул, - бестолковый ход. Его хихиканье смутило меня еще больше, оно и понятно - противник-то, видно, попался серьезный, и когда он вывел коня, я задумался надолго, проигрывая возможные комбинации в нескольких вариантах ходов на десять вперед каждую. Столь огромный комок вариантов видимо заклинил мои мозги настолько, что я сделав ход, услышал «тихий» смех, похожий на ржанье сивой кобылы. - Да ты, парень, видимо в шахматах совсем не рубишь, надо было так и сказать, я бы тебе фору дал! - произнес соперник, утирая сбежавшую от смеха слезу и сделал ход, какого ни в одном из моих вариантов не было. Под его ехидный смех и обсуждения бестолковости моих ходов я проиграл первую партию вчистую. Но самое главное, что я даже не мог понять, как я ее проиграл. Я не мог понять тактику соперника, я не мог понять его ходы, а просто проиграл. Во второй партии он благосклонно снял свою ладью и я опять вчистую продул. От третьей партии я отказался, поняв, что сопротивление здесь бесполезно, хотя он и предлагал мне фору ферзя. Задумчиво я встал со скамейки, внимательно рассматривая мужичка, но ни на кого из знакомых мне по фотографиям гроссмейстеров он похож не был. Уже подымаясь по склону бугра, я услышал оклик. Кричал лодочник. - Слышь, парень, можно тебя на минутку. Так как времени у меня было в достатке, я решил откликнуться на просьбу человека. - Вот я смотрел, ты сейчас в шахматы играл, может и мне составишь компанию, а то ведь с тоски помираю? - просительно произнес он. Если честно, то проигрывать мне больше сегодня не хотелось, в то же время «жаба» осознания собственной бестолковости давила на организм всей своей массой. - А, давай одну сгоняем, - согласился я, махнув рукой, - «бог его знает, может хоть здесь повезет» - мелькнула шальная мысль. И повезло! С трудом, но партию выиграл. Чувство победы добавило ясности ума - выиграл и вторую. - Хорошо играешь, - расставляя фигуры в третий раз, произнес лодочник, - разрядник что ли? - Да нет, до разряда не дотянул. Да и разве я играю, вон мужик - тот действительно профессионал! - кивнув на предыдущего соперника, который вновь появился на горизонте, активно уговаривая сыграть еще одного посетителя парка, произнес я, - ладью мне фору давал и две партии сделал так, что я даже опомнится не успел. - Какой мужик? - опешил лодочник, - это Колька, что ли? Ты ему проиграл? Да этого не может быть! - Ну как это не может быть, когда проиграл! А вы что его знаете? - Да кто же его не знает, он здесь целыми днями ошивается. Эй ты, урод, ну-ка иди сюда! - подскочив со стула, заорал на весь берег лодочник. Урод, он же Коля, услышав этот крик, как мне показалось хотел сразу свалить из зоны видимости и остановил его еще более грозный рык. - Ну че ты орешь, Иваныч? - приблизился он к нам. - Ну-ка садись сыграем! - Да я сегодня больше не хочу, мне домой надо, - залепетал Коля. - По шарам веслом хочешь? По шарам веслом Коля явно не хотел и поэтому, тяжело вздохнув, присел напротив Иваныча. Партия напоминала блицкриг, Коля был разгромлен вчистую, а я, смотрящий со стороны, опять ничего не мог понять. - А теперь вот с ним сыграй, а то он говорит, что две партии тебе проиграл, во что я не очень-то верю. Я, кстати, и сам теперь уже не очень-то верил, что проиграл этому Коле да еще и с форой. Анализ его тактики со стороны выглядел довольно интересно, но в понимании профессиональной игры напоминал игру дилетанта. Черт! И оно действительно так и было. Обыграв его влегкую, я дал ему фору в две ладьи и опять выиграл, после чего Коля, подхватив свою доску и сославшись на занятость, быстренько слинял. - Я его недели три как в шахматы научил играть, - произнес Иваныч, смотря на удаляющуюся фигурку, - как же ты умудрился ему проиграть? А я не стал выдавать Колиного секрета и скажу честно, несколько раз пользовался им сам. В восьмидесяти процентах применения такой тактики она давала результат.
На одной из вечеринок проходящих в их доме, один мой знакомый будучи еще тинэйджером решил использовать ситуацию в корыстных целях. То есть попросту увезти одну из подруг своего старшего брата, изрядно к тому времени «поддавшую». План вырабатывался в течении часа или двух и на взгляд моего знакомого он был безупречен, а значит и не должен был дать сбоя. Выждав момент, когда подружка приняла совсем выше нормы и вышла подышать на улицу, он подошел к ней помахивая ключами от нового мотоцикла подаренного родителями накануне. - Может покатаемся? - предложил он, - освежимся! Девушка посмотрела на него с интересом. - И куда поедем? - Ну можно съездить в горы, там красиво даже ночью и воздух свежий. Тут всего-то двадцать километров. После этих слов его план начал трещать по швам, хотя если вернее, то трещать он начал потому, что его напрочь рвала уговариваемая им особь женского пола. - Двадцать километров, говоришь. Значит ты туда меня отвезешь, а потом скажешь, что не повезешь обратно до тех пор пока я не займусь с тобой любовью? Такой пункт в плане был и разоблаченный парнишка поник головой, что-то нечленораздельно мыча. А девушка продолжала. - А так как идти пешком я не в силах, да и просто не хочу, то я вынуждена буду согласиться. И мне придется заниматься этим самым, лежа на холодных камнях и отгоняя веткой комаров от твоей задницы! Знакомый сглотнул подступивший к горлу комок и сник еще больше, но девушка не успокаивалась. - Поэтому я не хочу кататься на твоем мотоцикле …, но …, раз уж я все равно была бы согласна тебе отдаться, так может пойдем в твою комнату, там по крайней мере есть кровать, да и условия получше!
На экранах телевизоров идет реклама; … цены снижены на 40%, цены снижены на 50%, цены снижены на … - народ смотрит и никак не может высчитать насколько эти жлобы первоначально наценили товар, чтобы потом делать такие скидки.
Очередное повышение цен, народ в России встречал криками радости и воодушевления, понимая, что это ведет к пополнению бюджета через налог на добавленную стоимость.
Народ безгранично любил свое правительство - правительство отвечало ему взаимностью. Со стороны эта любовь была похожа на оргию, превосходящую по разнузданности самые крутые порнофильмы.
Помню в начале девяностых на волне всеобщей демократизации общества закрыли у нас в области шесть из восьми действующий колоний. И все бы ничего, но зеки-то не просто так сидели, а работали, и поэтому у каждой колонии был свой лесозавод. Вольных не хватало и администрация области пошла на контракты с Китаем. Приехали китайцы, начали осваивать оборудование. Да то ли они его отродясь не видели, то ли дружественный нам народ отправил не лучших своих представителей, но толком у них ничего не получалось. Там, где зеки шпарили по триста кубов за смену, китайцы и на тридцать не выходили. В целях усиления, со всех однотипных предприятий области к китайцам были направлены специалисты в ролях наставников, так сказать для дележа опытом и решения сложных технических задач. С нашего завода отправили Смышляева Николая, здоровенного мужика, двадцать лет проработавшего пилорамщиком. - Ты, Коля, пойми, - объяснял встретивший его мастер, - они может быть и поняли бы все, да как им объяснишь, если они по-русски не бельмеса. Ты когда-нибудь со стеной разговаривал? Вот то-то и оно! Как объяснить, ума не приложу! - Разберемся! - довольно оптимистично парировал Коля, которому за три месяца командировки пообещали сохранить средний заработок и еще грозили премией помимо командировочных, - они же люди! А раз люди, значит поймут! - Ну-ну, - скептически посмотрев на оптимиста, хмыкнул мастер, - умный, да? До тебя за неделю работы не поняли, а с тобой поймут! Ну давай, давай, а сейчас пойдем познакомлю. Китайцы на фоне Николая выглядели не очень выразительно, ну примерно так же как лилипуты рядом с Гулливером, но смотрели на нового наставника уважительно. Представив Колю, мастер засуетился, вспомнив, что сегодня его вызывали в контору. В тот день в цех он больше не попал. Зато на следующее утро он был там почти вовремя. Странно, но цех уже работал. Не успел мастер просочиться в тяжеленные железные двери, как в пилораме что-то хрустнуло, взвизгнула ломающаяся пила и цех погрузился в зловещую тишину. Зловещей она была потому, что китайцы вели себя неадекватно; заглушив станки, они замерли как изваяния и только те, у которых нервы были видимо совсем не к черту, тенями заскользили к дверям. - іпфтфоймафть, епфтфоймафть, - запфыкал китайский пилорамщик, как завороженный глядя на сломанную пилу. Что-то в этом пфыканье показалось мастеру знакомым, но что он сообразить сразу не мог, так же как и оторвать взгляда от китайца, который смотрел на пилораму как на неразорвавшуюся гранату, упавшую к его ногам. А еще мастеру не понравился цвет его лица. Нет, оно было все таким же желтым как и по приезду, но в районе правого глаза эту желтизну сменила какая-то неестественная синева. Обстановку разрядили хлопнувшие двери каморки учетчика. Во всю ширину их проема бледнело расплывчатое пятно, которое оказалось ничем иным как не выспавшимся Колиным лицом. - Ну че, урод, заломил? - рявкнул он в тишину цеха, - щас я тебя буду …! В интонации голоса не было ничего интернационального, но китаец сообразил. Дернувшись, он нырнул за недопиленное бревно, беспрестанно повторяя - «нефт епфать, нефт епфат!». Через три дня цех дал план - реальный план! И все вошло в норму. Приехавшая комиссия из управления долго и внимательно вслушивалась в непонятный говор китайцев. Несмотря на странные буквы и слова, комиссия внутренне понимала, что все понимает и без перевода. Вот что за слова - не понимает, а то что ими говорится - ясно как на духу. А еще почему-то послушав эти разговоры очень хочется работать, потому что какое-то седьмое чувство косвенно напоминает вам о витающей в пространстве опасности. Правда, опасность эту комиссия так и не увидела, по той простой причине, что эта «опасность» никак не могла придти в себя после недельного запоя и обожрания собачьим мясом, искусно приготовленным китайцами.
И ведь говорили мы Сереге - добомбишься! Хорошо если машины лишишься, а то ведь и голову потерять можно. Все улыбался, мол, где наша не пропадала. Вообще-то он мужик ничего, можно сказать без отклонений, вот только эта его патологическая страсть к машинам. Мне кажется дай ему волю, он бы вообще из-за руля не вылезал. Мало того, что на работе водитель, так у него еще и УАЗик свой, он на нем в экстремальных гонках участвует. Их там человек десять собралось фанатов-любителей. Гачут почем зря - день гонок, неделя ремонта. А тут недавно по случаю Серега еще и «Волгу» приобрел, говорит бомбить буду, а то денег на запчасти не напасешься. Ну бомбить так бомбить, только в наше время дело-то это не очень спокойное. Короче мы его предупреждали. Как в воду глядели. Вчера рассказывает: - Клиентов - ноль! Весь вечер порожняком, только горючку сжег, а тут двое подвернулись. По рожам вижу, что отморозки, а не взять не могу - ну целый день порожняком. Думаю, а была не была, мало ли у кого какие рожи, может они просто менеджеры. А они-стервецы пальцы гнуть начали с самого начала. Оно может и не так страшно, сколько обидно. Сидят два молодых тупорылых бычка и ведут себя как пупы земли, а я у них вроде как раб. А тут еще один начал мои профессиональные качества обсуждать, мол, еле плетусь. У них там стрелка какая-то забита, а из-за меня они опаздывают. В общем, начинаю понимать, что по приезду не видать мне денег как собственных ушей и такая злость меня обуяла. А они не успокаиваются. - Ты, - говорят, - шеф, наверно, до машины лошадью управлял? Замашки у тебя извозчичьи! - Да нет, - говорю, - ребятки, лошади отродясь не видел, а вот в армии танкистом был, если бы сейчас вас на полигон, я бы показал вам экстра-класс, хотя исправить все недолго … А сам думаю, сейчас я вам устрою кузькину мать, век меня не забудете. Останавливаюсь, вылезаю из машины и открываю капот нараспашку, благо он на «волге» к лобовому стеклу откидывается. - Ну че, - говорю, - покатаемся, братаны?!! Они глаза на меня вылупили, но врубиться видимо не могут, да я им времени и не давал. - Ты че, шеф, больной, что ли? - только пискнуть и успели. - Да нет, - говорю, - болеть вроде не болею, хотя на учениях раз контузило! - а сам передачу втыкаю и по газам. А, думаю, мать их, расшибиться не расшибусь, между двигателем и капотом щель небольшая есть, кое-что видно, а гаи тормознут, так может эти дуболомы хоть что-то мне заплатят. Не будут же они при милиции на меня наезжать. Ну придавил малость, в смысле хорошо придавил. Чувствую, заерзали и интонацию поменяли. - Слышь, ты, контуженный, ты свои приколы брось, ну-ка тормози давай! - орет тот, что сзади, но уже без всякого гонора, а как-то более просительно. Уважительно почти! А я думаю: щас-щас я вам тормозну, будет вам извозчик - водитель кобылы! - Не ссы, - говорю, - братаны, прорвемся! Где наши не прорывались! - а сам фуру впритирку обхожу, да так что ее колеса как раз у пассажирского стекла. Тут-то они ногами и засучили, заволновались не на шутку - Вован, да он дебельнутый! - орет тот что спереди. - Он же расшибет сейчас нас! - а сам в панель двумя руками уперся и бледнеет просто на глазах, - тормози! - кричит. А меня как бес попутал. Какой-то азарт в душе - раж что ли, я морду подебильней сделал и на него. - Заряжай твою мать! - ору, - бронебойным заряжай!!! Слева суки обходят! - а сам к щели пригнулся, вижу дорога спереди пустая, ну я по тормозам так, что машина юзом, а потом опять по газам. Короче показываю им экстра-класс, мне-то не привыкать, я на своем уазике еще не так кувыркался, - по противнику, - ору, - прямой наводкой, огонь!!! Слышу, тот что сзади захрипел: - Останови, - говорит, - брат, мы здесь выйдем! - а сам деньги мне сует, прилично так по объему на колени бросил. Я толком еще и встать не успел, как они из салона сиганули, ну я метров двести откатился, вылез, капот закрыл и домой. Деньги пересчитал, если по тарифу, то они мне тройную цену вломили!
Сегодня производил ревизию дисков с фильмами и наткнулся на … - ну и вспомнилось. Обычно я беру фильмы на MPEG4, подешевле, да и качество неплохое. Предпочтение отдаю комедиям. Захожу в палатку, прошу что-нибудь новенькое. В тот раз, продавец мне предложил фильм «Тупой и еще тупее тупого» - я согласился, взял. При просмотре, несколько раз хихикнул, что в общем-то тоже неплохо. Проходит неделька-другая, захожу в палатку, прошу, что нибудь новенькое, предлагают «Тупой и еще тупее тупого» - говорю, да вроде брал. Продавец утверждает, что этого не может быть, потому что фильм абсолютно новый. Протягивает мне коробку с диском. Картинка, точно другая, тут я голову мог дать на отсечение, вторая надпись тоже другая, на первой была «когда Гарри встретил Ллойда», а на этой «как мне выйти из автобуса». Ну, я у продавца поинтересовался, мол, продолжение что ли выпустили? Тот согласно кивнул головой, вы говорит фильм «Тупой и еще тупее» смотрели? Так вот это продолжение. Этой фразой, он меня окончательно в «тупых» запутал. Но, сомнения меня все же одолевали, уж больно у первой и второй части названия одинаковые. Короче, я как всегда аннотацию прочел, помню, что на первой было «как директор школы хотел двух подростков втянуть в аферу», на этой: «двое подростков хотят справиться с нелегкой школьной программой». В общем, несмотря на все сомнения, под натиском продавца, разных вторых надписей и аннотаций - взял! И вот у меня дома два абсолютно одинаковых фильма, после просмотра коих я наконец-то понял, кто же здесь тупой и не просто тупой, а тупее всех тупых. Жаль только, что к киногероям это никакого отношения не имело.
Из дневника призывника. 19.04.04. Поймали гады! Поймали! Вручили повестку, я отбивался, но их было больше. Друг советует заняться членовредительством, предлагает раздавить ступни ног асфальтоукладчиком. Наверное это больно, но служить все равно больней. Завтра поставлю ультиматум военкому. 20.04.04. Ультиматум военкому вручил. Он очень доволен. Говорит, что давно не встречал таких смелых призывников, а еще сказал, что в армию с раздавленными ступнями меня действительно не возьмут, потому что такие люди нужны на флоте. Издеваются гады! У них, видите ли, ласт на флоте не хватает, хотят на мне сэкономить с экипировкой. Ноги давить не буду. 25.04.04. Вчера приходил лейтенант из каких-то горных фельдъегерей, просил чтобы я раздавил ноги по колено. У них тоже недобор, а еще большая проблема с лыжами. Сволочи! Я отказался, военкому сказал, что наглотаюсь гвоздей. 26.04.04. Обнаружил у дверей ящик гвоздей и ящик болтов. Еще к ним были приложены кусок пластита, детонатор и кусок свиного сала. Для чего все это нужно, думал до обеда. Разъяснил прибывший полковник ФСБ. Дружески хлопал по плечу, обещал героя России, доказывал, что и у нас должны быть свои шахиды. Настаивал чтобы я глотал немедленно, потому что через три часа у них самолет в центр террористических формирований. Сало оказывается нужно для смазки горла. Все продумали! Еле отбился. Хотел выброситься с балкона, но внизу стояли какие-то голубые береты и призывно махали руками, я так понял, что представители ВДВ. 19.05.04. Долго не писал, потому что был замаскирован. Мама сшила костюм под цвет обоев и кроватного покрывала. Искали почти три недели. Нашли случайно. Мне предлагают в спецназ, а маме звание подполковника и должность начальника отдела по маскировочной экипировке. Она согласна, я нет. 20.05.04. Всю ночь думал. Завтра последний набор в инженерные войска, если не прорвусь может быть хуже. Пойду проситься. 21.05.04. Все, еду в поезде, военкома не уговорил, он даже плакал, не хотел отпускать, предлагал «горячие точки» на выбор, заверял, что мне там цены не будет. Я настаивал, а потом дал «покупателю» пятьсот долларов взятки и он меня втихую увез. Пока в часть не прибудем, писать не буду.
Вообще даже я иногда поражаюсь своему отцу. А как не поразиться, если при любом своем маршруте он считает шаги и спроси его сколько метров будет оттуда до сюда - если хоть раз ходил, обязательно ответит. Или к примеру другой вариант, вот недавно по телевизору показывали как американское побережье ураган накрыл. Разрушения страшные, жертвы были. Вот как к такому человек отнесется? Ясно дело, что один пособолезнует, другой позлорадствует над чужой бедой, третий канал переключит, а вот батя нет. Он сразу за ручку и листок бумаги. Карты физические разложил, справочниками обложился, три дня что-то высчитывает. На четвертый день мне говорит; - Ты знаешь, сынок, не могу я понять, почему такая большая страна, развитая и богатая, с какими-то ураганами справится не может? - Так это же стихия, бать! - ловлюсь я на его удочку и тут же получаю в руки целый научный труд. В нем расписано все, где этот тайфун, (читай ураган) образуется и то, что место его возникновения космические метеоспутники засекают сразу. И что вся проблема в разнице температур воды и воздуха. А раз так, то эту воду нужно остудить, ну то есть не все теплое течение уходящее в северные широты, а только его поверхность. И для этого надо совсем немного - лишь несколько подводных лодок или надводных судов с атомными реакторами, могущими выработать необходимое количество электроэнергии. А в остальном, надо-то несколько насосов, способных выкачать с восьмидесяти метровой глубины определенное количество литров воды, которая там довольно холодная и т.д. и т.п. Да ладно бы все было написано так, как у меня, а то ведь с формулами, цифрами и всеми научными названиями процессов. В общем, кому интересно, как избавить Америку от ураганов, пишите на е-майл, я вам записи вышлю. Но не сейчас. Потому как суть сегодняшней истории ведь не в этом, а в том, как батя со мной на машине ехал, хотя из всех видов транспорта он предпочитает железнодорожный. В общем, едем мы, я рулю, он скептически наблюдает за моими действиями, но не критикует, так как я его сразу предупредил, что водителя во время движения отвлекать нельзя. Попутно, а это я вижу краем взгляда, он считает количество обогнанных и обогнавших нас машин, явно высчитывая оптимальный скоростной режим. Ну да ладно, где-то под Владимиром нас тормозит ГАИ на стационарном посту. Батя интересуется у меня за что. Я ему скороговоркой объясняю, что за то, что мы транзитные. Пока я парюсь на посту, где нас народу немеряно, а разбор ведет не очень торопливый лейтенант, явно специально затягивая время на предмет того, что мы должны наверно в его понимании «созреть» и как можно безболезненней расстаться со своими кровными в обход всех официальных процедур. Правда, у меня насчет этого другое мнение, и я ни при каких обстоятельствах никому взяток не даю, даже если мне это и дороже обходится. Короче, стоим. В окно вижу как батя из машины вылез и внимательно наблюдает за гаишником, который тормозит машины из потока. Через некоторое время подходит к нему и что-то спрашивает. Что - не слышно, но вижу, гаишник напрягся и смотрит на батю остолбенело-ошарашено. В этот момент меня кто-то отвлекает и я теряю визуальный контакт, но зато когда возобновляю, вижу, что ситуация начинает меняться. Гаишник осыпая батю потоком брызг слюны изо рта, что-то орет, а батя не обращая на это никакого внимания, что-то ему объясняет, показывая то на дорогу, то на машины. Дальше больше, потому что через минуту гаишник старается от бати сбежать, правда безрезультатно. Дальше вообще непредсказуемо - гаишник влетает на пост. - Чей дед?! - обводит стоящую толпу бешенным взглядом, - фамилия твоя как? - получив мое согласие на родственную связь с обозначенным индивидуумом, интересуется он. Услышав фамилию, бросается к лейтенанту. Перешуровав стопку водительских удостоверений и техпаспортов, выуживает мои и с криком - пойдем на улицу - прет меня к дверям. На улице, сунув мне в руки документы, провожает ласковой напутственной фразой - счастливого пути! - И все же каждая четвертая! - подваливает к нему мой батя, - я же считал, вы три машины с транзитными номерами остановили при мне и каждая из них была четвертой по отношению к предыдущей. - Слушай, дед, отвали, а! Я твоему родственнику документы отдал, давайте езжайте! Не считаю я их, не считаю!!! - Так а я и не говорю, что считаете, просто совокупность ваших временных возможностей и плотность потока двигающихся машин этому способствует. Пока вы одну остановили, документы спрашиваете, то да се, три уже прошло, четвертая опять ваша. Вот если бы мы с сыном ехали чуть-чуть быстрей или медленней, то вполне возможно мы бы … - Слушай, друг, увези деда, ведь загрузил вообще, я ведь не знаю уже какую машину и тормозить. Стою тут как идиот думаю, четвертая она или пятая, нахрен мне это нужно, машины эти считать! Я ведь тебе документы отдал, даже штрафа с тебя не взяли, ну и ехайте себе спокойно! Увози, не доводи до смертоубийства!
Делая наброски этой истории, я сам понимал, что в ее достоверность поверить можно только с огромным трудом, но тем не менее факт есть факт и особо неверующих я могу самолично познакомить с парой, которая мне эту историю и поведала. Началась она давно, а изложу ее так как представлял сам, слушая рассказ дружной семьи. Ленку начали называть акселераткой к концу восьмого класса тогда еще десятилетней школы. При росте сто семьдесят шесть сантиметров она имела не менее восьмидесяти килограммов веса. Для девочки я вам скажу параметры не очень привлекательные, но тогда она не очень обращала на это внимание. Однажды Ленка зашла в спортивный зал после уроков и надо же такому случиться, что именно в тот момент там были занятия секции по вольной борьбе. Пристроившись на лавочку, она с восхищением наблюдала как несколько пареньков валяют друг друга на матах под чутким руководством тренера. Минут через пятнадцать Ленка поняла, что это ее стихия. - Я тоже хочу! - обратилась она к тренеру. Тот, оглядев ее довольно мощную фигурку, только развел руки и вздохнул. - Но ты же видишь, что у нас нет девочек. - А я с ними буду бороться, - наивно сказала Ленка, показав на пацанят, вызвав в них бурный восторг. - С ними нельзя, - серьезно заметил тренер, - но если горишь желанием, я могу позаниматься с тобой индивидуально. На том и порешили. Ленка ходила на секцию, тщательно отрабатывала на ватной кукле броски и захваты, отжималась от пола, а когда тренер выходил в коридор, с легкостью разбрасывала нападавших на нее парнишек. Надо сказать, что при всей своей крупности, Ленка была пропорциональна, а еще у нее была очень красивая и очень большая грудь. Настолько большая, что когда тренер взял ее вместе с командой на областные соревнования и ей там нашлась соперница, Ленка снесла ее этой грудью с первого удара, едва не прихватив и зрителей. На этом ее спортивная карьера закончилась. Десятый класс, экзамены и поступление в техникум отрывали массу времени, но когда оно появилось, Ленка начала понимать, что ей чего-то не хватает, а не хватало самого естественного - особи противоположного пола, то есть мужчины. Сокурсники ее побаивались, да и по комплекции - а к тому времени Ленка подобралась уже к ста восьмидесяти двум сантиметрам роста и почти ста килограммам веса - ей партнера не находилось. В городе искать было некогда, да и как-то не по-девичьи это, и она начала страдать, проклиная гены и наследственность. Единственная лазейка, где ей отпускали комплименты, был городской рынок. Заезжие кавказцы любящие крупных женщин рассыпались перед ней в любезностях и знаках внимания. Ленке это льстило, но связывать свою судьбу с представителем другой национальности она не хотела. А тут еще и казус произошел - обворовать ее хотели. Нет - не кавказцы, а какой-то местный польстился на ее кошелек со студенческой стипендией да крохами, которые высылали из дома. Хорошо хоть Ленка вовремя заметила тянущую из сумочки кошелек руку. Захват был мгновенным, а бросок через бедро выполнен был на все пять. Незадачливый воришка попал в травматологию с вывихом руки и серьезным сотрясением мозга. Ленку хотели даже судить, но потерпевший сам отказался от претензий, видимо представив как будет ухахатываться народ, а может испугавшись, что трюк придется повторять при следственном эксперименте. Но главное не в этом, а в том, что Ленка и на рынке лишилась поклонников. Теперь когда она там появлялась, кавказцы смотрели на нее не как гордые орлы, а как кролики на удава, ведь все произошло на их глазах. Ленка упала в депрессию. А еще через полгода в городке появился сексуальный маньяк жестоко насилующий женщин и двоих даже убивший. Ленка тоже боялась! Как не крути, а все же девушка. Почему в тот вечер она так поздно возвращалась домой на съемную квартиру, она уже и не помнит, все покрылось мраком времени, но то, что путь ее лежал по аллейке довольно мрачного парка - истинный факт. Он появился неожиданно, вынырнув откуда-то из-за кустов. Ленка вздрогнула - «маньяк! » - пронзило сознание отчаянная мысль, тем более, что мужик держался руками за то место, где по логике вещей у него должно было находится основное орудие преступления. Правда, виду он не подавал, скромно стоя на обочине аллейки. Но Ленка правила боя знала назубок, фраза тренера - «противник за спиной, половина проигрыша» - врезалась в ее память навечно. Видимо поэтому она и решила, что самый лучший способ защиты это нападение, другими словами «сицилианская защита». Подсечка и толчок который она произвела поравнявшись с мужичком, был стремителен. Маньяк громыхнув костями по бетону дорожки как консервная банка, подскочил довольно шустро. - Не понял! - охнул он. - Щас поймешь, маньяк засранный! - решила получить и моральный перевес Ленка, - щас ты у меня все поймешь! Не на ту нарвался! Второй ее рывок был тоже стремителен, но к ее удивлению маньяк влегкую ушел от захвата, а Ленка почувствовала как ее рука заворачивается за спину. Если бы не удар локтем в лоб мужика, который был ниже ее почти на полголовы, то вполне возможно ей пришлось бы сдаться на болевом. Но удар достиг своей цели и маньяк опять громыхнув по бетону костями, попробовал опять подскочить. Правда, удавалось ему это уже не очень хорошо. - Ну что, урод, теперь ты понял на кого напал! - возопила Ленка, понимая, что победа почти на ее стороне. - Это кто на кого еще напал, - потирая лоб и плечо, произнес мужик, - а ты хороша! Возможно, этот комплимент был первым в начинающейся любви, но Ленка тогда об этом не думала. - Вставай, гад, в милицию пойдем! - твердо произнесла она, - пусть они с тобой - маньяком разбираются. - С каким маньяком? - миролюбиво протянул мужик, - я что, на маньяка похож? - А зачем ты тогда меня в кустах поджидал? - сбитая с толку миролюбивым тоном, произнесла Ленка. - Никого я не поджидал, в кусты по малой нужде заскочил, когда увидел, что кто-то идет. - А глаза что у тебя так блестят? - теряясь, нашла последний аргумент Ленка. - А ты думаешь башкой об бетон это приятно? - наконец-то встав, произнес мужик, - но ты действительно хороша, ведь у меня первый юношеский по самбо. С той минуты разговор перетек в профессиональное спортивное русло и мужик, назвавшийся Серегой, проводил ее до дома. Ленка не извинялась. Потом начались встречи, закончившиеся свадьбой. Живут уже восемь лет, странно, но оба во весь голос заверяют, что несмотря на иногда возникающие споры и разногласия - драк между ними не было никогда. Это подтверждает и шестилетняя дочь Анютка - мама с папой не дерутся никогда!
Фамилия моего соседа Михаила была, конечно, не Кулибин, но сути дела это не меняло. И если Архимеду, чтобы перевернуть землю, нужен был только рычаг, то Мишке для его технических изобретений хватало двигателя от мотоцикла ИЖ-Юпитер-2. Восемнадцать лошадей, которых сдуру запихали в него производители, при Мишкином уме и сноровке вполне хватило, чтобы создать …. Хотя обо всем по порядку. А начнем, пожалуй, мы с рассуждений, вот к примеру, что бы сделали вы, будь у вас такой двигатель? Не можете ничего придумать? Тогда загляните в журнал «Юный техник» или «Техника молодежи» начала семидесятых и там вы обязательно найдете то, что нужно. По крайней мере Мишка же нашел, а так как это был наверное зимний номер, то нашел он там чертежи аэросаней. Дело заспорилось, благо в соседнем поселке был действующий военный аэродром, где за бутылку можно было купить неплохой остов от учебной ракеты, который при небольшой доработке стал прекрасным началом. Дюралевые полозья для лыж тоже не проблема, а главное в этом деле винт. Вот с винтом Мишаня повозился, делая его из цельного березового полена. Первоначально у него получались только Буратины, но потом дело пошло на лад. Сверившись с чертежами и подправив немного топором после доводки наждачной шкуркой, Мишка водрузил винт на место и приступил к испытаниям. Надо сказать, что испытания прошли не очень удачно, потому что в спешке Миша забыл продумать и поставить тормоз, в связи с этим проскочив огород служивший ему полигоном, затормозил только за счет забора, выбив три доски и немного помяв нос учебной ракеты, которая выполняла роль двухместной кабины. Доработав тормоза в виде двух металлических штырей, которые при нажатии на педали должны были впиваться в наст, а при использовании по одному выполнять роль фрикционов для улучшения возможности поворотов, Мишка выгнал свое чудо на дорогу.
Ну фурор не фурор, а народ удивил! Хотя в поселке и без него изобретательных и образованных людей хватало. Были, правда, и необразованные, например как его бабка-соседка, которая чуть не попав под ужасно ревущие аэросани перекрестилась, плюнула стараясь попасть Мишке в лицо и послала его со всем научно-техническим прогрессом совсем необразованно и очень далеко. Мишка не обиделся, помня, что и другим изобретателям и первопроходцам приходилось несладко, и порулил к поселковому вино-водочному магазину, наверняка зная, что весь цвет мужского населения находится именно там, несмотря на морозную погоду. Так оно и было. Тусуясь на площадке возле магазина, народ, увидев чудо, отложил в сторону все политические вопросы и замер с немного приоткрытыми ртами. Взрезая наст железными штырями как плугом землю, Мишка грациозно затормозил на площадке, давая народу возможность потерять сознание от удивления и восхищения.. Подождав и удовлетворившись произведенным эффектом, он начал не менее эффектный разворот. Утопив левый штырь в наст насколько позволяла сила ноги и вывернув переднюю лыжу до предела, Миша поддал газку. Рев двигателя с примитивным глушителем лишил его возможности что-либо слышать и поэтому он даже не обратил внимание, что вращающийся сзади винт начал крошить народ как нож капусту. Аэросани, описывая дугу, успели рубануть винтом двоих, правда одному повезло - удар пришелся скользом по плечу, а вот второму … - второму не повезло вообще в смысле смертельно! Уворачиваясь от винта, мелькающего как шашка Чапаева, он отпрянул вовремя, но поскользнулся и сетка с четырьмя полноценными поллитрами попала в «зону». Естественно, что поллитры разлетелись в окружающее пространство мириадами капель и осколков, а их потеря превратила мужика в Мишкиного «кровника». Вот только время мести еще не наступило, так как в тот момент народ спасался как мог, то есть бежал с искаженными лицами в разные стороны. Мишке же это бегство казалось ничем иным как эскортным сопровождением, а маты, вырывающиеся из глоток, - криками радости и восхищения. От всего этого Мишаню обуяла гордыня, и даже тогда когда не вписавшиеся в поворот сани, упершись в прилавок летнего неработающего рынка, вынуждены были остановиться и народ бросился к нему, он все еще думал, что ему окажут почести как Гагарину. Со стороны оно, кстати, так и выглядело. Выдернув Мишу с сиденья пилота, народ несколько раз подбросил его вверх, правда, при этом забывая поймать, а еще почему-то в порыве восхищения норовил пнуть ногой в живот. Вечером к Мишке домой пришел участковый. - Ты, Миша, аэросани-то разбери! - строго сказал он. - Это хорошо, что Федотов в полушубке был да пьяный, а пьяным и дуракам - при слове дуракам участковый почему-то посмотрел на Мишу, - всегда везет, а так ведь ты его запросто убить мог, если бы винтом по башке вдарил! На винт-то заграждение какое-то надо было ставить что ж у тебя там в журнале не написано, что ли? Или поленился? Мишка угрюмо молчал, искоса поглядывая на участкового заплывшим глазом и инстинктивно сжимался, когда стоящая здесь же у стола мать делала какое-нибудь резкое движение. Делал он это не зря. Экзекуция, которой он подвергся когда она отдала четыре поллитры в погашение «кровной мести» и восполнение ущерба, была настолько интенсивно-доходчивой, что в сравнении с ней мордобой на площади был просто детской шалостью. И по всей вероятности ожидалось еще и продолжение.
Зима пролетела незаметно. Порубленные топором, в порыве материнского гнева, аэросани восстановлению не подлежали, поэтому до самой весны Мишка строгал новый винт. Этот новый превосходил старый по всем параметрам - на просторной веранде, которую изобретатель переоборудовал в мастерскую, он едва умещался и при поворотах задевал за стены. - Ты что это, стервец, опять задумал? - разглядывая творенье сыновьих рук, как-то раз поинтересовалась тетя Надя. - Вертолет буду делать, - угрюмо пробурчал Мишка. - Совсем одурел, какой вертолет, мало тебе саней было!? Уж скорей бы тебя в армию забрали, хоть пару лет пожила бы спокойно. Жаль, батьки у нас нет, он бы тебе показал вертолет! Но на Мишку эти разговоры влияли мало, его больше интересовал другой вопрос, хватит ли у мотоциклетного двигателя мощи, чтобы поднять его в небо. Чтобы это понять, первый экспериментальный образец было решено сделать в упрощенной форме, но даже на это ушло полтора года интенсивного труда, благо в армию его не забрали и он устроился на работу слесарем в механические мастерские. Там уж Мишаня развернулся не на шутку. Работа над летательным аппаратом не то что кипела, она бурлила как смола в котле. К весне следующего года все было готово и Мишка на припекающем солнышке проводил последние доводки и протяжки. Изобретение его на вертолет было похоже мало и, насколько мне позволяет память, оно больше смахивало на топографическую вышку или Эйфелеву башню в миниатюре. Трапецию треноги из труб увенчивал двухлопастной винт, правда, не деревянный, как поначалу было задумано, а настоящий, приобретенный Мишкой все на том же аэродроме с какого-то списанного винтового самолета. На верхней площадке треноги был закреплен двигатель от мотоцикла, а на нижней Мишкино седалище с педалью управления газом и еще какими-то наворотами. Был еще бензобак и, по-моему, больше ничего, хотя нет, была еще веревка, которая крепилась одним концом к трубе треноги, а вторым к стене сарая. Видимо, взлететь Мишка все же рассчитывал и, помня испытания аэросаней без тормозов, на этот раз подстраховался, ограничив подъем несколькими метрами веревки. Да и технику безопасности пилот теперь уважал, и это мы поняли, когда приникнув к щелям забора увидели, как он напялил на голову мотоциклетный шлем и, сев в изготовленное им кресло, привязался ремнями. Кроме нас - поселковых пацанов, у первого полета были еще два свидетеля, только что закончивших остекление теть Надиной теплицы. - Слышь, Надь, а че это твой лоботряс там ковыряется? - протянул один из них, ополаскивая руки и готовясь сесть за накрытый под навесом стол, - негоже так, мужика дома имеешь, а нас подрядила теплицу стеклить! - Да …, - махнув в сторону Мишки рукой и ставя на стол бутылку, вздохнула та, - чем бы дитя не тешилось, лишь бы водку не пило да воровать не начало. В это время на Мишкином чуде заработал движок и лопасти медленно, но уверено начали свое вращение через ременно-шкивную передачу. Мужики отставили в сторону стаканы, а у тети Нади лицо вмиг вытянулось и побледнело. Хотя это было только начало. Двигатель взревел сильнее, тренога дернулась, но пошла не вверх как того ожидал пилот-изобретатель, а под наш вырвавшийся изо ртов визг, куда-то вбок в аккурат на стоящую в пяти метрах и только что застекленную теплицу. Звон разбиваемого стекла, треск ломаемых реек и перекладин, последние всхрюки двигателя и душераздирающий крик тети Нади - все смешалось в одну кучу, а через секунду все было кончено. Над местом катастрофы неназванного летающего аппарата повисла гробовая тишина. Первым, как ни странно, пришел в себя Мишаня. Довольно шустро освободившись от ремней и не снимая мотоциклетного шлема, он рысью устремился по огороду, лихо перемахнув в конце него через забор. Что кричала тетя Надя, я уже и не помню, да если бы и помнил, все равно не написал бы, так как ни одна цензура такое не пропустит. Мужики находились в коме минут пятнадцать, не меньше. Откуда-то, как из-под земли, на стартовой площадке появилась бабка-соседка, которую Мишаня чуть не задавил аэросанями. Она, вникнув что к чему, почему-то начала смеяться и смех этот был похож на хохот гиены, и видимо из-за всего из-за этого Мишка три дня не появлялся дома. Больше Мишка не изобретал ничего, хотя двигатель почти не повредился и с него еще вполне можно было бы сделать, ну например ракету или хотя бы танк, и ими уже полностью уничтожить весь поселок и его население. Может, так бы оно и было, да только тетя Надя стала все держать под жестким контролем. Все, что ни приносилось в последующем Мишкой домой и вызывало в ней хоть какие-то минимальные сомнения, тут же уничтожалось. Мелочевка топилась в туалете, что покрупнее выбрасывалось за забор, а то, что нельзя было выволочь и выбросить, нещадно рубилось топором на месте. В конечном итоге Мишка запил, и как и большинство невостребованных Кулибиных, прозябает по сегодняшний день со стаканом в руках.
Где-то середина прошлого года: - Андрюха, я встретил ее, ты знаешь она какая - да обалдеть! Ты когда ее увидишь, тоже полюбишь, но смотри - она моя!
Через месяц: - Да, Ленка это золото, слушай, я даже не знал, что женщины могут быть такие. Вот ты когда-нибудь встречал таких умных? Про постель я уж не говорю, там ей вообще нет равных.
Еще через месяц: - Все, Андрюх, я женюсь! Да, заявление подали. Наверно в октябре.
Октябрь: Свадьба, довольно бурная. Медовый месяц.
Вчера: - Слушай, Андрюха, вот ты мне объясни, ну нахрена я женился на этой тупорылой бабе?
- Вот с ними постарайся договориться, - подвезя меня к летнему стану, посоветовал агроном. - Слышь, мужики, тут такое дело, травку не поможете скосить? - подойдя к бригаде сельских механизаторов, поинтересовался я, надеясь на лучшее. Да, не повезло мне в тот момент, когда директор леспромхоза решил, что старшим в сводно-командированной бригаде по оказанию шефской помощи одному передовому совхозу буду я. Лесорубы и деревообработчики косить траву не очень-то любили, но план есть план и поэтому его надо было выполнять. - Полянка неплохая, ровная и сухая, - оценив молчание как взаимопонимание, продолжил я, - комбайн ваш как по маслу пойдет, а за мной не заржавеет. - А чем рассчитываться будешь? - надвинулся на меня здоровенный мужик, я так понял «бугор». - Так это, знамо чем - «гадючкой». «Гадючка» - технический спирт, выпускаемый родственным нашему леспромхозу бумкомбинатом, имел отвратный запах и вкус. Сделанный из опилок, он шел в основном на технические нужды, но при необходимости, можно было употребить и вовнутрь. Кстати, за три литра оного я два часа назад и выторговал для своей бригады отличную полянку у совхозного агронома. - И во сколько выльется твоя благодарность? - поинтересовался бугор. - Десять литров устроит? - вопросом на вопрос отреагировал я, понимая, что торг тут не уместен. Да и спирту того у меня в запасе была почти полная двухсотлитровая бочка - презент коллеги-снабженца. - Отдам сразу! Больше произнести я ничего не успел. Под бурные крики механизаторов - «давай, Слава, быстрей, мы тебя ждем!», бугор ухватил меня за ворот куртки и потащил за собой в германскую косилку. Я и охнуть не успел, как оказался на каком-то ящике с гаечными ключами, в довольно комфортной кабине. - Показывай, где поляна? - злобно рявкнул бугор, осознавая, что моя нерасторопность оттягивает миг расчета. - Там! - махнул я рукой в примерном направлении, и косилка с места встала на «дыбы», выбрасывая крупным протектором грязь. Гонки на германской косилке по пересеченной местности - вещь довольно экстравагантная, но сейчас речь не об этом. Моя бригада встретила меня на «Ура», оно и понятно, какая нужда махать в жару косой, если в это время можно полежать в тени кустов, попить водочку (читай мой спирт) и перекинуться в карты, а процесс заготовки кормов доверить специалистам. А то, что бугор сельских механизаторов - взаправдашний специалист, сомнений не вызывало. Косилка, прыгая по небольшим буграм как конь, тем не менее сбрила траву не хуже чем «Gillette» щетину. Через два часа все было кончено, и мои мужики едва успевали грузить скошенный силос в наш «Урал» и два «157-Зила». - Готово, братан! Надо бы рассчитаться! - подвалил ко мне разгоряченный бугор. - Так это без проблем, пойдем. Вот, наливай, - подводя его к своему УаЗику-буханке, выданному мне предприятием на период сельхозработ в виде мобильного штаба, и кивнув на стоящую в салоне бочку, согласился я. - Куда наливать? - опешил механизатор. - Да куда хошь наливай, хоть в канистру, хоть в ведро, за такую работу я тебе еще и пару литров в виде премии накину, - благосклонно осклабился я, - выручил ты нас! - Так нет ведра и канистры тоже, - развел тот в сокрушении руки, - братан, ты мне дай на время свою, а я верну, - узрев в салоне пластмассовую канистру, взмолился он. - Не, канистру не дам, она мне самому нужна, мне сейчас к кладовщику вашему, что на весовой, ехать надо, - не согласился я, - ты уж поищи во что тебе налить. Канистру я действительно не мог отдать, она у меня в те времена тотального дефицита была чем-то вроде «Визы» или «Мастер-кард», которую я постоянно пополнял из бочки-банка. Бугор, потерев голову в районе затылка, бросился сначала к одной нашей машине, потом к другой, пошуровал у себя в комбайне и удрученный вернулся обратно. - Нет тары! - чернее тучи, промолвил он, - даже ведра чистого нет, хотя в нем я и хрен довезу! - Ну, друг, не знаю чем тебе и помочь, хочешь подожди, я сейчас на весовую сгоняю, а потом к вам на стан подъеду, там во что-нибудь и сольем! - обнадежил его я. - Не, так не пойдет, меня же мужики ждут, да они меня на части порвут, если я порожняком вернусь. Куда же мне его влить? - Ты только решай быстрей, а то меня время поджимает, машины-то уже ушли, а без меня их там тонн на пять ваш кладовщик точно нагреет! - Слышь, друг! - вдруг с мгновенно просветленным взором, произнес бугор, - а на пять минут канистру дашь, чтобы мне спирт до комбайна донести? - Ну на пять минут бери, только не дольше, - согласился я. Канистра действительно вернулась через пять минут, и я даже не понял куда делось ее содержимое, отвлекшись на разговоры со своими мужиками. Сказав спасибо, бугор от которого уже явно пахло свежачком, я так понял от последних слитых в рот капель, оседлав своего железного коня, попер к стану. У истории было продолжение, так как через недельку я опять выкупил у агронома неплохую полянку, где можно было поработать косилкой. Дорога была уже проторена и я ломанулся на совхозный полевой стан. И вот что мне там мужики поведали: - Славку мы в тот день ждали долго. Он появился уже ближе к вечеру. Глядим, косилка по полю рулит, но как-то странно - финтами. Ну мы сразу поняли, что «готовый» он уже, но блин не до такой же степени. Когда кабину открыл, вывалился прям на землю. Вообще лыка не вяжет! Ну мы думаем хрен с ним, не мог же он десять литров выжрать, наверное и нам что-то осталось! Обыскали комбайн - ноль! Только банка какая-то консервная валяется и от самого комбайна спиртом прет как от винзавода. Трижды обыскивали - найти не можем. Этого - кивнув на скромно улыбающегося Славу - разбудить не можем, он только бурчит все. Ну сели напротив, думаем, то ли рожу ему набить пока спит, то ли к вам ехать узнавать что к чему. Минут через сорок смотрим, зашевелился, встал, нас мутным взглядом обвел и к комбайну. Банку эту консервную подобрал и к кранику блока - цедит! Тут до нас и дошло, что спирт у него в системе охлаждения. Горячий, но по мозгам бьет как крупнокалиберным снарядом. Хорошо хоть у этих комбайнов в системе вода, антифриз-то мы давно уже пропили! Как раз один к одному и развелся. Два дня мы возле этого комбайна кувыркались!
Довелось мне как-то раз у родственников во Владивостоке погостить. Днем городские достопримечательности осматривал, а вечер в основном с книжкой в руках проводил, благо домашняя библиотека у них огромная. В один из вечеров, как всегда перед сном вышел я на балкон покурить и к своему удивлению заметил, что пейзаж кардинально изменился. Ничего глобального конечно, но на пустыре, что на склоне, расположился цыганский табор. Приличный я скажу табор, одних палаток и шалашей штук сорок понаставили, в общем такой городок в городке. И главное жизнь кипит, да не то что кипит, а скорее бурлит, и бурление это слышно даже у меня на балконе, хотя до табора метров двести. И так мне интересно стало на эту жизнь цыганскую поближе посмотреть, что плюнув на все правила приличия я ухватил дядькин двадцатикратный морской бинокль. Через минуту, я без всякий санкций и допусков, визуально вторгся в чужую частную жизнь. Побродив взглядом по кострам с кипящими котлами, толпе мужчин, яростно о чем-то спорящих и эмоционально жестикулирующих, женщинам, раздающих оплеухи чумазым детям и по самим детям, бесшабашно радующимся жизни, я уперся взглядом в нее. Не Есения конечно, но взгляд усиленный оптикой - не оторвать! Молода, стройна, красива, одним словом цыганская топ-модель. Заворожить может и не заворожила, но с того момента мои подглядывания в бинокль стали ежедневны. Днем-то цыгане в город уходили, а вот вечером они на стан, а я на пост. Неудобно конечно от мысли, что подглядываю, но сделать с собой ничего не мог. Через неделю я знал о своей знакомой незнакомке очень многое. И скажу честно, что иногда она меня поражала. Во-первых, она оказалась грамотной, что само по себе для цыганки уже нонсенс, но я сам видел, как она присев за одной из палаток, внимательно читала книгу. Во-вторых … - хотя ладно, об этом позже. Что мне в тот день нужно было на рынке, я уже и не вспомню, но что-то видно нужно было, раз поперся. И надо же такому случиться, что не успел я пройти и двух торговых рядов, как нос к носу столкнулся со своими нелегальными соседями. Да ладно бы просто с ними, а то ведь вместе с «тетушкой» (цыганкой лет пятидесяти) была она, та, которая не сходила уже полторы недели с линз дядькиного бинокля. Поначалу у меня даже дух перехватило, ведь в натуральную величину она была еще прекрасней чем в бинокль. Из столбнякового состояния меня вывел голос «тетушки», яростно дергающей за рукав. - Эй молодой красивый, дай погадаю, всю правду расскажу! - требовала она, а я не мог оторвать взгляд от знакомой незнакомки. - Не хочешь я, давай Изабелла тебе погадает, - проследив куда я смотрю, напирала «тетушка». Что я мог ей ответить? - когда вернулся дар речи и когда в уговаривание погадать вступила и Изабелла (вполне возможно, что так ее и звали), ни грамма не догадывающаяся о том, что уже вторую неделю является предметом моего воздыхания - да, наверное только это: - Да я бы и сам мог тебе погадать, только для чего? - Эй, зачем так говоришь, - вновь наехала на меня «тетушка», - гадать только цыгане умеют. Мы судьбу человеческую видим, нам это богом дано. - Ну почему же только цыгане? - усомнился я, поняв в одночасье, что у меня есть единственный шанс познакомиться с Изабеллой поближе, - ну-ка дай мне руку, - продолжил, ухватив ее за кисть. - Ну будущее пока не вижу, а вот прошлое расскажу, - уставившись на ладонь, начал я. - Умная ты, читать любишь … Как вздрогнула Изабелла, я почувствовал, да и в ее прекрасных глазах промелькнуло что-то похожее на испуг. - Эй, ты что несешь, да Изабелла даже грамоте не обучена, - расхохоталась старая цыганка. А вот Изабелла не смеялась и постаралась свою руку выдернуть, но я держал за кисть довольно крепко. - Любимый у тебя есть, только вот от людей ты с ним прячешься, мешает вам что-то, - продолжил я создание своего ясновидящего имиджа, - несчастная это любовь! - вспоминая ее встречи за углом соседского дома с молодым цыганом, давил я. Выдергивание руки, после моих слов, стало более интенсивным, а в глазах уже явственно читался нескрываемый страх. - Кольцо он тебе подарил, а ты его носить боишься, от людей прячешь! - придав своему голосу интимный шепот, пропел я ей почти на ухо, так как старая цыганка, уловив настроение напарницы или родственницы, тоже вся напряглась и превратилась в слух. - Зря боишься, его не под юбками надо прятать! Откуда доставала Изабелла колечко, я видел точно, да и как она его примеряла на пальчик, тоже из виду не упустил, но она-то об этом не знала. - И еще что-то тебя гнетет! - поняв, что инициатива мной уже ухвачена, попер я ва-банк, - вижу ругали тебя сильно! За что не знаю, но правда на твоей стороне, - вспомнив позавчерашний скандал развернувшийся в таборе, когда четверо женщин что-то довольно эмоционально объясняли Изабелле, во весь голос произнес я, делая ставку на ее напарницу. Теперь страх читался не только в глазах моего объекта воздыхания, заволновалась и тетушка. - Пойдем Изабелла, - ухватив за кофту свою сотаборницу, потянула она, - нехороший это человек. - Оставь девушку, - злобно посмотрев в ее сторону, прошипел я, - а то порчу нашлю, всю жизнь чернеть будешь! Странно, но мои слова произвели на старую цыганку неизгладимое впечатление, видимо попалось на свою же удочку. - Будущее твое я увидел! - уже ласково глядя на Изабеллу, произнес я, - будет у тебя любовь, но не с тем о ком ты думаешь. Человек этот чужой, со стороны, но …, - перечислив все свои достоинства и основные визуальные приметы, напирал я. - С ним ты будешь счастлива и жизнь свою цыганскую забудешь! Старая цыганка рванула объект моего ясновиденья так, что если бы я не ослабил хватку своей руки, кисть Изабеллы осталась бы в ней навсегда. Ну, а описать, как они бежали с рынка, пожалуй не возьмусь, уж больно это было стремительно. Через три дня табор снялся, не из-за меня конечно, видимо время пришло, но Изабеллу мне больше увидеть не пришлось, а я ведь так много хотел ей еще нагадать!
Дом - милый дом. Ну кто из нас не мечтал о собственном доме? Не ошибусь, если скажу, что многие. В числе этих многих была и моя вторая половина. Видимо поэтому, как только мы переехали в областной центр в стандартную двухкомнатную квартиру, она мне так и сказала - что хочешь делай, а дом чтобы у нас был! Легко сказать был, а если он стоит чертову уйму денег, тогда как? Но многолетний опыт семейной жизни подсказывал, что просьбы - читай приказы, лучше всего выполнять как можно быстрее, во избежание глобальных катастроф, и я начал искать. Объявление попало в руки совсем случайно, хотя позже меня начали одолевать сомнения насчет этой случайности, но в тот момент я читал его и не верил своим глазам. А оно гласило; «Двухэтажный дом с участком в пятнадцать соток, продается недорого». Это «недорого», при предварительном телефонном разговоре определилось в конкретную сумму пятнадцать тысяч - естественно не рублей. Я так понял, что по тыще за сотку, а дом вообще бесплатно, поэтому сразу договорился о встрече. У высокого, но немного покосившегося забора нас встретила довольно приятная женщина среднего возраста, представившаяся хозяйкой. «Защебетала» она сходу, даже не дав нам времени назвать свои имена. - Пойдемте, я вам покажу где я отдыхаю, - ухватив меня за рукав куртки, потянула она. Ее порыв я понял сразу, как только оказался на месте. Участок заканчивался ручьем. Да-да, именно настоящим ручейком, весело журчащим среди нескольких деревьев. Перед ручьем была небольшая окультуренная полянка, на которой стоял шезлонг и столик. - Присядьте, - подводя меня к шезлонгу, произнесла женщина, в дальнейшем назвавшаяся Людмилой Петровной. Поддаваясь ее натиску и доброжелательности, я присел. - Глаза закройте, - вновь распорядилась она. Райское место - понял я сразу. Ручеек журчал, чирикала какая-то птичка, грело солнышко. Потянуло в сон и пропало любое желание что-либо еще выяснять и рассматривать. Дала бы она в этот момент мне документы, я бы подписал все не глядя. - А когда на улице погода плохая, я отдыхаю у камина, - вывела меня из состояния нирваны Людмила Петровна, - пойдемте, я вам покажу, он у меня на втором этаже. Ясно дело, что мы подымались на второй этаж только с одним желанием - посмотреть камин. - Стройку специально не стали завершать, - посетовала хозяйка, когда мы подымались по лестнице без перил, - каждый ведь хочет все сделать под себя, вот я и решила, приедут новые хозяева, косметику сами завершат, чтобы все к душе было, - без умолку стрекотала она. Косметика в ее подразумении заключалась во всем, включая не прошпаклеванные брусовые стены второго этажа. - Будем растапливать? - почему-то посмотрев в окно, поинтересовалась Людмила Петровна, усаживая меня в кресло у камина. Пришлось отнекиваться и ссылаться на нехватку времени. - Ну как хотите, а то знаете как здесь хорошо, ноги к огню вытянешь и сидишь, а на улице дождь тарабанит … - Да ладно, - вмешалась моя супруга, - вы лучше скажите, почва здесь хорошая? - Как в Краснодаре - палку сади и та расти будет, - рубанула рукой хозяйка, - мы сюда знаете сколько навоза завезли, машин десять не меньше - А сами почему ничего не садили? - поинтересовалась жена. - Да все как-то руки не доходили, мы ведь этот дом для отдыха купили, приедешь - птички поют, какие уж тут посадки. - Так, а продаете почему? - насторожился я. - Решили на материк уехать, дело-то к пенсии, - среагировала Людмила Петровна. - А если без машины, как сюда добираться из города? - вновь вмешалась моя вторая половина, по-хозяйски осматривая из окна пятнадцать соток будущих урожаев. - Так просто совсем - вот она железная дорога! - перейдя на вторую сторону дома, кивнула в окно хозяйка. - А вот там, чуть дальше, станция, минут десять ходу, если не торопясь. Железная дорога действительно была рядом - это радовало, ведь не придется жену и детей в каждый след на машине возить. Ни о чем другом в этот момент не подумалось. Тотальный осмотр дома показал, что это была в прошлом деревенская изба, которую облагородили снаружи и возвели над ней второй этаж в черновом варианте. Правда, этому шедевру частного строительства и цена соответствовала, да и разговоры, что все надо сделать своими руками, тоже на сознание давили - ведь только тогда все должно было быть хорошо! - Будете думать - поторапливайтесь, а то у меня знаете клиентов сколько, вы сегодня уже шестые, - заверила нас Людмила Петровна. - Я ведь цену не ломлю как некоторые! Думали мы с женой сутки - поторапливались, черт бы нас побрал! На следующий день к вечеру ударили по рукам. Документы, как ни странно, оформились почти моментально. Как только все было скреплено подписями и деньги нажитые непосильным трудом перекочевали в карман к Людмиле Петровне, она растрогалась. - Все вам оставлю, и инвентарь садовый, и мебель какая есть! Не тащить же мне все это на материк, перевозка дороже обойдется. А вы люди хорошие - пользуйтесь! Позже я понял, что ей это просто было все лень тащить на помойку, но в тот момент поблагодарил, даже хотел еще пару сотен сунуть, хорошо хоть отказалась - видно совесть была. Первое, что я сделал, попав теперь уже в свой дом, это растопил камин. Ну уж очень хотелось посидеть вытянув ноги к огню и подумать как обустроить тут все под себя. В окно я сдуру не посмотрел, а надо было бы! Так как в тот день на улице был приличный ветерок. Поэтому как только щепочки затлели и дым сначала потянуло вверх как и положено, вернулся он почти мгновенно. Первым же порывом ветерка, его швырнуло обратно и вместе с разгорающимися щепками, разметало по комнате. Пожара не было только потому, что я был молод и довольно шустер. С немного испорченным настроением я решил оставить выяснение причин до утра, вспомня поговорку - утро вечера мудренее! Диван, который нам оставила добросердечная хозяйка, принял меня не очень дружелюбно, впившись пружиной в бок, и я сразу понял почему на нем было такое толстое покрывало в день нашего первого прихода. Не успел я скомпоновать себе что-то похожее на спальное место, дом затрясся. Да-да! Затрясся самым натуральным образом, я поначалу даже подумал о землетрясении, которые у нас на Сахалине иногда бывают, но все было гораздо проще - это был груженный товарняк. Пер он по такой нужной и близкой железной дороге - недуром! Вибрация в доме была такая, что держись я рукой не за спинку дивана, а например …, ну хотя бы за определенную часть своего тела, клянусь богом, что за время этого перегона я бы достиг как минимум трех оргазмов. По этой ветке, оказываются возили уголь на городскую ТЭЦ и каждую ночь не меньше трех эшалонов, а иногда и больше, но это я узнал гораздо позже. К утру я свой дом уже не любил - если можно так сказать. Единственное, что хотелось сделать для его благоустройства, это растопить при хорошем ветре камин и не тушить разлетевшиеся щепки и поленья. Жена выслушала меня с пониманием, так и сказала - хорош дурака валять, камин у него при ветре не горит и поезда ходят, все сделаем и привыкнешь! Надо лучше подумать, что по осени из деревьев и кустарников можно посадить! Да и целину не мешало бы вспахать, а остальное вскопать, чтобы по весне меньше травы было! Сказано - сделано! Дурное дело оно не хитрое. Ближе к осени нанял трактор, он мне взлохматил участок любо-дорого. Только вот в почве вместо десяти машин навоза просматривались в основном какие-то консервные банки, тряпки, бутылки и еще много всякой дребедени. Поначалу я выдергивал их из-под плуга, все надеясь, что найду клад, но когда всей этой трехомудии насобиралось на добрый самосвал, я понял всю тщетность своих попыток. Радовало только то, что углы и внутри остова теплицы и парника копала лопатой жена - ну времени у нее побольше было! В общем, к зиме мы участок подготовили. По периметру участка натыкали каких деревцов и кустарника, завезенных по инициативе супруги из какого-то найденного ее питомника. Зиму я ездил, кое-что шпаклевал, следил за котлом, клеил, строгал, прибивал, короче делал всю как мне было нужно, понимая, что доделать наверное жизни не хватит. А еще я мечтал о лете, когда сяду в шезлонге у ручейка и буду есть клубнику со своего участка. Весна подкралась незаметно. Чем сильнее пригревало солнышко, тем больше я мрачнел, видя как пробивающийся из под снега ручеек начинает заворачивать на мой участок. Оказывается, мрачнел я зря - там надо было сразу стреляться! Солнышко пригрело по настоящему и ручеек превратился в полноводную речку, и тогда я понял, откуда такое обилие банок и бутылок на моем участке. Выше по течению все жители поселка сделали помойки на его берегу. Мощное течение по весне сметало все, а мой участок был то ли ниже, то ли вровень - ну уж точно тупиковый, так как за ним было только небольшое болото, куда летом этот ручей и втекал. Все пятнадцать соток, включая подвал и гараж, превратились в полноценное озеро и что в нем только не плавало …. Воняло страшно! Жена чуть не заработала инфаркт, я отделался нервным тиком. Рад был только сын, который все норовил сделать из закупленных стройматериалов плот. До июня мы наводили марафет, старательно благоустраивая полянку с шезлонгом и наняв мастера для переделки камина. В июне я сказал - пора! Жена согласно кивнула головой. Объявление гласило - «Продается двухэтажный дом, с участком в пятнадцать соток. Недорого!». Это «недорого» выливалось при телефонных звонках в пятнадцать тысяч, но можно было поторговаться. Покупателей я вел к шезлонгу у ручья, а потом к камину. Дом продал за четырнадцать, потому что срочно нужно было выезжать на материк. А через два месяца после продажи, случайно встретил в городе Людмилу Петровну, оказывается у нее как и у меня выезд не сложился. Радовало только то, что жена о доме не заикалась лет десять, а вот сейчас опять начала. Кстати, никто домик не продает - недорого?
К железнодорожной кассе, не обращая внимания на очередь, пробивается мужик, с трудом держащийся на ногах. - Девушка, мне билет! - До какой станции? - Вы из милиции? - мужик отодвигается в сторону, стараясь навести резкость. - Нет, я кассир! - А, Клавка, когда это ты в кассу устроилась? - расплывается в улыбке. - Я не Клавка, мое имя Валентина Сергеевна! - Значит, не жена ты мне? - обиженно дует губы. - А если не жена, и не из милиции, какого же черта ты меня тут пытаешь? Тебе какое дело, до какой станции я еду?!
Вчера был в зоопарке, там около детских аттракционов стоит аппарат по предсказанию судьбы по левой руке. К нему небольшая, но очередь. Встаю в нее, и как только наступил мой час, даю администратору три червонца, говоря, что мне три раза подряд. Та сначала упирается, твердя, что можно только один раз, но народ начинает меня поддерживать, мол, деньги дал - имеет право. После перипетий, очередь уже не к аппарату, а ко мне, посмотреть результат. Чудо новых технологий, выдает три абсолютно разных предсказания, глобально противоречащих друг другу. Народ смеется, очередь рассасывается на нет. Администратор смотрит на меня довольно злобно, и что-то шипит, правда не очень громко. Сделав круг и по «старому» и по «новому», вновь подхожу к аппарату, там опять очередь. Встаю, зажав в руке три червонца. Администратор, видно, меня узнала, ну, а как по-другому расценить ее фразу: - А вы, мужчина, в очередь не вставайте, потому что после этой женщины (кивает на ту, что передо мной) у меня технический перерыв!